Книга Уроки куртизанки - Барбара Картленд

Она чувствовала, что дядя пытается быть добрым и внимательным к ней. Но его предложение об отсрочке свадьбы совершенно невыполнимо.

Почему они должны ждать?

— Ну хорошо, поступай как знаешь, — сказал лорд Бедлингтон. — Ты богатая молодая женщина, и любого мужчину, за которого ты пожелаешь выйти замуж, можно только поздравить.

Нечто особенное прозвучало в тоне лорда Бедлингтона, что заставило Корнелию с удивлением взглянуть на него. Неужели он предполагает, что герцог женится на ней ради ее денег? Она тут же отбросила эту мысль как нелепую. Герцог богат, гораздо богаче ее самой. Нет, он просил ее стать его женой только потому, что любит ее, а не по какой-то другой причине.

— Герцог пригласил нашу семью в Котильон на уик-энд, чтобы он мог представить тебя своей матери. Я принял его приглашение, потому что, как я понимаю, это то, чего тебе хочется.

Лорд Бедлингтон говорил натянутым, холодным голосом, и Корнелия даже не догадывалась о том, сколько усилий ему стоило подавлять в себе чувство унижения, возникшее из-за ситуации, в которой он оказался. Происшедшее казалось ему невероятным: еще несколько дней тому назад он сказал Лили, чтобы и ноги Роухэмптона не было в их доме. Но тот тут же нашел способ вновь сблизиться с ними. Что-то, без сомнения, кроется за всем этим. Но невозможно отрицать, что Корнелии представляется случай сделать блестящую партию. Она, конечно, очень богата, но в остальном — пустое место, особенно что касается ее внешности, а герцог Роухэмптон — что ни говори, самый завидный жених в Лондоне.

И в то же время Джордж Бедлингтон был убежден, что эта затея со сватовством является хитрым трюком, уловкой, и, из-за того, что он не мог облечь свои смутные подозрения в конкретную форму, он создавал вокруг себя атмосферу раздраженности, которая чувствовалась весь вечер и следующий день, пока все семейство ехало на станцию.

Для гостей, приглашенных на уик-энд в Котильон, был зарезервирован отдельный пульмановский вагон. Несколько лакеев в ливреях дома Роухэмптонов ожидали на перроне прибывающих гостей и провожали их на места.

Поезд не успел тронуться, как тут же был сервирован чай, поданы превосходные сандвичи и несколько сортов печенья и пирожных. Все это было прислано из Котильона в плетеных корзинах с крышками, так же, как и чайный серебряный сервиз с герцогским гербом и изящные китайские фарфоровые чашки.

В вагоне ехало не меньше дюжины приглашенных. Напротив Корнелии расположилась хорошенькая молодая женщина, одетая так нарядно, что Корнелия почувствовала себя очень неуютно и всю дорогу просидела молча, забившись в угол, в то время как другие женщины весело щебетали с ее тетей.

— Будет самая обычная вечеринка, Лили! — воскликнула одна гостья. — Только Гарри быть не собирался, но я уверена, что мы найдем его там, как только прибудем в Котильон.

— Где Эмили, там обязательно будет и Гарри, — провозгласил кто-то во всеуслышание. Легкий смешок был ответом на это замечание.

— Все равно я убеждена, что Эмили устала от него, — отозвалась Лили. — И я каждый раз ожидаю, что его вытеснят.

— Где же еще она найдет подобного мужчину, такого обаятельного, заботливого, да к тому же финансово независимого от нее? — колко заметила хорошенькая женщина.

Раздался еще один взрыв смеха.

Корнелия пыталась понять, о чем они толкуют. Эмили, как ей было известно, было именем матери герцога Роухэмптона. Кто такой Гарри и кем он ей приходится, было непонятно. Окончательно она стала в тупик, когда познакомилась с объектом сплетен. Гарри оказался подвижным маленьким человечком, готовым к любым услугам и всецело находящимся в распоряжении герцогини, которая обращалась с ним так, как могла бы обращаться с любимой болонкой.

Но все в Котильоне приводило Корнелию в замешательство. Начиная с того, что это был самый удивительный замок, который ей доводилось видеть в своей жизни. Она не представляла себе, что частный дом может быть таким огромным. Он выглядел как настоящий дворец с его величаво вознесенными к небу шпилями и башенками, горящими серебром на фоне яркого закатного неба, что окрашивало воды озера золотом и придавало таинственность темнеющему вокруг лесу. Зрелище было величественным и прекрасным — настоящая старинная Англия.

Но когда в Корнелии улегся первый порыв восторга, она почувствовала себя потерянной и подавленной в огромном холле с его мраморными колоннами и статуями в необъятной гостиной, отделанной в серебряных и голубых тонах.

Все здесь казалось ей чересчур большим, пестрым, роскошным, а сама она — маленькой и невзрачной. Казалось, что золото здесь было повсюду — на стенах, рамах картин, столах и каминных полках, на форме слуг и даже среди безделушек отведенной ей спальни. Корнелия раньше не представляла себе, что существует круг людей, живущих в окружении такой баснословной роскоши.

— Так это и есть Корнелия, — заметила Эмили, герцогиня Роухэмптон, и голос ее был весел и искрился, как искрились бриллианты в ее ушах и на тонких нервных пальцах.

Эмили Роухэмптон была миниатюрной, хрупкой женщиной, которая, казалось, перепархивала от одного гостя к другому и была непосредственной и нарядной, как колибри. Но это было обманчивое впечатление, и те, кто ближе был знаком с Эмили, знали, что герцогиня держит в своих маленьких ручках весь Котильон и делает это так же твердо и умело, как генерал, командующий армией.

Эмили, конечно же, имела бесчисленных помощников, но ее гениальность проявлялась в том, что она как никто умела находить преданных и умелых работников. Котильон славился своим управляющим, и находилось немало желающих переманить его в их собственные поместья. Не менее знаменит был и шеф-повар. Сам король, будучи еще принцем Уэльским, приглашал его в замок Мальборо, но повар отказался покинуть Котильон до тех пор, пока Эмили не пожелает сама расстаться с ним.

Большинство слуг служили Роухэмптонам не просто по многу лет, но в течение нескольких поколений. Должность передавалась от отца к сыну. Женская прислуга состояла из дочерей грумов, садовников, привратников. Официанты часто бывали представителями пятого поколения семьи, прислуживающей в Котильоне.

С его фермами и садами, сыроварнями и пивоварнями, конюшнями и амбарами, Котильон был маленькой независимой страной — государством в государстве, — дающей работу тысяче человек, среди которых были плотники, каменщики, кузнецы, маляры и лесорубы. Это был своего рода шедевр организационного мастерства, отлаженный замысловатый механизм с вековыми традициями, которые свято соблюдались из поколения в поколение.

Хотя Котильон был свидетелем всей многовековой истории Англии, его ни в коем случае нельзя было назвать старомодным. В действительности он был настолько современным и комфортабельным, насколько позволяли средства его владельцев. В парке были разбиты площадки для игры в поло, корты для тенниса, специальная площадка отводилась под катание на роликовых коньках.

На лужайке можно было поиграть в гольф или крокет. Для тех, кто владел луком и стрелами, был устроен специальный тир, а тем, кто предпочитал рыбную ловлю, предлагались снасти и чудесный пруд. Фазанов в Котильоне водилось больше, чем где-либо, не говоря уж о куропатках и диких утках, которых любил стрелять Дрого в свободное время.