Книга Любви подвластно все - Джулия Энн Лонг

– Обещайте! – с жаром повторил Лайон.

– Ладно, хорошо… – пробормотала она в смущении и тут же рассмеялась. – Но скажите честно, неужели вам и впрямь не скучно говорить о подобных вещах?

– Трудно представить такие обстоятельства, при которых мне стало бы скучно с вами, мисс Эверси. Вы постоянно меня удивляете.

– Осторожнее, мистер Редмонд, не то я могу не так истолковать ваши слова.

– О, вы всегда очаровательны. Даже когда спите, я уверен. Хотя, возможно, вы храпите во сне или бормочете что-нибудь себе под нос – как полковник Кефовер, который часто засыпает в клубе «Уайтс» и разговаривает во сне. Говорит что-то о тиграх, пожирающих туземцев… и тому подобное.

Ей следовало бы рассмеяться. И она непременно рассмеялась бы, если бы перед ее мысленным взором внезапно не возникла картина: она открывает глаза на рассвете, поворачивает голову на подушке и видит Лайона, лежащего рядом с ней, а ласковый взгляд его ярко-синих глаз устремлен на нее.

Оливия тихонько вздохнула и потупилась. Воцарившуюся тишину нарушал только шелест книжных страниц и негромкие голоса Женевьевы и мистера Тингла, беседовавших за стеллажами.

– Мистер Редмонд, – прошептала, наконец, Оливия, – я думаю, сейчас как раз тот случай, когда мне, возможно, потребуется время, чтобы простить вас за дерзость.

Лайон пожал плечами и немного помолчал.

– Этого времени достаточно? – прошептал он с улыбкой.

«Конечно, достаточно!» – подумала Оливия. Но она не собиралась сообщать ему об этом. Она по-прежнему молчала, глядя на него из-под полуопущенных ресниц. А он не стал менее красивым за то время, что она отводила взгляд. Хотя теперь, казалось, немного нервничал. И ей вдруг захотелось взять его лицо в ладони и успокоить нежным поцелуем…

Ох, прежде у нее никогда не возникало подобных фантазий. Тем более по отношению к такому высоченному мужчине, как Лайон Редмонд: он превосходил ее ростом… по меньшей мере на фут.

Но она чувствовала, что его действительно что-то тревожит, – пожалуй, даже угнетает…

– Простите, если я… Обычно я не… – Он досадливо поморщился, потом вдруг спросил:

– Можно мне взять этот памфлет?

– Вы хотите его прочесть? – спросила она с некоторым удивлением.

Он молча кивнул.

После некоторого колебания Оливия протянула ему листок, протянула весьма церемонно – обеими руками. И Лайон принял листок так осторожно, как будто он был величайшей драгоценностью.

Когда же пальцы их соприкоснулись, сердце Оливии радостно встрепенулось в груди. Но этого соприкосновения, конечно же, было явно недостаточно. Впрочем, она прекрасно понимала, что это только начало.

– Вот, возьмите, – прошептал он и сунул ей в руки книгу, которую до этого держал под мышкой.

– Оливия, мистер Тингл сказал, что он…

Оливия стремительно отскочила от Лайона и повернулась к сестре, только что обогнувшей угол стеллажа.

– Ах, Женевьева, ты меня напугала… – пробурчала она, пряча книгу под накидку.

Женевьева замерла в изумлении, и глаза ее округлились – стали огромными, как чайные блюдца. Но она тут же взяла себя в руки и проговорила:

– Я ведь просто обошла стеллаж. Чего же ты испугалась?… – Женевьева всегда отличалась рассудительностью – за исключением тех случаев, когда речь шла о ее волосах. Ей очень хотелось иметь кудри, но волосы у нее, увы, были прямые. – Да, я вела себя очень спокойно, а вот ты почему-то подскочила… как ошпаренная кошка. Хм… А это не наследник ли Редмонда? – Она понизила голос до шепота. – Он напугал тебя?

Теперь уже Женевьева смотрела на старшую сестру с таким беспокойством, как будто Редмонды были гоблинами из народных преданий или призраками тех разбойников, что некогда промышляли на суссекских дорогах. Лайон и в самом деле исчез как привидение.

– Вполне возможно, что это действительно был он. – Оливия пожала плечами. – Впрочем, не уверена. Я была занята памфлетом…

Женевьева внимательно посмотрела на сестру.

– Оливия, ты почему-то очень красная… Что с тобой такое?

– Просто ты слишком увлеклась живописью, милая Женевьева. Я уверена, что теперь все люди кажутся тебе сошедшими с полотен позднего Гейнсборо[16].

Женевьева рассмеялась.

– Живописи не может быть «слишком много».

Оливия улыбнулась младшей сестре. Женевьева была просто прелесть. Забавная, красивая, спокойная… Но все же она, Оливия, сейчас не была с ней откровенна. Впервые в жизни она скрыла что-то от любимой сестры.

– Ты нашла что-нибудь из того, что хотела? – спросила Оливия.

Женевьева кивнула на стопку книг, которую держала в руках.

– Надеюсь, папа не будет возражать, если я куплю все эти книги. А ты нашла то, что искала?

Оливия взглянула на угол стеллажа, за которым исчез Лайон.

– Думаю, что нашла, – ответила она.

Глава 6

Сестры вернулись из книжного магазина как раз вовремя: успели занести книги к себе в спальни и занять свои места за столом – уже подошло время ужина, и Джейкоб Эверси, сидевший во главе стола, с улыбкой оглядывал всех домашних.

– Так какие же сплетни вы слышали на вчерашнем балу? – осведомился он. Отец обращался сразу ко всем, кто сидел за столом, но никто не поторопился ответить.

– Там была очень красивая музыка, – ответила, наконец, Оливия. – И все выглядели… просто восхитительно.

– Старший Редмонд вернулся в город, – нехотя проворчал Маркус. – Это самая последняя новость.

– Наша Оливия танцевала вальс, – добавил Чейз. – Я видел, как она промелькнула, когда я тоже танцевал.

«И ты, Чейз?!» Оливия пронзила его взглядом и тут же опустила голову. Как же она не заметила вчера, что братья за ней наблюдали? А впрочем… она и не могла этого заметить. Ведь когда она танцевала с Лайоном, для нее вообще никто не существовал, кроме них двоих. И уж если совсем честно… Она не была уверена, что сможет вспомнить о чем-либо, кроме этого.

– В самом деле, Оливия? С кем же? Практикуешься для своего дебюта в следующем году? – спросил отец. Ах, ее бедный простодушный отец! Он был готов потакать ей во всем! Впрочем, нет, конечно же, не во всем…

Оливия молча смотрела на него – словно внезапно лишилась дара речи.

– С Лайоном Редмондом, – заявил Колин. – Да-да, это чистая правда.

– Мы видели его также и сегодня. В книжном магазине Тингла, – весело добавила Женевьева. – У стеллажа с фолиантами по истории.