Книга Истории неоднозначных преступлений - Андрей Николаевич Толкачев

class="p1">…Еще ему судьба подарит первые отзывы критиков о его жестокости в этой фотографии. Еще выяснится, что то был мальчик, а не девочка. Еще он успеет узнать, как он талантлив, и что он борец за права несчастного народа. Еще ему, журналисту, присудят престижнейшую Пулитцеровскую премию…

Но все это лишнее — его сердце навсегда осталось там, на выжженной солнцем земле, с тем ребенком.

В июле 1994 года, вскоре после получения премии, Кевин Картер выедет на берег реки и проведет от выхлопной трубы в салон шланг с выхлопными газами.

В его предсмертной записке прочтут:

«…Меня преследуют яркие воспоминания об убийствах, и трупах, и злобе, и боли… картины голодающих или раненых детей, психов, у которых пальцы на курках чешутся, многие из них — это полицейские, или же палачи…».

А что же будет с той африканской страной? Кевин так хотел пожелать ей больше думать о людях, которые умирают с голоду.

Ее ждут гражданская война и бесчисленные внешние вооруженные конфликты. В апреле 2019 года будет смещен и арестован Президент аль-Башир, правивший страной с того самого 1993 года. В июне 2019 года прокуратура Судана предъявит обвинения аль-Баширу во владении крупными иностранными активами и приобретении незаконным путём материальных ценностей. Окажется, что «жара коррупции» сильнее жаркого климата.

Видимо, фотографию того ребенка, что сделал Кевин Картер, Президент Омар аль-Башир не смотрел…

Динозавры из 90–х. Какими они были и какими ушли

(Рассказ)

Герой этого рассказа был известной личностью, поэтому фамилия изменена из этических соображений.

Путь Давида Ивановича Каретова в бизнес был очень непростым, как он любил выражаться: «с перевалами». Дальше, с особой интонацией он добавлял: «горы», «предгорья», «вершины», «сопки», «гейзеры», «ущелья». Его любимый вальс назывался «На сопках Манчжурии», а однажды он позвал меня, и мы вместе смотрели телепередачу о камчатских сопках. Он любил горы, хотя никогда не занимался альпинизмом.

Инженер Каретов работал в одном из тысяч НИИ, а когда Горбачев объявил перестройку — остался без работы. Лозунг «Перестройка неизбежна!» — вовсю оправдывал себя. Воодушевление от искренних встреч Генерального секретаря с народом в программе «Время», быстро прошло.

Как законопослушный гражданин, чтобы выжить и обеспечить семью, простой инженер с царской фамилией Каретов в конце 80–х прочел постановление Правительства, где разрешалось заниматься кооперативной деятельностью, а конкретнее — организацией общественного питания и бытовым обслуживанием населения.

Пока Каретов, сидя на кухне в своей пятиэтажке, строил планы, его жена не выдержала и выгнала его, но планов он не изменил.

Аренда помещения, мелкий ремонт из полученных через третьи руки стройматериалов и превратившийся в «стройку века», старое оборудование из какой — то столовой — все делалось за встречное получение права участия в кооперативе, где должно было быть не менее трех членов. Открытие забегаловки не заняло много времени. Так у Давида Ивановича закрутилось его первое собственное дело, так одного из шашлычников он пригласил в директора.

В харчевню стояли очереди, шашлычник умел готовить. Дневная выручка составляла более 15 000 рублей. Это при том, что средняя зарплата была 200–300 рублей, а автомобиль «Волга» стоил 8000 рублей, правда доставался по блату (на нем ездили только партработники, директора заводов, а также батюшки центральных приходов).

Законы в то время были скорее явлением моды, потому менялись с неимоверной быстротой. Все, как на скачках следили за каждым шагом властей в области законотворчества. Каретов не раз убеждался, что его перфекционизм и здесь приносит свои плоды — он чуть ли не каждого проверяющего (которые росли как грибы) тыкал носом в газету с последними поправками и дополнениями к закону. Те поначалу отбивались, но вернувшись в свои конторы, убеждались, что бесплатные консультации Каретова надо слушать.

Но все передовое в России вызывает недоумение и смех. Старинная русская забава в городки — поставить и развалить, желательно одним ударом. Правила этой игры оказались вполне применимы для кооперативного движения — кооперативы были разрушены, а среди них предприятие Каретова. Поводом стал один случай. В его закусочной из — под полы продавали водку. Так было принято во всех закусочных. Среди главных покупателей были сотрудники милиции, ездившие мимо на служебной машине «Дорожно — постовая служба». Но информация прошла куда — то выше. Звонок из Моссовета о приостановлении деятельности — милиция опечатывает двери — заседание комиссии по кооперативной деятельности — вынесение судьбоносного решения о закрытии кооператива Давида Ивановича как нарушителя принципов социалистической кооперативной деятельности.

Давид Иванович изменил устав старого кооператива и пришел в Моссовет регистрировать новый, но для регистрации нужна была подпись того самого чиновника, который решил судьбу прежнего кооператива. Началась бюрократическая тягомотина: очереди с раннего утра и сухой ответ секретаря под вечер всем просителям: «Петр Петрович сегодня больше не принимает» или «Петр Петрович заболел» или «Петр Петрович вызван к начальству». Давиду Ивановичу несколько месяцев давали понять, что кооператив его не зарегистрируют.

Давид Иванович все понял — от власти ничего не дождешься. Но Каретов не был бы Каретовым если бы не использовал драгоценный опыт детальной проработки документов для бизнеса и процедур легализации бизнеса, полученный в очередях на прием к чиновникам.

В 1992 году Каретов — это консультант, знающий абсолютно все. Дальше становится понятным, что «к нему не зарастет народная тропа», — предприниматели буквально стадами шли к нему за советом по решению разных вопросов своего нехитрого малого бизнеса, а еще налогам, лицензированию, сертификации, патентованию, аренде, менеджменту и многому — многому другому. Секрет Каретова был в том, что он умел слушать. Ему удавалось распознать, в чем главная проблема клиента и кому с этой проблемой надо шепнуть словечко. А дальше выдача полезных советов была «делом техники». Но все реже предприниматели могли использовать советы — все сильнее становилось противодействие бюрократии и криминала.

Как Давид Иванович стал заниматься «крышеванием», история умалчивает. Да он и сам бы не смог припомнить. Но когда ты говоришь к кому нужно подойти, то резонно, что однажды тебя попросят подойти самому, замолвить за просителя. А это дело не безвозмездное. Да и меня он однажды выручил. Подставили меня просто — бери иномарку за десять тысяч косарей, вчера из Германии пригнали — посмотрел — нет, говорю, старье — а все, мне говорят, ты обещал, гони сумму. Давид Иванович предложил только вложить мои баксы в его дело, и рассчитаться процентами, которые я должен через год получить. Мы задружили. Ходили в лес, за грибами. Давид Иванович подбирал дерево потолще и говорил: «Смотри, кора. Одна из извилин показывает нашу судьбу,