Книга Не размениваясь по мелочам - Джулия Тиммон

– Где-где? – Рассел нахмурился.

– В собачьей гостинице, – повторила Лесли. – Ее хозяйка – другая моя родственница. Точнее, крестная. Добрейшей души человек, – прибавила она, оглянувшись и прикрыв рот рукой.

Рассел быстро соображал, как быть. Чутье подсказывало ему, что если он не продолжит это знакомство, то снова очутится в пучине страдания. И не найдет дороги назад.

– А помощники там не требуются? – спросил он, умоляюще глядя Лесли в глаза.

Она улыбнулась.

– Ты хочешь помочь? А что умеешь делать?

Рассел пожал плечами. Бывать в собачьих гостиницах ему не доводилось ни разу в жизни.

– Все. Буду учить их грызть косточки, гоняться за кошками или вилять хвостом.

Лесли засмеялась.

– Я серьезно.

– И я. Может, туда не берут без диплома? Так ведь у меня еще уйма времени. Закажу поддельный. Найду таких специалистов, что твоя крестная в жизни не отличит от настоящего.

Лесли, беззвучно хохоча, закрыла лицо руками.

– Перестань! – выдавила она из себя.

– Так я приеду? Скажи адрес.

Леси успокоилась, глубоко вздохнула и, вдруг о чем-то подумав, с подозрением прищурилась.

– Разве в воскресенье у тебя нет других дел?

Рассел покачал головой.

– Ребекка пообещала, что в парк поедет с Терри сама. Надеюсь, к выходным она вернется. И я буду совершенно свободен.

Лесли сжала губы, будто собравшись задать еще один вопрос, и внимательнее всмотрелась в его глаза. Он не хитрил с ней и не замышлял ничего дурного, поэтому не потупился и не отвел взгляд в сторону. Скрывать ему было нечего.

– Странно… – пробормотала Лесли, подытоживая какие-то свои мысли.

– Что странно? – спросил Рассел.

Она качнула головой.

– Так, ничего.

– Если без шуток, то с собаками я лажу прекрасно. И правда смогу тебе помочь. В чем скажешь.

Лесли еще мгновение-другое о чем-то раздумывала, потом решительно кивнула.

– Хорошо. Записывай адрес.

Рассел, возликовав, стал шарить по карманам в поисках ручки и бумаги, но не нашел ни того ни другого.

– Черт! Ладно. Я запомню.

Лесли улыбнулась и назвала адрес.

– Отлично. – Рассел кивнул на корзину в ее руке. – Не забудь про мороженое. Скорее съедайте.

– О чем о чем, а о мороженом я не забывала еще ни разу в жизни, – сказала Лесли, забавно кривя губы.

Вернулся Теренций – в курточке и кепке.

– Ну что, идем? – спросил он, взглянув сначала на Лесли и наверняка заметив ее волнение, потом на Рассела.

Тут на лестнице послышались шаги, и все трое повернули головы. Патриция Элбертсон, сойдя с последней ступеньки и застыв словно статуя, обвела племянницу предупреждающе-злобным взглядом.

– Добрый вечер, мисс Элбертсон! – воскликнул Рассел, переключая ее внимание на себя.

– Добрый вечер. – Директриса посмотрела на него холодно и неодобрительно.

Подумав, что лучше перестраховаться, он почти равнодушно посмотрел на Лесли и официальным жестом протянул ей руку.

– Всего доброго, мисс Спенсер.

– До свидания, мистер Доусон, – сдержанно ответила она, благодаря его взглядом и лукавой улыбкой, благо ее лица директриса видеть не могла. – До свидания, Терри.

– До свидания, мисс Лесли!

Рассел взглянул на едва не лопавшуюся от злости директрису и чуть наклонил вперед голову.

– Мисс Элбертсон, всего хорошего.

– Всего хорошего, – ответила та, говоря всем своим видом: «Проваливай!».

Терри вышел первый, подчеркнуто не простившись с очкастой злыдней.

Ребекка не появлялась и не звонила до субботнего вечера, и Рассел негодовал, не зная, как ему быть. Около полудня, следуя твердому намерению уделять Терри больше внимания, он повез его на ипподром, и при виде лошадей всегда спокойные мальчишеские глаза разгорелись, а на губах заиграла улыбка. Ребекка приехала через час после их возвращения, и обычно несловоохотливый Терри обрушился на нее потоком впечатлений.

– Вот видишь, я почти сдержала слово, – заискивающе заглядывая брату в глаза, пробормотала она, когда Теренций наконец умолк.

– Не почти, а наполовину, – поправил ее Рассел. – Ты сказала, будешь к выходным, а суббота, считай, прошла.

– Ну не ворчи. – Прижимая к округлому боку сына, Ребекка поднялась на цыпочки, чмокнула брата в щеку, отстранилась и воскликнула: – Послушай-ка, а ты как будто похорошел! Есть какие-нибудь новости?

Рассел провел по лицу рукой, пытаясь не обнаружить поселившейся в душе радости, но губы разъехались в предательской улыбке.

– Эй! Что случилось?! – прокричала заинтригованная Ребекка.

– Ничего, – сказал Рассел, ругая себя за то, что не смог сдержаться.

– Как это ничего? – не отставала Ребекка. – Я же вижу! Неужели Йоланда одумалась и взмолилась о прощении?

Йоланда. Удивительно, но, окрыленный мечтами о воскресенье с Лесли, Рассел в последние несколько дней почти не думал о бывшей жене. Вспоминал лишь о сыне и дочери, которые жили в его сердце всегда – днем и ночью. Он покачал головой.

– С Йоландой я не виделся и не разговаривал. Понятия не имею, что с ней и как ее дела.

Ребекка моргнула, теряясь в догадках. Терри потянул ее за рукав.

– Мам, поехали домой.

Неужели он специально мне помогает? – пронеслось в мыслях Рассела. Если так, то тогда молодчина!

– Да-да, мой родной. – Ребекка взглянула на брата, собравшись спросить о чем-то еще, но сын взял ее за руку и повел к выходу.

– Знакомьтесь: Моррис, Джерри, Минкс, Бобби, Томми и Микки. Ребята, это Рассел. – Лесли, сидя на корточках перед компанией псов, надевала на каждого поводок. На ней были спортивные брюки, футболка и легкая курточка, волосы она скрутила на затылке в пучок, отчего выглядела еще моложе, чем обычно. Рассел, оглядев просторный холл с собачьими игрушками и мячами повсюду, подошел к псам, присел на корточки и протянул руку.

– Рассел Доусон!

Королевский пудель с белоснежной ухоженной шерстью наклонил голову и, принюхиваясь к незнакомцу, поводил черным блестящим носом. Два одинаковых золотистых ретривера с горделиво поднятыми благородными мордами стали внимательно его рассматривать. Молоденький пойнтер с шоколадными ушами и мордой и пятнышками по всей спине склонил голову набок и завилял хвостом. Черный с подпалинами сеттер протянул Расселу лапу, а добродушный серебристый пудель лизнул его в щеку. Рассел негромко засмеялся.

– Ну вот, все как полагается.