Книга Повседневная жизнь британского парламента - Онагх МакДональд

Кабинет собирается в полном составе раз в неделю, обычно по четвергам, с 10 утра до часу дня. Члены кабинета уже не так говорливы, как в XIX веке: например, Гладстон в 1853 году три часа разъяснял министрам свой проект бюджета. Если требуется дополнительное совещание, его обычно назначают на утро вторника, хотя оно может состояться и в другой будний день. По согласованию с главой секретариата, самым главным государственным чиновником, премьер-министр составляет повестку дня и созывает совещание кабинета. Любое важное решение, принимаемое министром-членом кабинета, которое может отразиться на репутации правительства, должно быть представлено на рассмотрение кабинета. Контроль со стороны премьер-министра над повесткой дня был продемонстрирован, когда кабинет Гарольда Вильсона в 1964–1967 годах почти не обратил внимания на крайне важные вопросы о девальвации фунта и выводе войск с баз к востоку от Суэца. Положение о том, что любой вопрос, касающийся всего правительства в целом, должен подниматься на заседаниях кабинета, было введено, когда военный министр лорд Панмур во время Крымской войны объявил, что жалованье, выплачиваемое в армии, будет удвоено. Пальмерстон пришел в ярость, и Панмуру пришлось передать это дело на рассмотрение кабинета, поскольку для увеличения жалованья требовалось одобрение казначейства. Он извинился, но предлагаемое повышение расходов на содержание армии было сокращено наполовину.

Члены кабинета получают все необходимые документы и повестку дня за два дня до совещания. Какое бы предложение ни вносилось на рассмотрение кабинета, следует указать его стоимость: это правило внедрил премьер-министр Эттли, возглавивший послевоенное правительство лейбористов. Если заинтересованный департамент и казначейство не могут прийти к согласию по поводу расходов, следует привести обе цифры. Гарольд Вильсон считал делом чести рассмотреть все вопросы, стоящие на повестке дня, однако это не всегда бывает возможно: кабинет мог запросить дополнительную информацию или решить провести предварительно консультации с НАТО или ЕЭС. «Зеленые книги» (анонсы правительственных инициатив) и «Белые книги» (правительственные доклады, содержащие информацию или предложения по какому-либо вопросу) обсуждаются в кабинете до их публикации. В «Зеленой книге» в самых общих чертах обозначаются новые законопроекты, тогда как «Белая книга», зачастую следующая за ней, содержит гораздо больше подробностей. Публиковать их необязательно, хотя правительство склонно это делать, если задумало важную реформу. Например, закону о социальном обеспечении 1986 года предшествовала изданная в 1984 году «Белая книга» с изложением предлагаемых реформ.

Среди первых пунктов повестки дня значится доклад главного парламентского координатора о работе парламента на будущей неделе. Этот вопрос предварительно обсуждается с главами департаментов, желающими внести законопроект, и с главным парламентским координатором от оппозиции. Иногда переговоры могут затянуться до позднего вечера среды, прежде чем удастся прийти к согласию. Программа деятельности должна быть утверждена кабинетом, но бывает, что изменения, проработанные с оппозицией, вносятся в последнюю минуту, поэтому она может быть объявлена в палате в четверг во второй половине дня. Главный парламентский координатор также предлагает круг вопросов на каждый день, и это тоже может подвергнуться обсуждению.

Другим постоянным пунктом повестки дня является внешняя политика и дела Содружества. Министр иностранных дел вводит коллег в курс текущего международного положения и докладывает о каждом решении, принятом возглавляемым им правительственным комитетом. Теперь, когда на политику британского правительства во многом влияют решения Евросоюза, кабинет уделяет время и их обсуждению тоже. При Эдварде Хите на повестке дня всегда стояли Европейское экономическое сообщество, а также Северная Ирландия. Другие министры могут поднять любой вопрос, касающийся их в связи с мидовским курсом, даже если этот вопрос не предусмотрен повесткой дня. У них появится шанс его обсудить, однако премьер-министр может оборвать обсуждение или перенести его на следующее заседание.

