Книга Книга о Боге - Кодзиро Сэридзава

— Что с тобой? Позвать врача?

— Да нет, ничего. Позвольте мне полежать здесь немного.

Я тихонько задвинул перегородку и вернулся на второй этаж, но меня это так взволновало, что я долго не мог успокоиться. В начале пятого у дочери закончились занятия, она пришла ко мне в кабинет и рассказала о том, что произошло. Вид у нее был встревоженный.

У юноши Ито возникло какое-то дело, которым он планировал заняться до работы, поэтому он вышел из дома утром, однако, когда он уже сел в электричку, госпожа Родительница приказала ему ехать ко мне. Он вышел на станции Восточное Накано, но тут почувствовал себя плохо, лег на скамью на платформе и пролежал там около двух часов. Потом, видя, что лучше ему не становится, встал и под дождем кое-как добрался до нашего дома. Когда дочь спросила, что у него болит, он ответил, что у него словно разом иссякли все силы, и попросил разрешения прилечь отдохнуть. Она разложила ему постель, он сразу же упал на нее и мгновенно заснул. Дочь беспокоилась, правильно ли она сделала, что не вызвала врача.

Вдвоем с ней мы прошли в гостиную. Ито лежал с закрытыми глазами. Предложили вызвать врача — отказался. Предложили измерить температуру — нет ли жара, — тоже отказался. Предложили выпить чего-нибудь горячего — опять отказ. Мы молча смотрели на него.

Внезапно он с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, побрел в уборную. Мы ждали его, надеясь, что ему станет хоть немного легче, если его пронесет. Однако, вывалившись из уборной, он прошел в гостиную и, опершись обеими руками на спинку стула, некоторое время стоял, тяжело дыша. Не в силах смотреть на его мучения, дочь погладила его по спине.

— Госпожа Родительница хочет немедленно говорить с вами, — сказал он и, пошатываясь, прошел в японскую гостиную.

Тут я догадался, что он ходил в уборную только для того, чтобы, как всегда, омыть там руки. Дочь между тем поспешно свернула постель и пристроила ее в углу. Он снял рабочий комбинезон и, облачившись в алое кимоно, сел на алое сиденье. Мы, все еще встревоженные, сели перед ним. На его мучительно побледневшем лице, как всегда, проступили мягкие старушечьи черты, и он заговорил. Мы услышали обычный ласковый голос госпожи Родительницы:

— Прости, что доставила тебе столько забот, Кодзиро. Но мне хотелось, чтобы ты хоть раз увидел, как происходит обучение ясиро. Прости, что побеспокоила тебя…. Бог-Родитель со вчерашнего дня тяжко трудится, стараясь хоть немного облегчить участь детей Своих, живущих на острове, тут неподалеку. Их там около десяти тысяч, и всем грозит смертельная опасность… Я сразу же бросилась на подмогу и не щадила себя… Да, я только что оттуда, мне удалось благополучно удалить с острова всех жителей, никто не пострадал, и теперь я за них спокойна. Наше дитя, ясиро, приняло на себя муки мученические, которые напоследок обрушились на тех людей, потому-то ему и было так плохо. Но это для него просто один из уроков, ничего особенного… Когда Бог-Родитель и я шествуем по миру, стараясь помочь своим детям, это дитя принимает на себя каждое несчастье, с которым мы сталкиваемся, и очень страдает: у него отнимаются руки, болят ноги, еда не лезет в горло… Но это тоже один из его уроков, только он никому не может о том рассказать, вот и молчит, стиснув зубы… Что касается сегодняшнего… Мне хотелось, чтобы ты, ради будущего, увидел, как проходит его обучение… Ему, бедному, стыдно перед тобой…

Кодзиро! Эти его уроки в сущности такая малость… Помнишь, я говорила тебе — все люди живут в этом мире, выполняя какую-то миссию, возложенную на них Богом, и до тех пор, пока эта миссия не будет выполнена, человек должен терпеть, подавлять собственные желания и постоянно учиться… И верит он или не верит — это не имеет ровно никакого значения, работа, которую он выполняет — можешь взять кого угодно из тех, кто неуклонно движется вперед по любимой, избранной им самим стезе, — всегда приносит пользу людям и миру, он истинно выполняет свое божественное предназначение… В твоем окружении немало таких людей. А ведь если бы им еще в молодости открылось, в чем их миссия, они бы усердно учились и благодаря уверенности в себе и радости от сознания выполняемого долга гораздо быстрее достигли бы успеха… Но увы… Вот ты, к примеру, сейчас выполняешь свое божественное предназначение, но ведь через какую долгую чреду испытаний ты прошел, прежде чем встал на этот путь! В конце концов ты постиг, что «Литература призвана облекать в слова неизреченную волю Бога», но ведь сколько ты блуждал, не видя Бога… Люди, осваивающие ту или иную специальность, всегда проходят через период ученичества, и рядом с теми трудностями, которые им приходится преодолевать, уроки нашего Ито — просто детские игрушки… Поэтому ты как его опекун должен постоянно поддерживать его, чтобы он прилежно учился и как можно быстрее стал зрелой личностью… Спасибо тебе. Сегодня в семь часов включи телевизор. И не сердись на меня… — Улыбнувшись напоследок, госпожа Родительница исчезла.

Юноша Ито, сняв с себя алые одежды и надев рабочий комбинезон, сказал, что ему пора на работу. Он по-прежнему выглядел совершенно больным, и мы как могли пытались его удержать, но он заявил, что таков приказ госпожи Родительницы и что он вполне сможет работать, надо только дойти до магазина. Раз так, сказала дочь, она отвезет его на машине, но он и слышать об этом не хотел. Тогда дочь решила хотя бы проводить его до станции, и они под зонтом ушли в дождливую ночь.

В тот вечер ровно в семь я включил телевизор. Тут же возникло изображение острова Оосима. Гора Михараяма извергала в небо языки пламени. Увидев эту впечатляющую картину, я мгновенно забыл обо всем.

Еще в середине ноября госпожа Родительница сказала мне, что Бог-Родитель собирается порадовать своих детей рождественским подарком. А восьмого декабря главы государств США и Советского Союза подписали Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности.

В тот день все газеты посвятили целые полосы этому событию, выражая свою радость и подчеркивая его значение. «Исторический шаг, за которым с волнением следит все пятимиллиардное население земного шара. Пусть это и капля в море, зато первая попытка сократить ядерное вооружение» (газета «Асахи»). Телевидение радовало зрителей, показывая ликующие толпы на улицах столицы Америки, Вашингтона.

Там перед Белым домом стояла величественная, сверкающая тысячами огней рождественская ель, ее окружали другие символы праздника Рождества, Нового года, мира. Площадь, несмотря на ночное время, наводнена людьми, все взгляды устремлены к Белому дому. Вот оттуда с торжественными лицами появляются президент Рейган и Генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза Горбачев и на глазах у ликующей толпы впервые за десять с лишним лет обмениваются рукопожатием.

Я вглядывался в лица этих людей, играющих такую важную роль в судьбах мира, и мне вспомнились слова госпожи Родительницы: «У твердолобого комму няни из красной страны и твердолобого фигляра из Америки впервые за десять лет откроются наконец глаза, они пожмут друг другу руки и положат начало процессу отказа от ядерного оружия…»

Мучительные усилия Бога-Родителя по Спасению Мира начали приносить плоды. Ему удалось-таки смягчить сердца твердолобых руководителей. Как же должны радоваться и Бог-Родитель, и госпожа Родительница! Подумав, что нынешний год наверняка закончится мирно, я вздохнул с облегчением.