Книга Книга о Боге - Кодзиро Сэридзава

Глава двенадцатая

После того как половина декабря этого (1987) года осталась позади, я остро ощутил, что мне нужно побыстрее приступать к двенадцатой главе, чтобы завершить наконец работу над моими тремя книгами. Пока мне никак не удавалось сдвинуть ее с места. Поэтому я решил внимательно перечитать все предыдущие главы, заодно внося в них необходимые поправки, глядишь, тогда напишется и заключительная, двенадцатая глава. Решив так, я тут же приступил к чтению. Одновременно я прослушивал записи бесед с госпожой Родительницей, сверяясь с собственными заметками, сделанными по ходу этих бесед, — ведь я всегда отмечал в блокноте, о чем она просит меня написать…

А спустя несколько дней, вечером 20 декабря, ко мне явилась госпожа Родительница и завела разговор, очень меня взволновавший. В тот день у меня в гостях были профессор Кодайра с супругой, наверняка госпожа Родительница знала об этом, потому и пришла.

Госпожа Родительница говорила с каждым в отдельности: с четой Кодайра, со мной и с обеими моими дочерьми — Фумико и случайно зашедшей к нам в тот день Томоко. Сначала она пригласила в гостиную профессора с супругой и подробно рассказав им о том, какие мероприятия по Спасению Мира намерен осуществить ради Своих детей на земле Бог-Родитель в следующем году, передала им Его просьбу о содействии и подробно разъяснила профессору и его жене, в чем конкретно должна заключаться их помощь. Она говорила истово, страстно, четко обрисовала, к каким идеалам стремится Бог-Родитель, так что даже мы с дочерьми, бывшие при этом вроде бы сторонними наблюдателями, испытали глубокое волнение, ее пространные речи врезались в наши души, как будто были обращены непосредственно к каждому. Да иначе и быть не могло — такой светлой радостью были пронизаны ее слова.

Поговорив с супругами Кодайра, она обратилась с задушевными словами к моим дочерям и ко мне, каждого удостоив отдельной беседы. Потом, уже совершенно другим тоном, окинув взором всех перед ней сидящих, заговорила о том, как Бог-Родитель создал на Земле человека.

Ссылаясь на такие исторические документы, как «Хроника Сотворения мира» или «Сказание о Море грязи», она подробно остановилась на наиболее важных начальных этапах. И вот таким образом возникший человек, сказала она далее, пройдя длиннейший путь в миллиарды лет, создал в конце концов современное человеческое общество и живет в нем. Все эти бесконечные годы Бог-Родитель, любя и жалея всех людей, как детей Своих, косвенным образом помогал им, но ни разу до сих пор не показывался в Мире явлений сам. И только теперь, видя, что чадам его грозит опасность полного уничтожения, он решил сам сойти в Мир явлений и наметил для этого следующий (1988) год. Поэтому два года назад госпожа Родительница, следуя воле Бога-Родителя, явилась в наш мир в качестве Матери Человечества и теперь пребывает в нем, занимаясь подготовкой к Его пришествию. Да и сам Бог-Родитель в нынешнем году время от времени дает о себе знать, направляя ход Великой Уборки. В будущем же месяце исполняются сроки, тогда Бог-Родитель уже въяве снизойдет в дольний мир и займется Спасением всего Человечества, всех детей Своих, так что можно не волноваться, человечество не исчезнет с лица земли. Госпожа Родительница говорила страстно, призывая всех радоваться, а потом ласковым голосом добавила: она просит всех людей отбросить суетные помыслы и в радости проживать каждый день, все должны помнить, что они друг другу братья, и помогать друг другу. И не надо ничего бояться, ибо она. Родительница, всегда рядом, всегда оградит от бед. Если же вдруг кому-то из людей будет грозить опасность, она сама пойдет за него и в огонь и в воду… Ее речи были так трогательны, что супруга профессора Кодайры от избытка чувств ничком упала на пол и зарыдала. Ее рыдания заставили меня очнуться от мыслей по поводу сказанного лично мне и поднять глаза на госпожу Родительницу: она дивным сопрано славила Бога.

