Книга Земля теней - Генри Райдер Хаггард

Судьбоносные слова прозвучали – и у Эллен потеплело на сердце от удовольствия. Она выиграла свою партию, но даже теперь нашла в себе силы сохранить привычный стиль общения со своим поклонником – напускная холодность всегда давала ей чувство превосходства.

– Это весьма неожиданно, мистер Милуорд! – сказала она спокойно, глядя на него своими строгими голубыми глазами.

Ее тон несколько напугал Милуорда, и он начал заикаться.

– Вы правда так думаете? О, вы так умны… я подумал… мне показалось, вы давно ожидали этого. Я уже два или три раза хотел… но все останавливал себя… в смысле, я не то хочу сказать… О, Эллен, вы выйдете за меня? Я знаю, что вы слишком хороши для меня, в определенном смысле – ну, вы умнее и все такое… но я действительно люблю вас, я очень… вы бы оказали мне большую честь и очень помогли бы мне, поскольку я хотел бы заседать в Парламенте… со временем… и вот… вот всё, что я хотел сказать!

Эллен быстро обдумала эту сбивчивую речь. Форма ее не слишком удовлетворила, однако содержание вполне устроило, более того, не оставляло желать лучшего. Решив так, Эллен позволила себе чуть больше теплоты в голосе.

– Что ж, мистер Милуорд, – сказала она гораздо мягче, глядя ему в глаза, – это очень лестно для меня, я весьма тронута. Уверяю вас, я и понятия не имела, что мой друг хочет стать – тут она слегка покраснела – моим мужем. Я полагаю, было бы разумно обдумать ваше предложение в течение некоторого времени – чтобы я смогла совершенно точно убедиться в искренности своих чувств прежде, чем позволю себе произнести слова клятвы, которая не может быть нарушена… ибо если уж я поклянусь…

Тут она умолкла окончательно, как бы под напором чувств.

– О, умоляю, не тратьте на это много времени! – воскликнул Эдуард. – Я прекрасно знаю, как это бывает: вы подумаете, а завтра скажете, что можете быть мне только сестрой или что-то в этом роде!

Эллен смерила его испытующим взглядом.

– Вы действительно осознаете, о чем меня просите? И подразумеваете именно то, о чем сказали?

– Господи, да разумеется, я же не идиот! Как вы думаете, что я имею в виду, если прошу вас выйти за меня замуж?

– Тогда, Эдуард, я скажу вам… да! Отныне и навеки – да. Я буду вашей женой.

– Ну, слава Богу! – отвечал Эдуард, вытирая вспотевший лоб носовым платком. – Почему же вы не ответили мне сразу, дорогая? Это избавило бы меня от переживаний.

Затем мистеру Милуорду пришло в голову, что он должен произвести обычные в таких случаях манипуляции – и он предпринял несколько довольно неуклюжих попыток обнять Эллен. Однако мисс Грейвз была еще не готова обнимать и целовать мистера Милуорда. Она чувствовала, что для подобного проявления эмоций ей потребуется время.

– Нет-нет, не сейчас и не здесь, я слишком взволнована, – с этими словами она ловко уклонилась от губ мистера Милуорда и протянула ему для поцелуя руку.

– Тогда, Эдуард, я скажу вам…

Эдуарда несколько расстроила подобная замена, тем более что на Эллен были лайковые перчатки, к которым он и прижался своими горячими губами. Однако и к этой процедуре он подошел весьма пылко и не отрывался от рук Эллен, пока рядом не послышался какой-то посторонний звук.

Вся эта страстная сцена происходила на тропинке, ведущей от основной дороги к Утесу; к тому же именно в этом месте тропинка делала резкий поворот. Именно поэтому Генри и Эмма, возвращавшиеся с берега, стали невольными свидетелями происходящего. Эмма увидела Эллен и Эдуарда первой.

– Ой! – не удержалась она от восклицания.

– Какого… – в изумлении начал подоспевший Генри.

Эллен мгновенно оценила ситуацию. Она была довольно щекотливой и могла привести в замешательство даже столь выдержанную особу – но в то же время содержала в себе и немалую выгоду. Эллен торопливо шепнула жениху на ухо:

– Вы должны немедленно объясниться с моим братом!

– Да! Конечно! Сейчас. Грейвз… эээ… вы наверняка удивлены, что я целую руку Эллен, не так ли?

– Да, мистер Милуорд, я весьма удивлен.

– Ну, так и не удивляйтесь больше, потому что я скажу коротко: мы помолвлены.

– Простите, – довольно холодно отвечал Генри, – но я все еще удивлен.

Про себя он добавил: «Как Эллен могла пойти на это! Как она могла!»

Догадываясь об этом внутреннем монологе, его сестра бросила на Генри предостерегающий взгляд, но в этот момент Эмма начала довольно сбивчиво и смущенно поздравлять их. Затем все четверо отправились домой. Эллен, привыкшая быстро принимать решения, сочла необходимым сразу прояснить свою позицию и потому взяла брата под руку, предоставив Эмме и Эдуарду идти впереди – что они и сделали, к их большому и взаимному неудовольствию.

– Ты меня не поздравил, Генри, – сказала Эллен ровным голосом.

Эллен мгновенно оценила ситуацию

– Не поздравил? Господи! С чем тут поздравлять?

– Почему бы и нет? Никогда не слышала о мистере Милуорде ничего плохого. Характер у него безупречный, прошлое не запятнано никакими излишествами – а это уже больше, чем можно ожидать от мужчины его положения. Он благородного происхождения и владеет значительными средствами.

– Весьма значительными, насколько я понимаю! – перебил ее Генри.

– Наконец, он испытывает ко мне искреннее чувство, как и я к нему, а кроме того, это было заветное желание нашего дорогого Реджинальда… Могу я спросить теперь – почему же ты меня не поздравляешь?

– Что ж, если хочешь знать – изволь. Я считаю, что он невыносим. Я не могу понять, как такая женщина, как ты, может выйти замуж за такого, как он, если только не ради… – тут Генри прикусил язык.

К этому моменту Эллен уже была сильно рассержена – и не без причины, следует признать.

– Видишь ли, дорогой Генри, – сказала она самым ядовитым своим тоном, – я совершенно уверена, что эпитет, которым ты соизволил наградить мистера Милуорда, в полной мере относится к тебе. Ты всегда был невыносим – буду столь же откровенна – и твой характер и манеры отнюдь не улучшились во время пребывания на флоте. Я хочу, чтобы ты понял раз и навсегда: я собираюсь выйти замуж за мистера Милуорда, я хочу этого, и если случайно или намеренно какое-либо твое действие или какие-либо слова приведут к тому, что этот брак рухнет, я никогда не прощу тебе этого. Ты должен понять, что это мое личное дело! Более того, зная все обстоятельства нашей семьи, ты не можешь не признать, что этот благоразумный и удачный во всех смыслах союз значительно их улучшит.

Генри взглянул на свою статную красавицу-сестру, чье лицо сейчас пылало холодным гневом, и подумал про себя: «Вообще-то мне даже жаль Милуорда – каковы бы ни были его недостатки, он, по крайней мере, искренен…»