Книга Глиняный колосс - Станислав Смакотин

— Парни, я сейчас иду туда, — указываю на стайку офицеров во главе с командующим. — Побудьте тут, о’кей? Там меня охранять — не от кого, — с затаенной надеждой делаю я последнюю попытку.

Аргумент вроде действует. Несмотря даже на «о’кей». По крайней мере, шлепая по мокрой траве к цели, за спиной шагов не слышу. Ну и славно.

А что у нас тут, а? Я скромно пристраиваюсь сбоку от основной группы. Как раз вовремя: в эту самую минуту юный прапорщик, отчаянно краснея под взглядами седовласых старцев, неуклюже сдергивает мешковину с пулемета. Прямо презентация в автосалоне какая-то! Девчонок не хватает топлес…

По рядам присутствующих бежит легкий шепоток. Что непонятно-то? Тачанка, как она есть, родимая! Разве… Треногу сделать постеснялись. Либо не захотели, потому что упора четыре… В остальном все как я заказывал: тройка лошадей, коляска подрессорена… Места вот только маловато для расчета будет. Плюс боекомплект везти.

— Полнейший идиотизм… — Высокий генерал поблизости, чуть наклонившись, тихо шепчет соседу. Но я-то слышу! — Непригодно, крайне сомнительно в использовании… Совсем наш старик… — Поймав мой взгляд, он с неохотой замолкает.

Это барон Каульбарс, встречал его в штабном поезде пару раз. Командующий Второй Маньчжурской армией. Очевидно, хотел сказать «…из ума выжил»? Так не прав ты, Каульбарс. Ой, как…

— А мне очень по сердцу, господа!.. — раздается голос плотного человека в первых рядах.

Подымаюсь на цыпочки, чтобы разглядеть. А это уже генерал Самсонов, командующий Сибирской казачьей дивизией. Кстати, насколько теперь знаю, тоже участник набега на Инкоу.

— …Поддержать наступающую кавалерию пулеметным огнем — что может быть лучше?

К нему тут же присоединяется Мищенко:

— Согласен с Александром Васильевичем, господа! Хорошо придумано! — Быстро подходит к пулемету, поворачивая ствол. Легко вскочив на повозку, привычно приникает к прицелу. — Проверить бы на ходу!

Возникает бурное обсуждение, перерастающее в спор. Отхожу чуть в сторону, прислушиваясь к мнениям. Присутствие Мищенко вновь возвращает меня воспоминаниями к первому с ним знакомству.

Удивленный взгляд героя Инкоу. Я, не знающий, куда деваться от неловкости… Осмотрев меня с ног до головы, тот выдает в итоге:

— …Николай Петрович, и вы, господин поручик, я прошу прощения… — Он явно пытается подобрать нужные слова. Так, чтобы не обидеть. — При всем уважении. Чем вы, поручик по адмиралтейству, сможете помочь мне в организации диверсий на суше?

Я заливаюсь краской. Окидываю взглядом пространство вагона: огромное зеркало, настенная карта… Кукушка, трусливо спрятавшаяся за дверцей ходиков. Замерший на месте Линевич и Мищенко, ждущий ответа. Никто не будет помогать, Слава. Ты сам теперь… Давай, доказывай свою необходимость! Раз уж вызвался…

Торопливо достаю свернутый листок бумаги из кармана. Чем помочь могу, говорите? Ладно, сейчас посмотрим… Разворачивая бумажку, кладу на стол. Изобразил в двух проекциях для наглядности… Изометрии только не сделал. Торопился.

— Что это? — Мищенко удивленно наклоняется, рассматривая изображенный рисунок. Линевич заинтересованно перегибается через столешницу, стараясь не отстать от новостей.

— Клин Шавгулидзе, ваше превосходительство, — невпопад отвечаю я. Ну, не называть же его «клин Смирнова», ей-богу? Лавры легендарного партизана мне ни к чему.

— Клин… Что?..

— Шав-гу-лид-зе. Назван так по фамилии одного… Моего знакомого, который его и придумал, — перевожу я дух. — Устанавливается на рельс железнодорожного полотна, крепится к нему вот тут, в основании, болтами… — От волнения я начинаю демонстрировать процесс, словно устройство у меня в руках.

— Та-а-а-ак… — В глазах Мищенко появляется живейший интерес. Даже чертики, я бы сказал! Неужто понял уже?

— Поясните же, Вячеслав Викторович! — Линевич нетерпеливо елозит по столу.

Встречаюсь глазами с Мищенко, и… Тот улыбнулся, мне не показалось?

— Позволите, я объясню? — подмигивает мне.

Киваю: естсснно!..

— Поправьте, коли ошибусь… — Тот берет чертеж в руки. — Но если поезд на ходу наскакивает на такой вот клин… Шав… гу… — Офицер предательски запинается. Ну, что уж тут поделать, не всегда светлые умы носят легкие имена.

— …лидзе, — услужливо подсказываю я.

— …Именно. Так вот, в таком случае это препятствие должно играть роль… Роль боковой стрелки, переводя поезд… — На секунду генерал задумывается.

— …Под откос, ваше превосходительство! — завершаю я его мысль.

— Примерный вес устройства? — Мищенко явно не тормозит на месте.

— Чуть больше пуда, ваше превосходительство… — мысленно перевожу я килограммы в пуды. Кажется, весил такой клин килограммов двадцать, при сборке в Великую Отечественную.

Не усидев на стуле, старичок-главком смешно обегает стол, отнимая у коллеги чертеж. Несколько секунд ошеломленно смотрит на него, теребя пуговицу кителя.

— Пустить целый поезд под откос с помощью этого… Клина… Шав…

— …гулидзе! — хором произносим мы с Мищенко, улыбаясь на пару.

— …гулидзе… — задумчиво повторяет за нами генерал. Линевич всецело поглощен эскизом и явно не замечает легкой иронии. — Не знаю, господа, как такое…

— Проведем испытания, Николай Петрович. На груженном песком товарном вагоне. — Мищенко довольно хлопает по столу рукой.

— …Проведем испытания, господа! Пулеметный расчет, возница… Господин прапорщик… Прошу! — Линевич делает жест в сторону тачанки. Двое унтеров и рядовой, вытянувшиеся поблизости, срываются с места, лихо занимая места в экипаже. Молодой прапор уже вытянулся рядом.

— Задача… — инструктирует генерал вытаращившихся бедолаг. — Проскакать полверсты вперед, остановиться и открыть огонь в-о-о-он по тому стогу… — указывает вдаль.

Высокое общество немедля подымает бинокли, вглядываясь в пресловутый стог.

— …Выпустить пулеметную ленту, вернуться сюда. Командуйте, господин прапорщик! — кивает генерал юнцу, что презентовал шайтан-повозку.

— Расчет, товсь… — Парень от гордости только что не взрывается.

— Прошу всех в окоп… — Командующий довольно свежо для своих годов ныряет в вырытую траншею. Пока свита неуклюже следует за ним, тачанка с офицером на подножке быстро уносится вдаль.

Прыгаю в яму последним, оказываясь аккурат рядом с генералом Мищенко. Заприметив меня, тот нагибается почти к самому уху, шепча вполголоса:

— Тоже изобрел ваш знакомый? — кивает в сторону удаляющейся тачанки. В глазах играют те же озорные чертики.

Оглядевшись по сторонам, тихо шепчу в ответ:

— Я не понимаю, ваше прев…

— Ладно вам… — Тот прячет в усах улыбку. — Николай Петрович взял с меня слово не спрашивать вас о предыдущей службе и биографии, ссылаясь на строжайшую секретность. Разумеется, это слово я сдержу…