Книга Молоко для вредного ректора - Хельга Блум

башню Визисерда?И почему ректор выглядел таким уставшим и человечным? Потому что он устал и он человек? Глупости какие! Но все же... Все же было в нем сегодня что-то. В том, как он смотрел на меня босую в коридоре. Да, смотрел с привычным презрением, но было в его взгляде что-то еще. А может, это просто ерунда и мне пора спать.***

Всю ночь мне снилось, как летающие камни замуровывают меня в какой-то пещере. Они подлетали все ближе и ближе, закрывали собой проход, пока, в конце концов, не осталось даже крохотной щелочки, сквозь которую проникал бы свет. Мелькнуло напоследок лицо ректора Корвуса, тянувшегося ко мне сквозь каменную стену. Мелькнуло и пропало. Вздрогнув всем телом, я проснулась.

Постепенно светлела полоса неба. Прохладный воздух проникал сквозь открытое окно. Зябко поджимая ноги, все же пол в башне холодный, я подошла к окну. Где-то внизу плыл куда-то закутанный в туман лес. Мягко накрапывал дождь. Впрочем, нет, это даже дождем нельзя назвать: крохотные капельки воды, казалось, парили в воздухе, зависнув во времени и пространстве. Эта хрупкая осенняя красота совсем скоро растает, развеется, сменившись хмурым дождем, но нынешнее мгновение… Оно принадлежало мне, и оно было прекрасно.

Поспешно натянув платье, я выпрыгнула прямо из окна, на лету расправляя крылья. Секунды свободного падения и… я расправила крылья, воспарив в последний момент над землей. Такие моменты мне нравятся больше всего: когда полет больше всего похож на падение и уже не разобрать, что есть что.

Я взлетела повыше, рассматривая кажущиеся крохотными деревья, академию, хозяйственные постройки во дворе и сад. Чья-то темная фигура мелькнула между деревьями на опушке леса. Интересно, кто бродит здесь в такой ранний час? Какой-нибудь студент, любящий ранние прогулки или же кто-то из преподавателей вышел  подышать свежим воздухом перед длинным рабочим днем?

Я спустилась чуть ниже, не отводя взгляда от человека.

— Доброе утро, профессор Маккой, — невозмутимо поздоровался он. Ну, разумеется. Идеально прямая спина, заложенные за спину руки и колючий взгляд, от которого не укроется ничто. Кто же еще это мог быть? — Шпионите?

— Гуляю, — ответила я, осторожно опускаясь на влажную траву и стараясь не замочить туфли. — Вы, я вижу, тоже любитель утренних прогулок, ректор Корвус.

— А вы еще и светские беседы ведете. Не знал, — он взглянул на меня искоса и вернулся к рассматриванию академии. Отсюда действительно открывался прекрасный вид на замок.

— Полагаю, вы много обо мне не знаете. Впрочем, как и я о вас, — пожала плечами я. — К примеру, я не ожидала встретить вас вчера ночью в коридоре, угрожающим какому-то бедолаге, — почувствовав вдруг прилив смелости, выпалила я.

— Едва ли его можно назвать бедолагой, — хмыкнул ректор Корвус.

— И все же… — полувопросительно протянула я, не решаясь по-настоящему задать вопрос.

Ректора это, кажется, позабавило, потому что краешек скульптурно вылепленных губ слегка дернулся, а черные ресницы на миг опустились, будто бы пряча огонек, загоревшийся в глазах. Какой же все-таки красивый и холодный мужчина. Как редко на его лице мелькают какие-то эмоции кроме раздражения и бесконечного разочарования. На мгновение я пожалела о том, что никогда не встречала другую сторону ректора. Может, он весельчак и душа компании. Может, у него большая семья, которая его обожает и считает самым добрым и милым человеком в мире. Жены и детей у него точно нет, это нам известно, но вполне возможно, что ректор на каникулах окружен племянниками и племянницами, сестрами и братьями, кузенами и кузинами,  дядюшками и тетушками.

— У вас большая семья, ректор Корвус? — вдруг сорвалось с моих губ.

Он взглянул на меня с искренним любопытством. Не ожидал, да? Все же мне еще есть чем удивить нашего старого доброго ректора. Ну, может и не старого и не очень доброго.

— Решили завести светскую беседу, профессор Маккой?

— Просто подумала, что мы работаем вместе уже почти полгода, а я так до сих пор ничего о вас не знаю.

— Пытаетесь понять, не был ли вчерашний мужчина, которого вы встретили со мной в коридорах, моим родственником? — нахмурился ректор.

— Вы всегда такой подозрительный? Иногда вопрос это просто вопрос. Я довольно прямолинейна, так что если захочу вас спросить о вчерашнем человеке, сделаю это без витиеватых и сложных обходных путей. К примеру вот так, — я подняла взгляд, заглядывая в льдисто-серые глаза: — Ректор Корвус, кто тот мужчина, с которым вы вчера беседовали в коридоре?

— Не ожидал, что вам хватит нахальства задать мне этот вопрос в лоб, — признал он.

Замок этим утром казался похожим на сказочное видение, на фата-моргану. Прохладный осенний ветер ласкал кожу, охлаждая пылающие щеки. Ректор прав. Я и сама не ожидала от себя таких бестактных вопросов.

— Вы замерзли, — констатировал он, внимательно глядя на меня.

На лице его мелькнуло отражение того, что у нормального человека можно было бы назвать полноценным закатыванием глаз. Теплая шерстяная мантия приятной тяжестью легла на мои плечи.

— Спасибо.

Он промолчал. Я была благодарна за это, потому что прекрасно представляла, что ректор Корвус может сказать о моей манере вылетать на ранние утренние прогулки без верхней одежды и в каких именно выражениях он мог бы расписать мою неподражаемую глупость.Мантия пахла приятно. Такой мерзкий человек, а одежда так приятно пахнет. Несправедливо и даже немного обидно.

— Вы считаете, что я угрожал тому человеку? — вдруг спросил он, и я поняла, что он совсем не обидится, если услышит, что я подозревала его в чем-либо, включая зверское убийство с расчленением. Ему лишь любопытно, что я думаю, но мое мнение не играет для этого человека роли.

— Не думаю, что ваши с ним отношения как-то меня касаются, — дипломатично ответила я.

Ректор жестом предложил мне продолжить прогулку, и я зашагала рядом с ним. Мы молча шли, не прикасаясь друг к другу и не говоря ни слова, постепенно приближаясь к академии, где вот-вот забурлит и закипит жизнь. Проснутся студенты, начнутся занятия, новый день и новые хлопоты.

— Вы ошибаетесь, — низкий голос прервал мои размышления. — Вас это касается.

Как неизвестные подозрительные личности, с которыми по ночам шушукается в коридорах ректор, могут быть связаны