Книга Любовь по заданию редакции - Саша Майская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я в ужасе огляделась, ища следы Матильдиной слабости, но тетка замахала руками:
— Я убрала, господи, ерунда это. А какой у вас котик красавец, я не могу! Федька, подлец, нашего извел, а мне так уж с ним хорошо было. Бывало, сядет рядом, трется об меня, муркает — ровно разговаривает.
Я с опаской посмотрела на усатого Федьку. Неужели такой незлобивый дяденька мог поднять руку на животное?
Лысый заметил мой взгляд и хмыкнул.
— Напугала девку, Зойка. Не слушай ее, доча. Жив ее обормот, живее прежнего. Я его просто на пару дней в бане запер. Мыши нас одолели, должно к морозам. А ейный лентяй привык сметаной питаться — даже не глядит на них. Ну, я и свел его тихонько, да в бане и запер.
— Аспид!
Я заинтересовалась.
— И что получилось?
— Известно что. Проголодался наш Барсик, стал мяукать, дверь скрести, только баня у нас на отшибе, а она, Зойка-то, вона, целый день в столовой…
— В кафЭ, деревня!
— Ну в кафЕ, один хрен, занята. Короче, Барсик бился-бился, да и начал мышей жрать. Теперь первый охотник на деревне. Давеча бабка Коростелева попросила его у нас на время, чтоб с крысами справился.
Зоя поставила передо мной чашку горячего кофе и тарелку с бутербродами. Я зажмурилась от счастья и обхватила горячую чашку руками.
Немного выждав, Зоя осторожно поинтересовалась:
— А вы проездом, или как?
— Я еду к доктору Долгачеву. Долго искала дорогу, надеюсь, теперь доберусь. Вы его знаете?
Федор хмыкнул.
— Да здесь, доча, почитай, на пятьдесят верст вокруг кажная собака Андрюху знает. Он тут нам первый помощник, да и вообще мужик хороший. А чего ты к нему? Или, не дай Бог, заболело зверье твое?
— Нет-нет, я к нему по другому делу. Я из журнала. Буду писать об Андрее статью… или даже книгу. О его работе, о том, как вам тут живется…
Федор приосанился, расправил усы и начал напевно:
— Ну, живем мы тут, конечно, не ахти, но и не так, чтобы караул…
Зоя неслышно подошла к мужу и беззлобно треснула его по затылку.
— Не об тебе книга-то, балабон! О Андрей Сергеиче. Она, слышь, его будет спрашивать, а не тебя, дурака. Вы, стало быть, у него и заночуете?
Я почувствовала, что краснею,
— Н-ну… насколько я знаю, у него большой дом, и мое начальство с ним договорилось…
— И правильно. Я к тому, что в городе-то гостиницы есть, да и у нас тут номеров десять, только лучше дома. Там и водичка из колодца, и молочко из-под коровки, и яички свежие, и воздух… И зверюшкам раздолье. У Андрей Сергеича собак полно.
Я невольно задумалась, не дала ли я маху с Матильдой и Лесиком? Наверняка у Андрея живут не болонки и даже не спаниели…
Зоя между тем разливалась соловьем.
— И так все удачно складывается, потому как одна-то вы и не доехали бы до него, впотьмах-то? У него ж не дорога, а гать, один только его танк и пролазит. А у нас ваша машинка простоит, сколько надо, и ничего с ней не случится, у нас же тут пост ОМОНа рядышком…
Я ошалело посмотрела на безмятежную Зою, потом перевела взгляд на Федора.
— Тогда… мне придется позвонить… Андрей Сергеевич не знает, что я уже…
— А чего звонить? Вон, сталбыть, танк, а вот и танкист!
И тут позади меня раздался спокойный и хорошо знакомый мне голос:
— Здравствуйте, Евгения Васильевна. С приездом. Я уж думал снаряжать поисковую экспедицию.
Женька, конечно, готовилась к встрече, но появление Андрея на пороге маленького кафе все равно застало её врасплох. Она успела только открыть и снова закрыть рот, почему-то широким жестом обвести своих зверей — мол, а вот и мы к вам, всем табором! — после чего протянула руку, намереваясь предложить Андрею крепкое дружеское рукопожатие. Все эти манипуляции он терпеливо переждал, после чего шагнул вперед и поцеловал ее в уголок рта.
После этого Евгения Васильевна была потеряна для общества в качестве собеседника. Она только таращила свои большущие зеленые глаза и невнятно мычала.
Андрей Долгачев веселился от души. В принципе, сначала он очень разозлился — это когда ему позвонила та крашеная выдра с бюстом. С Анжелой Мессер он был тактичен и холоден, а потом и вовсе прервал разговор, сообщив, что ему привезли поросенка с расстройством желудка. Анжела поперхнулась и отключилась.
Потом Андрей сам звонил Вадику и подтверждал свое согласие — лишь бы отвязались. Потом ему уж совсем неожиданно позвонил сам Вадик и начал что-то загадочно шептать. Мистическую часть сообщения Андрей не понял, а информативная была такова: в субботу утром к нему, Андрею, приедет его случайная подружка Света, она же зам главного редактора Евгения Васильевна Семицветова. По приезде Евгения Васильевна поселится в его, Андрея, доме и будет писать о нем, Андрее, книгу. Если он, Андрей, не против. Да, и заодно привезет с собой собачку Вадика, чтобы он, Андрей, ее, собачку, стерилизовал, пока не поздно.
Андрей тщательно прислушался к своим ощущениям и внутреннему голосу. Оказалось, никто из них не против. Даже немножечко за.
Приключение в Москве было бурным, приятным, немного сумасшедшим и потому напоминало ему молодость. Андрей Долгачев, достигнув тридцатисемилетнего рубежа, уже и не думал, что способен на подобные безумства. Неожиданная встреча со Светой, оказавшейся Женей, в редакции гламурного журнала сначала встревожила, потом взбесила — он терпеть не мог, когда его использовали втемную. Но она так смешно оправдывалась — чихая и заливаясь слезами из-за своей аллергии, а кроме того, она так сильно ему нравилась, что Андрей уехал из Москвы с тайной тоской и страшным подозрением, что спокойной деревенской жизни конец. Так оно и вышло, собственно говоря, и даже быстрее, чем он предполагал.
Светловолосая и зеленоглазая Света-Женя будет жить с ним в одном доме целую неделю, будет спать в его постели — не в пошлом смысле, а в том, что жилая комната у него наверху всего одна, его собственная, только он и сам там нечасто спит, потому что некогда. Обычно он успевал дойти только до дивана на первом этаже… В сильный мороз спал на печке.
Андрей жил здесь уже шесть лет, привык и к одиночеству, и к размеренной деревенской жизни, теперь и тому, и другому угрожало появление «московской штучки», но Андрей все-таки был ей рад…
На улице Евгения Васильевна впала в ступор номер два. Рядом с ее красавицей «тойотой» стояло чудовище с хищно оскаленным бампером, прожекторами вместо фар и громадными колесами, вероятно, свинченными с трактора «Беларусь». Но если кто думает, что Евгению Васильевну испугал внешний вид страшной машины, тот очень ошибается. Женьку терзал вопрос: это сколько же зарабатывает сельский ветеринар, способный купить себе последней модели «хаммер» и небрежно долбать его на здешних трассах?
