Книга Дом Пламени и Тени - Сара Джанет Маас

ее голоса задрожали не только стены, но и воды реки. – Моя дочь не принимает твоего предложения. И я тоже.

Тариону сдавило грудь.

– Пожалуйста, – взмолился он. – Если бы ты смогла…

– Я еще не все сказала, – сердито взмахнула рукой королева. Тарион покорно умолк. – Я больше не желаю, чтобы моя дочь была связана с типом вроде тебя, невзирая на твои обещания. И вашей женитьбе не бывать.

– Мама! – взвизгнула принцесса.

– Отныне пусть с тобой разбирается твоя жена, – заявила Тариону Речная Королева.

Тарион зажмурился. Он ненавидел это жжение в глазах, ненавидел упущенную возможность обеспечить пристанище горожанам. И во всем был виноват он один.

– Но меня впечатлила твоя готовность пожертвовать свободой жизни на суше ради других, – продолжала Речная Королева. Она наклонила голову. Из раковины в ее волосах вдруг вылез маленький краб-отшельник и поспешно скрылся среди прядей. – Ты никогда не спрашивал меня, зачем я отправила тебя на поиски тела Зофи Ренаст и ее уцелевшего брата.

Открыв глаза, Тарион увидел, что королева с любопытством смотрит на него. Добрее ее взгляд не стал, но там появилось нечто вроде уважения.

– Я был не вправе задавать вопросы.

– Ты боялся меня. Меня все боятся, у кого хватает извилин, – с оттенком иронии произнесла Речная Королева. – Но и у меня есть свои страхи. Я боюсь за планету, находящуюся во власти астериев.

Тарион оторопел.

– Наш народ очень древний. Мы с сестрами помним, каким был Мидгард до астериев и как с их появлением завяла магия суши. Целые острова погружались в море, а с ними гибли цивилизации. И хотя нам не хватало сил, чтобы одолеть астериев… мы пытались это делать, каждая по-своему.

Принцесса смотрела на мать так, словно видела впервые.

– Мы помним, какой силой обладали буревестники и как астерии безжалостно истребляли их. Знаешь почему? Потому что астерии их боялись. И когда я узнала, что Зофи погибла, а ее брат – тоже буревестник – остался совсем один… Я понимала: астерии обязательно постараются отыскать и ее тело, и мальчишку. Уж не знаю, какой им был толк от мертвой Зофи, но мне не хотелось, чтобы оба Ренаста оказались у них в руках.

Тарион заморгал.

– Ты… ты хотела с их помощью бороться против астериев?

Речная Королева едва заметно кивнула:

– Вряд ли это особо повредило бы астериям, но я намеревалась хотя бы здесь спутать им планы.

Тариону оставалось лишь склонить голову в знак восхищения.

– Эмиль – не буревестник. Обычный человеческий подросток. Сейчас его надежно прячут от астериев.

– А ты, получается, утаил это от меня? – спросила Речная Королева, и река вздрогнула от ее недовольства.

– Я думал, для мальчишки лучше всего будет полностью исчезнуть из мира. Теперь у него другое имя.

Правительница долго смотрела на своего бывшего подданного.

– Я вижу, какой ты сейчас. – В тоне Речной Королевы появилась непривычная мягкость. – И вижу, каким ты станешь. – Она кивнула на Сатию. – Женщине грозила беда, и ты предложил ей помощь, совершенно не думая, как это отразится на твоей жизни. – Королева задумчиво кивнула. – Жаль, что прежде я видела в тебе лишь шалопая. И жаль, что моей дочери не достался такой муж. Но если сейчас ты всерьез озабочен судьбами горожан…

Она взмахнула рукой. Собеки уплыли прочь от окон, растворившись в темноте.

– Голубой Двор готов принять беженцев вне зависимости от их принадлежности к Домам… пока на военных кораблях не пронюхали об этой затее. Я дам пристанище тем, за кого ты просишь.

* * *

Гарпия источала чистый ужас. Ничего живого в ней не осталось, и Хант это чувствовал. Ощущал пустоту, изливающуюся из ее оболочки.

Астерии воскресили оболочку, отбросив душу за ненадобностью. Они пошли иным путем, нежели некроманты. Тем для воскрешения всегда требовалась душа. Астерии, лишив Гарпию души, создали идеального солдата, невосприимчивого к холоду, не нуждавшегося в еде и не имеющего угрызений совести. (Впрочем, их не было и у прежней Гарпии.)

Вот на что астерии употребили магическую силу его молний. Его огонь Хела. В глубине души Хант сознавал: это не его вина, но… он ведь отдал тогда Ригелусу свои молнии.

Из-за них и возник этот кошмар.

Должно быть, Ригелус предполагал, что они отправятся к Северному Разлому, и приказал Гарпии устроить засаду.

Хант собрал силу молний, отчего туман вокруг него наполнился странным свечением.

– Что они сделали с тобой? – спросила у Гарпии Брайс.

Гарпия не ответила. Казалось, она не слышала вопроса или не считала нужным отвечать. А может, теперь у нее не было голоса. И вообще не было ее самой. Только оболочка от прежней Гарпии.

– Поджарь эту суку, – тихо сказала Брайс, и Хант сейчас же ударил молниями по Гарпии.

Та улыбнулась, шевельнув крашеными крыльями.

Нет, ее крылья вовсе не были крашеными. Они на самом деле побелели, словно манипуляции астериев и энергия молний Ханта обесцветили черные перья.

Хант посылал снопы молний. Если бы не проклятая татуировка на лбу, он бы сейчас залил молниями все небо.

– Аталар! – донесся из тумана знакомый мужской голос.

Хант облегченно вздохнул, однако не рискнул отвести взгляд от Гарпии.

Исайя.

– Что за Хел? – спросил такой же знакомый женский голос.

Наоми.

Однако вскоре послышался и третий голос – тоже женский и тоже знакомый.

Обладательница голоса опустилась у Ханта за спиной, а его мигом пробрал озноб.

– Это еще что за новое зло? – удивленно произнесла губернатор Вальбары.

* * *

Брайс не знала, кто хуже: Селистена или Гарпия. Первая нанесла им предательский удар в спину, хотя и в переносном смысле. Зато вторая пыталась в самом прямом располосовать Рунну горло.

Им с Хантом не справиться сразу с двумя противниками, учитывая полярный мороз и собственный упадок сил после открытия Разлома. К тому же туман существенно ограничивал видимость.

Гарпия атаковала. Хант метнул в нее молнию. Избежать удара могли только самые быстрые из ангелов. У Гарпии это получилось. Рассекая туман, она камнем упала вниз, нацелившись на Брайс. Брайс откатилась. Гарпия ударилась о снежную корку, но тут же вскочила на ноги и снова устремилась к Брайс.

Исайя ударил по Гарпии волной ветра, сбив с ног. Хант помнил, что где-то рядом стоит Селистена, и повернулся в ее сторону.

Брайс расстегнула куртку, вытащила Маску и, не предупредив Ханта, приладила к лицу. Лицо сразу обожгло холодом.

* * *

Казалось, она погрузилась на большую глубину или, наоборот, поднялась на высоченную гору. Сила Маски заполнила голову Брайс. Кровь с гудением запульсировала по жилам. Вибрировали даже кости. Мир сузился до простого деления на живое