Книга Дом Пламени и Тени - Сара Джанет Маас

и мертвое. Сама Брайс была живой, но Маска позволяла ей избежать смерти и жить вечно.

Звезда на ее груди тоже гудела, приветствуя силу Маски как старого друга.

Усилием воли Брайс подавила отвращение. Хант готовился ударить молниями по Селистене. Каждая вспышка придавала туману голубоватый оттенок. Гарпия, отброшенная ударом Исайи, снова была на ногах, готовая ринуться в очередную атаку на Брайс.

– Остановись, – велела Гарпии Брайс.

Она не узнала своего голоса.

Гарпия остановилась.

Остальные тоже замерли.

– Брайс, – выдохнул Хант, но сейчас он находился где-то далеко.

Он был живым, а ей нужно покончить с мертвецом.

– На колени.

Гарпия послушно встала на колени, продавив снег.

– Что за жуткое оружие… – успела произнести Селистена, но Брайс тут же оборвала ее:

– С тобой я разберусь потом.

Голос Брайс отдавался во всем ее теле, заставляя туман колыхаться, будто водная рябь.

Даже архангелица умолкла. Брайс вплотную подошла к Гарпии, скользнула взглядом по узкому отвратительному лицу. Она впервые видела существо, лишенное души.

Только тело, не имеющее своего центра управления.

Маска сильно меняла восприятие реальности, но все равно Брайс ощутила ледяной ужас. Ей подумалось, что она не только избавляет мир от рукотворного чудовища, а в чем-то помогает самой Гарпии. В пустых глазах воскрешенной не было ничего. Из всех эмоций астерии оставили Гарпии только гнев и ненависть.

Брайс не знала, дает ли Маска возможность повелевать душой и как быть, если души нет. Однако ей показалось, что Маска поняла задачу.

– Твоя работа окончена, – сказала Гарпии Брайс, и ее голос разнесся по стылой заснеженной равнине. – Упокойся.

Зрелище было тошнотворным, и в то же время Брайс почувствовала облегчение, когда глаза Гарпии закрылись и она повалилась на снег. Кожа начала усыхать и сморщиваться. Тело Гарпии вновь было мертво. На лице появились гнилостные пятна. Брайс знала, что под белым комбинезоном Гарпии с ее телом происходит то же самое.

Когда верная служительница астериев превратилась в иссохший труп, Брайс сдернула Маску, поймав на себе взгляды Наоми, Исайи и Селистены. Все трое смотрели на нее с неподдельным ужасом.

79

– Пусто, – сказал в мобильник Рунн, когда они с Лидией вновь брели по канализационным коллекторам. – В личной казарме триариев их не было. Мы прождали несколько часов. Казарма вообще опустела. Никто не приходил и не уходил. Мы заглянули в комнаты Исайи и Наоми. Такое ощущение, что оба не появлялись там уже несколько дней.

Лидия шла впереди, проверяя одноразовый мобильник, который захватила с подводного корабля. Казалось, это было несколько лет назад.

– И что нам теперь делать? – спросил Флинн. – Ждать дальше? Пока я занимался, так сказать, внешней разведкой, Дек сумел залезть в компьютеры Вспомогательных сил. Но и там никаких следов их перемещений. Похоже, во Вспомогательных силах вообще не знают, что триарии куда-то исчезли.

Учитывая, что астерии не раздумывая покарают каждого замеченного в связях с беглецами, самым безопасным вариантом было наблюдать за штаб-квартирой Вспомогательных сил издали и не вступать в прямые контакты. К тому же существовал риск, что найдутся благонамеренные личности и выдадут их астериям.

Рунн задумался:

– Если Исайя и Наоми исчезли, Селистена, скорее всего, постарается сохранить это в тайне.

– Думаешь, она с ними расправилась? – донесся из мобильника голос Деклана, стоявшего рядом с Флинном.

– Такое возможно, – ответил Рунн. Флинн включил громкую связь. – Завтра мы снова туда наведаемся. Может, удастся найти какие-то зацепки. Вы оба тоже продолжайте наблюдение. Проверьте места, где распинают провинившихся ангелов.

Флинн выругался.

– Я попробую добыть записи с камер Комитиума, – вызвался Дек. – Может, там найдутся подсказки – и мы поймем, в каком направлении двигаться.

Рунн вздохнул:

– Будьте осторожны. Встретимся на закате. Место – северо-восточный угол перекрестка, сразу за тиром.

– Принято, – хором ответили Флинн и Дек, после чего отключились.

Некоторое время Рунн с Лидией шли молча, морща носы от зловонного воздуха туннеля. Потом Рунн нарушил молчание:

– Помнится, однажды ты рассказала мне на сон грядущий историю про ведьму, превратившуюся в чудовище.

– И что? – искоса посмотрела на него Лидия.

– Это правдивая история или ты ее сочинила?

– Я слышала эту историю от матери, – тихо сказала она. – Единственную, которую она мне рассказывала, пока… не отдала меня отцу.

Рунн уже хотел спросить, есть ли у этой истории пророческий смысл, поскольку явно просматривались параллели между злым принцем и Поллуксом, а также между добрым рыцарем и им самим. Но грусть в ее голосе заставила его сказать другое:

– Лидия, я очень сочувствую всему, что выпало на твою долю. Мне даже не представить, как такое можно сделать с собственными детьми. Отдать ребенка неведомо кому.

– Однако я это сделала, – сказала Лидия, глядя в пространство туннеля. – Повторила поступок своей матери.

Ее голос был полон душевной боли и чувства вины. У Рунна защемило сердце.

– Но ты хотя бы отдала сыновей любящей семье.

– Тогда я этого не знала. Я вообще не представляла, с кем будут жить мои малыши.

– В противном случае тебе пришлось бы взять их с собой.

– Наверное, я так и должна была бы сделать. Сбежать в какое-нибудь глухое место и прятаться вместе с ними…

– И какая бы это была жизнь? Ты подарила им прекрасную, счастливую жизнь на борту «Коня Глубин».

– Настоящая мать на моем месте…

– Ты и есть настоящая мать, – возразил Рунн, беря ее за руку и поворачивая лицом к себе. – Лидия, ты сделала невероятно трудный выбор. Ты решила обезопасить своих детей, зная, что не увидишь, как они растут. Если это не делает тебя настоящей матерью, тогда я вообще отказываюсь что-либо понимать.

Они остановились. Рунн боялся, что она заплачет, и обнял ее, крепко прижал к себе.

– Дети были единственным смыслом моей жизни. Все ужасы, что мне встречались, я проходила с мыслью, что мои мальчишки в безопасности и что им там хорошо.

Рунн погладил ее по спине, наслаждаясь этим ощущением. Он был готов утешить Лидию всеми доступными ему способами. Забыв про зловоние туннеля, они долго простояли обнявшись, не говоря ни слова.

– Однажды я тебе сказала: «Ты мне напоминаешь, что я еще жива», – нарушила молчание Лидия.

В ответ Рунн поцеловал ее в макушку, прильнул губами к шелковистым волосам.

– Я долгое время жила по инерции, – продолжала Лидия. – Делала то, что требовалось от Лани и от Ясного Дня. Делала ради безопасности сыновей. Думала, что поступаю правильно. Но я не испытывала никаких чувств. Точнее, бо́льшую часть времени я ощущала себя призраком, занимающим телесную оболочку. А потом я встретила тебя и словно вернулась в свое тело. Я