Книга Лесные тайнички - Николай Сладков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они же прекрасно её видят. В том-то и фокус ловчей паутины. Паук её не прячет. Присаживайтесь, кто хочет. Стоит мухе опуститься на паутину, как липкие нити обволакивают её ноги. Она начинает биться, и в паутине вязнут крылья. Всё, минуты её жизни сочтены.
Муха комнатная
Сыплет осенний нудный дождь. До листика вымокли кусты и деревья. Лес притих и насупился.
И вдруг осеннюю тишину нарушает ярое, прямо весеннее бормотание тетерева!
Певчий дрозд откликнулся – просвистел свою песню. Затенькала птичка-капелька – пеночка-теньковка.
И на опушке, и в глубине леса послышались птичьи голоса. Это прощальные песни птиц. Но и в прощальных песнях слышится радость.
Странный в сентябре лес – в нём рядом весна и осень.
Жёлтый лист и зелёная травинка.
Поблёкшие травы и зацветающие цветы. Сверкающий иней и бабочки. Тёплое солнце и холодный ветер.
Увядание и расцвет.
Песни и тишина.
И грустно и радостно!
– Жители леса! – закричал раз утром мудрый Ворон. – Осень у лесного порога, все ли к её приходу готовы?
Как эхо, донеслись голоса из леса:
– Готовы, готовы, готовы…
– А вот мы сейчас проверим! – каркнул Ворон. – Перво-наперво осень холоду в лес напустит – что делать станете?
Откликнулись звери:
– Мы, белки, зайцы, лисицы, в зимние шубы переоденемся!
– Мы, барсуки, еноты, в тёплые норы спрячемся!
– Мы, ежи, летучие мыши, сном беспробудным уснём!
Откликнулись птицы:
– Мы, перелётные, в тёплые края улетим!
– Мы, оседлые, пуховые телогрейки наденем!
– Вторым делом, – Ворон кричит, – осень листья с деревьев сдирать начнёт!
– Пусть сдирает! – откликнулись птицы. – Ягоды видней будут!
– Пусть сдирает! – откликнулись звери. – Тише в лесу станет!
– Третьим делом, – не унимается Ворон, – осень последних насекомых морозцем прищёлкнет!
Откликнулись птицы:
– А мы, дрозды, на рябину навалимся!
– А мы, дятлы, шишки начнём шелушить!
– А мы, щеглы, за сорняки примемся!
Откликнулись звери:
– А нам без мух-комаров спать будет спокойней!
– Четвёртым делом, – гудит Ворон, – осень скукою донимать станет! Туч мрачных нагонит, дождей нудных напустит, тоскливые ветры науськает. День укоротит, солнце за пазуху спрячет!
– Пусть себе донимает! – дружно откликнулись птицы и звери. – Нас скукою не проймёшь! Что нам дожди и ветры, когда мы в меховых шубах и пуховых телогрейках! Будем сытыми – не заскучаем!
Хотел мудрый Ворон ещё что-то спросить, да махнул крылом и взлетел.
Летит, а под ним лес, разноцветный, пёстрый – осенний.
Осень уже перешагнула через порог. Но никого нисколечко не напугала.
В какие шубки белки и лисы переоденутся?
У лисицы шубка останется рыжей, даже станет ещё более рыжей, по сравнению с тусклым летним мехом. К зиме у неё сильно отрастает подпушь, что делает лисицу «дородной»: она выглядит крупнее, чем есть на самом деле. Линяющая к зиме белка становится серенькой, даже слегка голубоватой. Рыженький мех сохраняется лишь фрагментами. Зимняя шубка теплее летней, и на снегу она менее заметна, чем рыжая.
Зачем оседлые птицы пух отращивают?
Чтобы согреться. У зимующих птиц во время осенней линьки увеличивается количество пуховых и полупуховых пёрышек. Оперение становится более пышным и тёплым.
Зима для зверей – время суровое. Все к ней готовятся. Медведь и барсук сало нагуливают, бурундук орехи кедровые запасает, белка – грибы.
И всё, казалось бы, тут понятно и просто: и сало, и грибы, и орехи ой как зимой пригодятся!
Просто совсем, да не со всеми!
Вот, например, белка. Сушит она осенью на сучках грибы: сыроежки, опята, моховики. Грибы все хорошие и съедобные. Но вот среди хороших и съедобных находишь вдруг… мухомор! Наткнут на сучок – красный, в белую крапинку. Для чего белке мухомор ядовитый?
Может, молодые белки по незнанию мухоморы сушат? Может, когда поумнеют, их не едят? Может, сухой мухомор становится неядовитым? А может, мухомор сушёный для них что-то вроде лекарства?
Много разных предположений, а точной отгадки нет. Вот бы всё разузнать и проверить!
Как белка зимой находит свои запасы?
Относительно запасания белкой грибов: белка обычно не накалывает на ветки, то есть не сушит, сыроежки. Грибы эти хрупкие и ломкие (даже молодые), на ветке долго не провисят. Опята и моховики – другое дело. Они не крошатся, как сыроежки, и прочно сидят на сучках. Учёные установили, что белки не запоминают место, где они повесили тот или иной грибок. Поздней осенью или зимой, когда зверёк начинает делать поисковые пробежки по лесу, он находит не только свои, но и чужие грибки. Белка пользуется и теми, и другими. Так поступают все лесные белки.
Он появляется там, где случилось несчастье. Медленно тянет он в вышине, а за ним по земле ползёт его тёмная тень.
Ночью накатывал ветер тяжёлые валы, утром на берегу задыхались рыбы. Над берегом медленно плыла тёмная птица.
Днём мчались по шоссе машины, давя неосторожных лягушек и змей. И над шоссе пролетала мрачная птица.
Вечером торопились на юг перелётные птицы. Налетали в сумерках на невидимые провода и падали вниз с перебитыми крыльями. А чуть свет вдоль проводов летел он – чёрный коршун.
Где беда – там и он.
На берегу, на шоссе, под проводами ждёт богатая добыча. Он знает, где искать!
Всегда он появлялся вовремя. Он не тронет здоровых и сильных: зачем рисковать? Он хватает малых и слабых. Безошибочно узнаёт больных и неловких. Подбирает раненых и убитых. Если надо, он умеет терпеливо ждать.
