Книга Птичий короб - Джош Малерман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все взгляды устремлены на Тома.
– Ну, давайте, давайте! – торопит он.
Все разбегаются. Мэлори берет Тома за руку.
– В чем дело?
– Мы с Олимпией тоже хотим помочь. Мы же беременные, а не калеки. Можем закрыть матрасами окна второго этажа.
– Ладно. Только повязки не снимайте. И будьте предельно осторожны.
Том убегает с кухни. В гостиной Дон толкает диван к окну. Мэлори с Олимпией поднимаются на второй этаж, осторожно переворачивают матрас Мэлори на бок и ставят к завешенному одеялом окну. Затем делают то же самое в комнатах Шерил и Олимпии.
На первом этаже баррикадируют двери и окна.
Обитатели дома собираются в гостиной. Стоят плотной группой.
– Том, во двор кто-то пробрался? – спрашивает Олимпия.
Том отвечает не сразу. В глазах Олимпии Мэлори читает не страх, а что-то большее. Она сама чувствует то же самое.
– Возможно.
Том смотрит на окна.
– Но вдруг… вдруг это олень? Может ведь быть такое?
– Может.
Один за другим обитатели дома усаживаются на ковер. Садятся поплотнее друг к другу. Плечо к плечу, спина к спине. У одного окна – диван, у другого – стулья с кухни. Обитатели дома сидят молча.
Сидят и слушают.
С каждым гребком холодная речная вода попадает Мэлори на брюки. С каждым гребком Мэлори представляется, как тварь зачерпывает воду и брызгается, попробуй, мол, сбеги. Мэлори дрожит.
Книги о младенцах, которые принесла Олимпия, оказались весьма полезны. Особенно поразило предложение из «И он родился!»: «Твой малыш умнее, чем ты думаешь».
Поначалу Мэлори отказывалась в это верить. В новом мире детей следовало учить просыпаться с закрытыми глазами. Их следовало растить в страхе. Только так, никаких сомнений и неопределенностей. Однако порой Мальчик и Девочка ее удивляли.
Однажды Мэлори убрала самодельные игрушки из коридора второго этажа и вернулась в гостиную. Тогда она и услышала шорох этажом ниже, в комнате в самом конце коридора.
– Мальчик! – позвала она. – Девочка!
Но ведь малыши в детской. Менее часа назад Мэлори оставила их там в колыбельках.
Мэлори закрыла глаза и вышла в коридор.
Звук она узнала сразу. Она точно помнила, где что лежит. Это книга упала со стола в комнате, которую когда-то занимали Феликс и Джулс.
У порога детской Мэлори застыла. В комнате тихо сопели.
Из пустой комнаты снова донесся грохот, и Мэлори охнула. От ванной ее отделяло несколько шагов. Дети спали. Если доберется до ванной, она сможет защититься.
Мэлори закрыла лицо руками, быстро шагнула в ванную, но врезалась в стену, не вписавшись в дверной проем. В ванной она больно ударилась бедром о раковину и ощупывала все вокруг, пока не нашла полотенце. Мэлори плотно прижала его к глазам и завязала двойным узлом. Потом за открытой дверью отыскала то, что ей сейчас требовалось.
Садовый топор.
Полотенце на глазах, топор в руках, Мэлори вышла из ванной. Держа топорище двумя руками, она медленно двинулась к двери, которую всегда держала закрытой. К двери, которую кто-то открыл.
Мэлори переступила порог и вслепую махнула топором на уровне глаз. Топор ударился о деревянную стену, полетели щепки. Мэлори вскрикнула, развернулась и ударила снова, на сей раз по противоположной стене.
– Убирайся! Не трогай моих детей!
Тяжело дыша, Мэлори ждала.
Ждала ответа. Движения. Того, из-за чего упала книга.
И тут она услышала, как на полу, у ее ног, хнычет Мальчик.
– Мальчик?
Потрясенная Мэлори опустилась на колени и быстро его нашла. Сняла полотенце и открыла глаза.
В маленьких ручках Мальчика она увидела линейку, рядом книги.
Мэлори взяла Мальчика на руки и понесла в детскую. Сетчатая крышка колыбели оказалась откинута. Мэлори опустила малыша на пол у колыбели, закрыла крышку и попросила его открыть. Мальчик непонимающе смотрел на мать.
Мэлори погладила малыша по головке и попросила поднять крышку. Мальчик поднял.
Мэлори его отшлепала.
«И он родился!»
Тут и вспомнилась книга о младенцах. Не своя, ее принесла Олимпия.
Там была фраза, которой Мэлори отказывалась верить.
«Твой малыш умнее, чем ты думаешь».
Тогда фраза встревожила Мэлори. Зато сегодня в лодке она полагается на слух детей, доверяет ему. Надеется, что Мальчик и Девочка готовы к любым неожиданностям на реке.
Да, Мэлори надеется, что они умнее и сильнее любых испытаний.
– Не буду пить эту воду, – заявляет Мэлори.
Обитатели дома выбились из сил. Спали они вместе на полу гостиной, и то урывками.
– Долго без воды нельзя. Подумай о ребенке, Мэлори.
– О нем я и думаю.
Два ведра, которые принес Феликс, нетронутыми стоят на кухонном столе. Один за другим обитатели дома облизывают пересохшие губы. Без воды они уже сутки. Каждому не по себе при мысли, что терпеть придется дольше.
Хочется пить.
– А как насчет речной воды? – спрашивает Феликс.
– В ней бактерии, – напоминает Дон.
– Не обязательно, – возражает Том. – Это зависит от температуры воды, от глубины, от скорости течения.
– Но ведь если что-то попало в колодец, то и в реку наверняка тоже, – говорит Джулс.
«“Заражение” у нас – слово часа», – думает Мэлори.
В подвале три ведра с мочой и фекалиями. Сегодня выносить их никто не хочет. На кухне воняет нестерпимо, в гостиной – чуть слабее.
– Я попробую речную воду, – объявляет Шерил. – Рискну.
– Рискнешь выйти из дома? – спрашивает Олимпия. – Вдруг кто-то стоит за порогом?
– Я ведь даже не знаю, что слышал, – в очередной раз повторяет Феликс, чувствуя себя виноватым в том, что всех напугал.
– Наверное, человека, – предполагает Дон. – Может, вор обокрасть нас хотел.
– Зачем сейчас об этом думать? – спрашивает Джулс. – Один день прошел. Мы ничего не слышали. Подождем еще день. Вдруг успокоимся?
– Да я уже из ведер пить готова, – говорит Шерил. – Это колодец, мать вашу! Какая только живность в колодец не падает. Падает и дохнет там. Настой дохлятины мы тут с самого начала пьем.
– Местную воду всегда считали хорошей, – парирует Олимпия.
Мэлори поднимается и идет на кухню. В деревянном ведре вода поблескивает, в металлическом – сияет.
