Книга Пираты Карибского моря. Мертвецы не рассказывают сказки - Элизабет Рудник

Салазар долго ничего не говорил, обдумывая предложение, потом, наконец, кивнул.

– Хорошо, приведи меня к нему, и я сохраню тебе жизнь, чтобы ты мог всем рассказать историю о нашей встрече.

– Даю слово. И благодарю от имени всей своей команды.

Салазар улыбнулся, затем очень медленно опустил свою саблю и ударил ее кончиком по палубе. Раздался крик, заставивший Барбоссу вздрогнуть. Салазар снова ударил саблей по палубе. И еще раз.

И еще два раза. С каждым ударом раздавался жуткий крик, и в экипаже Бар-боссы становилось одним живым матросом меньше.

– Оставшихся можешь забрать с собой, – жестко сказал Салазар и распорядился: – Всем живым перейти ко мне на борт.

Между двумя судами перебросили доску, Барбосса повернулся и махнул рукой своим матросам. Он сделал свой выбор, он заключил сделку и доведет ее до конца, даже если для этого ему придется перейти на борт корабля-призрака и доверить свою жизнь – и жизни своих оставшихся матросов – сумасшедшему, ненавидящему пиратов мертвецу. И тут уже далеко не в первый раз Барбосса мысленно послал проклятия по адресу Джека Воробья. Ну, почему из-за этого лукавого изворотливого пирата он постоянно попадает в какие-то неприятности? Ну, ничего, на этот раз уже он, капитан Гектор Барбосса, заставит Джека повертеться на раскаленной сковороде.

Мечтал Генри Тернер о том, чтобы отправиться в увлекательное путешествие вместе с красивой девушкой? Мечтал. И вот теперь его мечта сбылась, хотя и с некоторыми неожиданными поправками.

Например, Генри никогда не думал, что будет при этом привязан к мачте – правда, вместе с девушкой, здесь все правильно – и будет эта мачта торчать на палубе утлого обшарпанного суденышка, принадлежащего чокнутому капитану с его бандой преступников, которых он называет своим экипажем.

Итак, Генри стоял привязанным (даже слишком крепко, по его мнению) к мачте «Умирающей чайки», а с другой стороны той же мачты возилась, приглушенно, но крепко ругаясь себе под нос, Карина Смит.

– Карина, – окликнул ее Генри, нервно поглядывая на море. На горизонте сгущались штормовые облака, и он хорошо понимал, что это означает. – Я тебе кое-что скажу, ты должна это знать. Прямо на нас надвигаются мертвецы.

– Да неужели? – ядовито откликнулась Карина, заломив при этом бровь. – Мертвецы? По морю плавают?

– Да, – убежденно подтвердил Генри. – Я сам с ними разговаривал.

– А с кракенами и русалками тебе поболтать не доводилось? – продолжала ехидничать Карина.

Но Генри по своей простоте душевной не понимал, что девушка просто насмехается над ним, и потому отвечал серьезно и честно:

– Кракены разговаривать не умеют, это всем известно.

Карина вздохнула. Грешно смеяться над дурачками и их глупыми суевериями, а у этого парня явно не все дома.

Однако именно из-за этого недоумка она влипла в неприятности, которые привели ее сюда, на палубу пиратской посудины, где она должна стоять привязанной к мачте.

– Ох, напрасно я тебя тогда спасла, не нужно было этого делать, – сказала Карина.

Решив, что в словесную перепалку с девушкой лучше не вступать, Генри счел за лучшее сменить тему и перевести разговор на дела более конкретные, важные и неотложные.

– Прошлой ночью луна была кровавой, как ты предсказывала. Можешь сказать, что она тебе открыла?

– С какой стати я должна доверять тебе? – сердито спросила Карина.

– Ну, держать себя в обнимку ты мне доверила же. Помнишь, надеюсь, как это было? – честно говоря, Генри сам поразился своей смелости. Даже дерзости, пожалуй. В такой развязной манере он раньше с девушками не разговаривал. Да он вообще, можно сказать, никогда прежде с девушками не общался и вот ляпнул, что называется. Стоявшая по другую сторону мачты Карина громко возмущенно вздохнула, а Генри улыбнулся. До сих пор он терял рядом с Кариной дар речи, на этот раз, похоже, она сама не знает, что ему ответить. – Расскажи, что тебе удалось обнаружить, – продолжил Генри. – Расскажи, а я постараюсь помочь тебе, обещаю.

Он почувствовал, как натянулась связывавшая их обоих веревка, когда Карина вновь заелозила на своей стороне мачты. Девушка молчала еще довольно долго, и Генри очень хотелось бы увидеть сейчас ее лицо, чтобы постараться понять, о чем она думает.

А вдруг он переборщил со своей развязностью, и она не захочет больше с ним разговаривать... Никогда не захочет? Но вот, наконец, Карина прервала затянувшееся молчание и негромко сказала:

– Я всю свою жизнь была одна. Не нужна мне ничья помощь.

Генри тряхнул головой, он не верил, что это так, не хотел верить.

– В таком случае, почему ты пришла ко мне, когда я был в госпитале, Карина? – спросил он, пытаясь разговорить девушку. – И почему мы оказались привязанными вдвоем к мачте посреди моря, в поисках одного и того же сокровища? Может быть, ты еще не поняла, но наши судьбы, несомненно, сплетены теперь вместе.

– Я не верю в судьбу, – хмуро откликнулась Карина.

– Ну, не веришь в судьбу – мне тогда поверь, – сказал Генри. Голос его сейчас звучал серьезно, даже строго, без тени недавней насмешки. – Поверь мне так же, как я верю тебе.

Вновь повисла долгая пауза, и снова Генри с опаской подумал о том, не зашел ли он слишком далеко и на этот раз. Но вот Карина опять вздохнула и сказала:

– Луна показала мне ключ, Генри. Дабы силу моря освободить, должно все разделить.

– Что это значит? – озадаченно спросил Генри.

К его удивлению, у Карины тоже не было ответа на этот вопрос. Она призналась в этом, неохотно пробурчав себе под нос, что сама не понимает, что может означать этот ключ.

– В таком случае постараемся вместе выяснить, что это значит, – решительно объявил Генри, ни в какую не желавший расстаться с мечтой найти Трезубец Посейдона.

– На этой карте нет карты, – раздался голос Джека, напомнивший Генри о том, что они с Кариной путешествуют не одни.

И положение, в каком они находятся, не слишком располагает к проведению поисков. Подняв голову, Генри посмотрел на Джека, стоявшего перед ним с дневником Галилея в руке. Джек перешел к противоположной стороне мачты, где была привязана Карина, безуспешно пытавшаяся дотянуться до дневника.

– Дай мне Карту, Что Мужу Не Прочесть.

– Если бы ты мог ее прочитать, она так не называлась бы, – раздраженно ответила Карина.

– На этом судне почти никто читать не умеет, – пожал плечами Джек. – Что же, это значит, что любая карта – это та, что мужу не прочесть, так что ли?

Генри хмыкнул. Напрасно Джек пытается завязать спор с Кариной, напрасно. Глупость он делает.

Может, Генри и не очень хорошо знал Карину, но успел усвоить, что пальца в рот ей не клади, откусит. И любого сумеет переспорить, это уж, как говорится, к гадалке не ходи.