Книга Лука + Айви и четыре певчие птички - Элли Холл

class="p1">— Оно значит все, потому что знаменует приход нашей спасительной благодати, поэтому я отчаянно хочу знать, почему у тебя нет елки.

— Я не особенно люблю Рождество.

Моя улыбка спадает.

— Как же такой Снеговик Фрости, как ты, управляет елочной фермой?

— Я же говорил тебе вчера. Она принадлежала моему деду. Я оживил ее.

— Как парень, который не любит Рождество, оказался здесь?

— Хочешь, соберемся у камина, и я снова расскажу тебе о Франческо и Елене? Хотя думаю, что мы еще слишком молоды, чтобы начинать повторять истории. Это то, что недавно начал делать мой отец, — говорит Лука с добродушным смехом в голосе, как будто он не против услышать их снова и снова.

— Я действительно хочу собраться у камина, но, что более важно, я хочу знать, почему ты здесь, — уточняю я.

Все, что осталось от кривой улыбки Луки, исчезает. Я внезапно ощущаю его властное присутствие. Он смотрит на меня с гранитным лицом, затем проводит рукой по своим длинным волосам, прежде чем агрессивно завязать их в пучок.

Мне хочется съежиться в складках дивана. Я не хотела его расстраивать.

Он делает глубокий вдох, и я готовлюсь к тому, что он отчитает меня за любопытство.

Вместо этого он говорит:

— Уйдя из армии, я приехал сюда. Мне показалось, что это правильный шаг.

— Звучит так, будто ты был военным героем. — Я пытаюсь придать своему голосу бодрости.

— Айви, я не герой. — Эти слова словно сделаны из цемента и несут в себе окончательность, которая не подлежит обсуждению.

Но я не сладко-милая сестра, хотя люблю шоколад, зефир и Рождество. Я умная и сообразительная сестра. Я та, кто готов идти на риск, когда это правильно.

Тянусь и чешу Птичку за ушами.

— Ты не герой? Меня не одурачишь. Ты спас ее. Спас меня прошлой ночью.

Лука переводит острый взгляд на меня. Глаза широко распахнуты. Шок смешивается с изумлением.

Или нет.

Неподалеку доносится низкий рокот. На секунду я боюсь, что он действительно чудовище, зверь или большой плохой волк и рычит на меня. Затем понимаю, что звук исходит от грузовика снаружи.

Птичка лает четыре раза. Лука объясняет, что научил ее так делать, чтобы показать, что кто-то пришел на землю. Она хорошая собака. Самая лучшая.

— Это, наверное, Расти. — Лука поднимается на ноги, удивительно быстро надевает зимнюю одежду и захлопывает за собой дверь.

Я следую за ним, но уже медленнее.

Дальше по подъездной дорожке легкая снежная пыль покрывает кузов грузовика Луки. Другой стоит на холостом ходу на подъездной дорожке напротив, так что они нос к носу или, точнее, плуг к плугу. Оба мужчины негромко переговариваются. В кабине другого грузовика маленькая девочка прижимается носом к стеклу и машет мне рукой.

Я машу в ответ и подхожу ближе. Когда прохожу мимо мужчин, тот, который не Лука, но с бородой, говорит:

— Буря возвращается. Вероятно, мы не сможем вовремя доставить сюда буксир

— Для этой штуки или для машины? Это «Мазда». Она назвала ее Ники, — говорит Лука.

Они решают, как вытащить машину из пруда.

Я протягиваю руку и вмешиваюсь.

— Привет, я Айви. Нежеланная гостья Луки. То есть, неожиданная гостья.

Незаметно для меня миниатюрная женщина встает по другую сторону от мужчины, который сейчас пожимает мне руку. Она смеется, а затем бросает на Луку свирепый взгляд.

— Звучит в точности так, как сказал бы мой брат. Мама бы отлупила тебя за грубость.

Другой бородатый мужчина представляется:

— Расти Хокинс. Это моя жена, Фрэнки.

Я пожимаю ей руку. У них с Лукой похожие черты лица. Но если она маленькая, то он высокий. В любом случае, они определенно брат и сестра.

— Мы ожидаем четвертого ребенка со дня на день, так что если бы ты могла сказать погодной машине, чтобы она сделала перерыв, я была бы очень благодарна, — говорит она.

Я хихикаю.

— Поздравляю. Когда дело касается погодной машины, то я за то, чтобы отключить ее от сети. Из-за этой штуки моя машина оказалась в пруду.

— Уф. Это ужасно. Рада, что ты в порядке. — Она наклоняет голову. — Что ты вообще здесь делала? Вы, ребята, знали друг друга раньше? — Она адресует этот вопрос своему брату.

— Нет, — отвечает он категорично.

— Технически, мы познакомились в закусочной. Лука съел одну из моих зефирок.

Фрэнки приподнимает брови.

— Я так понимаю, она растопила твое ледяное сердце.

Мое бьется о ребра.

— Вряд ли, — бормочет Лука.

Фрэнки закатывает глаза, как будто знает истинную природу своего брата. Чудовище снаружи, мягкий и податливый внутри, но не в середине. Нет, этот мужчина состоит из одних мускулов.

— Выходить из теплого, уютного дома не было приоритетом, но у меня есть пожертвования для семей военных, которых ты поддерживаешь. К тому же дети хотели увидеть Зио Баббо Натале, — говорит она Луке.

Двое из них машут через лобовое стекло. Мы с Фрэнки подходим ближе, оставляя мужчин работать над грузовиком.

— Баббо кого? — спрашиваю я, узнав из рассказа Луки о его семье, что Зия означает тетя, поэтому Зио должно означать дядя. — Я уже прозвала Луку мистером Зефиром, Снеговиком Фрости, Охотником, Дровосеком-одиночкой и Чудовищем, поэтому мне очень хочется узнать, какие еще прозвища могут быть у такого серьезного, прямолинейного парня, как он.

— «Зио Баббо Натале» по-итальянски означает «Дядя Санта Клаус». Я стараюсь, чтобы дети говорили на двух языках. Когда приходит Лука, и они собираются у камина, он рассказывает им дикие истории о приключениях Санты. — Она хихикает.

Я качаюсь на своих ботинках.

— Не могу представить, чтобы Тот-Кто-Ненавидит-Рождество сделал это.

— Лука грубоват снаружи и… я собиралась сказать, что в душе он плюшевый мишка, но… — Она вздыхает. — Зефир тоже подходит. Хотя, в последнее время я беспокоюсь о нем. Здесь, в доме, совсем один.

— У него есть Птичка.

— А ты? — спрашивает Фрэнки.

Я резко вдыхаю.

— Ты спрашиваешь, есть ли у него я?

Ее глаза сверкают.

— Нет, я имела в виду, одинока ли ты?

— О, да. Я очень, очень одинока. Самая одинокая. Необычайно одинока.

Фрэнки улыбается, открывая дверь грузовика.

— Это Чарли, Стелла, а Рафаэль сидит сзади в своем автокресле. Как только заводится двигатель грузовика, ребенок засыпает. В остальное время он бодрствует. Все время. Малыш не дремлет, пока мы не в машине.

Фрэнки говорила о том, что ледяное сердце Луки тает. Мое тоже тает при виде этих очаровательных детей. Я представляю, что когда-нибудь у меня будет семья, но для этого сначала нужен парень. Затем обязательства, которые перерастут в брак. Я не могу представить, что это случится в ближайшее время.