Книга Страшно жить, мама - Анна Златковская

Кате стало плохо, и девочки потащили ее в туалет. Со мной остались Женя и Лиза.

– Мы пьяные. Ты пьяная? – Лиза подалась вперед и заглянула в мои глаза.

– Кажется, да… – Лиза раздвоилась.

– Пошли танцевать!

Мы втроем, ступая тихо и зигзагами, побрели к актовому залу, откуда уже доносилась музыка.

– Главное – не спалиться, – хихикали. Я повторяла вслед.

К нам бежал учитель физкультуры. Мы замедлили шаг, надеясь, что он не увидит, как мы пьяны.

– Анжелика! Иди в кабинет директора. Тебе мама звонит!

Девочки засмеялись. Мне стало стыдно. Ненавидела ее в этот момент. Опять я должна бежать домой, опять я должна лишить себя общения, потому что она боится за меня.

– Мама! – я плакала в трубку. Директор стояла рядом и делала вид, что рассматривает какие-то документы.

– Я тебе что сказала? Домой! Уже двенадцатый час! Ты понимаешь, что на улице опасно? Ты там выпила, что ли? Плохо тебе? Что?

– Мама, я хочу остаться до утра. Хочу рассвет встретить. Танцевать хочу!

– Доченька, а домой как? Одна! – она, я слышала, в испуге взмахнула руками, что даже телефонная трубка ударилась о стену. – Ты хочешь, чтобы я не спала всю ночь? Хорошо. Веселись тогда. Но знай, придешь утром – матери у тебя может уже не быть!

Несколько минут я стояла в темном углу актового зала, не зная, как быть. Тревога и смятение мяли мою душу. Настроение было безнадежно испорчено. Заиграла медленная музыка. Парни стали приглашать девочек, и я залюбовалась парами, на минуту позабыв о внутреннем страхе.

– Пойдем? – не заметила, как ко мне подошел Сергей, мой одноклассник. Он протянул ко мне свою руку, а я смотрел на нее, гадая, в чем подвох. Не может приглашать меня на танец симпатичный Сергей, спортсмен, с серыми глазами и ямочками на щеках. Всегда считала его интересным, но думать об этом было бесполезно, оттого и стерла его и других одноклассников вокруг себя. Замечать их – означало увидеть разницу между нами, ощутить глазами расстояние в несколько тысяч километров, где я была одиноким крестом над обрывом, а они – шумной и пестрой толпой на праздничном карнавале.

Сергей прижал меня к себе довольно сильно. От него пахло водкой и салатом, он тяжело дышал мне в ухо, я видела капли пота на его висках. Так это было ново, так неожиданно, что тревога слетела с меня, словно простыня, плохо закрепленная на бельевой веревке. И помчалась, уносимая ветром, по рыхлой земле, то поднимаясь выше, цепляясь за ветки кустарников, то опускаясь ниже, пачкая белые свежие уголки. Я белым полотном воспарила, чтобы в итоге грязным комком прибиться у большого дерева, старого тополя или дуба…

– Что это за дерево? – я лежала с Сергеем на диване, а над нашей головой висела огромная картина в золоченой раме – старое дерево с толстыми ветвями и тонкими листьями, убегающие за ним поля, скрепленные вдали тонкой белой линией облаков.

– Да пофиг! – Сергей потянулся и выбрался из-под одеяла. На часах было десять утра. Мы не дождались рассвета. Мы пили вино и водку за школой, закусывали бутербродами. Курили. Сергей пел и кричал: «Да здравствует школа! Прощай, школа!» Потом шепнул мне, что я ему нравлюсь с седьмого класса. Сжав ладонь, потащил к себе домой. Я знала – это все ложь и водка. Но ничего в тот момент я не желала так страстно, как стать обычной девочкой, которая понимает чужие шутки с полуслова, быть там, где все тебе рады и никто не хочет задеть или задать неуместный вопрос.

– Мама! – я ощутила боль в висках, она постучала немного, затем переползла на лоб и сдавила его изо всей силы. Потемнело в глазах. Быстро одевшись, я заскочила на кухню. Набрав воды из чайника, выпила кружку целиком и выбежала из квартиры. Сергею я ничего не сказала, старалась не смотреть в его глаза. Он уже стал чужим, другим. Видела, как неловко ему. Он и сам был не против, чтобы я поскорее убралась. Тогда он позвонит другу и станет хвалиться победой. Первым сексом. Мой первый секс. Я бежала домой, быстрее к маме, попутно думая, изменилась ли я. «Мама, мама», – билось неровно сердце, разум кричал – быстрее, она там совсем с ума сходит!

21

На столе лежала записка. «Я в больнице. Сердечный приступ. Молодец, доченька. Надеюсь, ты хорошо погуляла».

Мне хотелось выпрыгнуть в окно. Я с силой распахнула его и встала на подоконник. Внизу по дороге медленно ехал троллейбус. Маленький мальчик смотрел из него в окошко, увидев меня, он помахал мне рукой. Я помахала в ответ. Жаркое лето коснулось моих ног. Я была еще в праздничном платье, дурман потихоньку испарялся, отчего сознание плавало и бурлило, тошнотой подкатывая к горлу. Зачем мне жить? Если каждый раз я должна вернуться домой в одиннадцать. Когда все они будут встречать рассветы, целоваться до синевы губ, прячась в прохладных ночах, считая звезды, я буду сидеть у маминых ног, охраняя ее покой. Если выпрыгну, то покалечусь, третий этаж, ерунда.

Я закурила сигарету.

Какая разница, умру я или нет? Все равно я не живу.

Мама вернулась вечером. Мы молча пили чай, я плакала. Она смотрела на меня, во взгляде читалась скользкая радость оттого, что я страдаю. Но, спохватившись, она неожиданно меня обняла.

– Доченька, прости, но я так волновалась. Я не спала всю ночь. Сердце болело. Ты же знаешь, что нельзя одной по ночам бродить. Столько плохих людей вокруг, понимаешь?

– Мама, прости меня, прости! – я, кажется, кричала. Мама испугалась.

– Нет, ты не думай. Про больницу я так написала, чтобы ты осознала ответственность. Ну-ну, тише, успокойся. Больше ты так не поступишь, верно? Ты пойми, если с тобой что-то случится, мне незачем жить.

И мы пили чай с шоколадным печеньем. Потом немного белого вина, мама припрятала эту бутылку, чтобы отметить окончание школы. Обсуждали поступление в университет.

Через несколько недель, когда я готовилась к вступительным экзаменам, мне неожиданно позвонила Женя.

– Ну что, одноклашка, как дела?

– Да нормально, – я была удивлена ее звонком.

– Мы тут с девчонками решили выбраться в центр города, погулять по набережной, там еще концерт будет. Ты с нами?

– Я сейчас, – я думала лишь о маме. Пустит, нет? Боже, мне восемнадцать лет, но я не могу оторваться от мамы без спроса. – Можно я тебе перезвоню?

Женя продиктовала свой номер.

– Мам, – я подошла к ней, она готовила суп. – Сегодня концерт в городе. Тут недалеко, пустишь меня?

– Толпа пьяных подростков, ну-ну, вот куда тебя опять тянет. Знаешь, что в толпу часто любят бросать пустые бутылки из-под пива? Раз – и в голову. Да, да, что ты на меня смотришь? Мне рассказывал коллега, его сын так попал в травматологию. Но если тебе охота тягаться среди дебилов и алкашей, то ради бога.

Она отвернулась. Я не знала, что делать. Подошла к маме и обняла ее тонкую спину.