Признаться, меня так поразили обращенные ко мне взволнованные речи госпожи Родительницы — я был следующим после четы Кодайра, — что у меня просто голова пошла кругом, и я не слишком внимательно слушал то, что она говорила потом.

Вот что вкратце она сказала: Бог-Родитель ждет, что я в скором времени закончу третью книгу и тут же приступлю к написанию четвертой, пятой и шестой. Он сделает меня пятидесятилетним, чтобы я смог создать еще десятки томов, в которых в любой приемлемой для себя форме — это могут быть рассказы, стихи, эссе — буду передавать Его волю людям. «Ты понял?» — спросила она в заключение.

Эти ее слова: «Закончишь третью книгу и приступай к написанию четвертой, пятой, шестой…» — поразили меня в самое сердце.

Дело в том, что когда я, ради того чтобы написать двенадцатую главу, перечитал всю рукопись с самого начала, а потом прослушал записи своих бесед с госпожой Родительницей, стараясь понять, каким ей представляется содержание книги, у меня снова возникли большие сомнения. Мне вдруг стало казаться, что книга, мною написанная, не имеет никакого отношения ни к Иоанну, ни к тому, о чем просил меня Бог, что, вопреки ожиданиям, это просто мое очередное произведение, автором которого я сам и являюсь. Пораженный, я перечитал предыдущие две книги — «Улыбку Бога» и «Милосердие Бога», еще больше утвердился в своих сомнениях и окончательно растерялся.

В моей душе впервые зародилось страшное подозрение: не был ли я слишком самонадеян, полагая, что два с лишним года писал под диктовку Бога? Может, на самом деле я просто сочинял собственные произведения, отдавая дань многолетней привычке? Но тогда слова «закончив третью книгу, приступай к четвертой и пятой» означают, что Бог признал за мной авторство двух предыдущих книг и относится к ним вполне положительно.

Однако ждал-то он от меня совсем другого. Это мне стало совершенно ясно, когда я перечитал рукопись. Мне следовало писать так, чтобы главным героем обеих книг был Бог. И тогда сразу же отчетливо определились бы две темы. Я же, обманув ожидания Бога, сделал главным героем самого себя и написал что-то вроде исповедального романа.

Чувствуя свою вину перед Богом, я молча терзался. Поэтому, когда двадцатого декабря госпожа Родительница сказала мне: «Побыстрее пиши третью, четвертую, пятую книги», я, придя в полное смятение, думал только о том, как вымолить прощение у Бога, и дальше уже почти не мог слушать, только рыдания госпожи Кодайра заставили меня очнуться. Потом сразу же зазвучало сопрано госпожи Родительницы, и слезы подступили к моим глазам, ее светлая ликующая песнь тронула меня до глубины души. Госпожа Родительница словно делилась с нами своим материнским счастьем: в январе следующего года Бог-Родитель снизойдет наконец в Мир явлений и все люди, все возлюбленные чада Его смогут жить в радости…

Незадолго до этого один из моих читателей с Кюсю (его фамилия Ямаока), с которым я поддерживал дружеские отношения, прислал моей дочери небольшую брошюру под названием «Свет Това», с просьбой, чтобы я как-нибудь в свободную минуту просмотрел ее. Господин Ямаока был неизменным участником моих встреч с читателями, которые проводились дважды в год — весной и осенью — в литературном музее в Нумадзу, но он был очень застенчив, обращался ко мне лично крайне редко, как правило, ограничиваясь несколькими словами, зато внимательно выслушивал мои разглагольствования на литературные темы и, довольный, возвращался к себе на Кюсю. От него часто приходили очень добрые пространные письма, но, опять же робея, он адресовал их моей дочери с тем, чтобы она пересказывала мне основное их содержание.