Кабинет также обсуждает повестку дня и сопровождающие документы, которые уже были розданы. Глава соответствующего департамента должен навести разговор на интересующий его вопрос, поясняя департаментское резюме. Другие министры излагают свои взгляды, и кабинет принимает решение. Никакого голосования не проводится. Раньше премьер-министры «считали носы», но теперь такого не бывает. Зато премьер-министр «собирает голоса», по выражению Клемента Эттли, и резюмирует общее настроение кабинета.

По окончании совещания его протоколы раздают членам кабинета, а также посылают в департаменты Уайтхолла. Протоколы составляют секретарь кабинета со своими помощниками, основываясь на стенограммах заседания. Секретарь может также воспользоваться личными заметками премьер-министра или наброском его заключительного выступления. Распространение и ведение протоколов заседаний кабинета — разумеется, нововведение XX века; раньше премьер-министры писали официальное письмо королю или королеве, отчитываясь о деятельности кабинета, пока Ллойд Джордж в 1916 году не положил этому конец. Некоторые премьер-министры довольно пренебрежительно относились к протоколам: например, сэр Роберт Пиль иногда писал их еще до заседания кабинета. В другие времена протоколы бывали сфабрикованы. Гарольд Вильсон однажды признался, что как-то раз в 1940 году написал протокол заседания кабинета, на котором сам не был; его попросил об этом сэр Эдвард Бриджес, секретарь кабинета, который не мог разобраться в собственных записях. «Вы знаете, какое они должны были принять решение. Напишите протокол по этим заметкам, никто ни о чем не догадается». Вильсон так и сделал, и никто не задал никаких вопросов по этому протоколу. Однако, если бы об этом случае узнали, подозрения вильсоновского кабинета в отношении протоколов наверняка бы усилились. Как говорила по этому поводу Барбара Касл, «кабинет, в частности, рискует тем, что каждый попадает в зависимость от протокола, хотя бывает, что тот противоречит его воспоминаниям. Однако изменить его потом практически невозможно, в особенности если в официальной версии заинтересован премьер». Но, что бы кто ни думал о протоколе, сразу после заседания кабинета его рассылают по департаментам для приведения в действие.

Кабинет не принимает всех решений, да и не может этого сделать. Многие из них передаются на рассмотрение специальных комитетов по конкретным проблемам, таких, как комитет по внутренним проблемам больших городов, созданный после волнений 1981 года.[13] Еще один, так называемая «Звездная палата», собирается каждую осень, чтобы убедить департаменты, тратящие много денег, сократить их бюджеты на следующий финансовый год. Этот комитет прозвали так, поскольку аргументы в отношении трат выстраиваются «политической силой», а не рациональными доводами в пользу тех или иных приоритетов. Есть еще постоянные комитеты, учрежденные для консультирования министров и сбора исходной информации для рассмотрения, например проблем Европейского сообщества. После Второй мировой войны комитеты при кабинете «размножались, как кролики», по словам одного помощника секретаря, который видел в этом «доказательство слабой способности кабинета к принятию решений». Ни одно современное правительство не может существовать без того, чтобы комитеты подробно прорабатывали важные вопросы, хотя рассуждать о том, эффективно или нет создавать такое изобилие комитетов, значит породить бесконечный спор: множество бывших членов кабинета, например лорд Барнетт, считают их «самым худшим способом прийти к разумному решению, какой только можно вообразить». Что касается количества, то на протяжении срока полномочий парламента действуют от 160 до более 300 комитетов, рассматривающих самые разные вопросы. Премьер-министры могут использовать правительственные комитеты и в иных целях, чем те, что изложены выше: как способ отложить принятие непростых решений, проигнорировать или приструнить неудобных министров.