Книга Клэрити - Ким Харрингтон

— Не вопрос, — кивнула я, надеясь, что это никак не связано с Перри.

Закрыв дверь, мама со вздохом опустилась на диван.

— Я поступила правильно, как ты считаешь? — спросила я. — Кажется, Джонни не собиралась делиться с полицией тем, что знает. Она собиралась исчезнуть. Она думает только о себе.

— Да, она собиралась улизнуть, — согласилась мама. — Она действительно не хотела разговаривать с полицией. И не хотела говорить им о Джоэле. Но не потому, что эгоистична.

— А почему?

— Потому что она боится.

Глава десятая

Первое, что я сделала, войдя в «Ямми», — осмотрелась в поисках злодейки Тиффани и ее подружек, но, к счастью, Мисс Гламурная Шлюха сегодня не работала.

Габриэль сидел на том же месте, где они обедали с отцом. Когда он увидел меня, глаза его просияли (во всяком случае, мне так показалось), но выражение лица было каменным.

— Так что ты хотел обсудить со мной? — сказала я и уселась напротив.

— А где «привет»? Где «как твои дела?»

Я пожала плечами и взяла меню.

Несколько минут мы молчали, потом Габриэль спросил:

— Сын мэра, Джастин. Вы встречаетесь?

— Нет. — Я не собиралась вдаваться в подробности.

— Но у вас что-то было?

Вот это да… Сначала я ему нравлюсь. Потом он выясняет, что у меня паранормальные способности, и меняет свое отношение ко мне со знака «плюс» на знак «минус». А теперь ревнует к Джастину! Очень последовательно!

Я взглянула на него поверх меню:

— У меня тоже есть вопросы. Почему твой отец не хочет работать со мной? Почему перекинул все на тебя? И чем тебе не нравится парапсихология?

— Это личное, — ответил он сквозь зубы.

— Про меня с Джастином тоже. — Я снова уткнулась в меню.

Мы сидели молча до тех пор, пока официантка не приняла заказ. Я вынула мобильник и набила эсэмэску Перри. Где он торчит, в самом деле? Сеанс с Джонни дал нам серьезную зацепку. И потом… это так не похоже на Перри — удрать от мамы, не сказав ни слова. Особенно если принять во внимание сложившиеся обстоятельства.

Официантка принесла напитки, я сделала большой глоток и спросила:

— Как там Джонни? Она ведь рассказала твоему отцу о Джоэле?

— Да, и он теперь главный подозреваемый. Как только его найдут, допросят.

Я решила направить его мысли в нужное русло:

— Вы должны благодарить нас с мамой. Джонни собиралась бежать. Она не хотела принимать в этом участия.

Он потер подбородок:

— Знаешь, я думал о ней. Казалось бы, лучшая подруга, чувствует свою вину… Ее долг — помочь следствию.

Я размешивала колу соломинкой, кубики льда постукивали о стенки стакана.

— Мама сказала, она боится Джоэла.

— Джонни сама сказала ей это?

Вообще-то, мама ничего не говорила про Джоэла. Она просто сказала, что Джонни боится. И я не стала уточнять, что мама прочитала мысли девушки.

Меня спас поднос с едой, которую нам принесли. Габриэль откусил свой сэндвич, а я вылила соус из пластикового стаканчика в салат и спросила:

— Что еще нового по делу?

— Оказывается, в «Ямми» ведется видеосъемка. Камера установлена на углу здания.

Я чуть не подавилась салатом. А вдруг на пленке есть запись, как Перри уходит из ресторана вместе с Викторией?

— Ее установили много лет назад, когда кто-то посторонний стал пользоваться мусорными контейнерами ресторана. Камера допотопная, с видеокассетами еще. — Габриэль удивленно покачал головой, видимо подозревая, что цифровые технологии до нашего городка так и не дошли. — Управляющий меняет пленку каждый день и хранит запись в течение недели. Самое интересное, что запись с той ночи пропала. Офис все время открыт, сигнализации нет, и они даже не знают, украли эту пленку или просто положили куда-то не туда.

— Плохо… — отозвалась я не совсем искренне.

Он откусил еще кусок и кивнул:

— Но мы выяснили, кто жил в комнате наверху. Ты слышала что-нибудь о парне по имени Уильям Роулинсон?

— Билли? — Почему-то я совсем не удивилась. О Билли я не вспоминала с момента нашей стычки в «7–11», но одно только имя этого придурка лишило меня аппетита.

Габриэль кивнул:

— Я так и понял, что ты его знаешь. Управляющий в мотеле сказал, что он местный возмутитель спокойствия.

— Билли и его приятель — два идиота. Странно, что они школу смогли закончить в прошлом году. А что еще сказал управляющий?

— Билли снял номер на все лето и недавно стал работать в мотеле подсобным рабочим.

— Хорошо, что хотя бы не тянет из родителей. Я думала, он до сорока лет будет жить с ними.

— Да, не любишь ты его.

Я повертела в руках соломинку:

— Не люблю — это мягко сказано. Ничего удивительного, что он просверлил дырку в полу, чтобы подсматривать, что происходит внизу на кровати.

— Ты думаешь, дырка только для этого?

— Да он извращенец. Для чего же еще? — Я замолчала. — Постой, ты думаешь… его можно подозревать?

— А ты считаешь, он не способен убить?

Этого парня я знаю с детского сада. На дух его не переношу, но…

— Не знаю. Он травил меня, это правда. Но убить кого-то… Конечно, все бывает.

До меня вдруг дошло, что полиция могла взяться за Билли, а Билли мог видеть той ночью Перри, и…

— А что он вам рассказал? Он был той ночью в номере? Кого он видел с жертвой? — с беспокойством спросила я.

В меня уперлись темные глаза Габриэля.

— Ты что-то мне не рассказала?

— Нет, всё! — Я отодвинула тарелку и сложила руки на коленях.

Габриэль еще секунду смотрел на меня.

— Полиция хотела бы задать ему несколько вопросов, но, к сожалению, его не могут найти. Управляющий в мотеле не видел его с утра субботы, когда тот винил кондиционер.

— А убийство произошло в субботу ночью. И с тех пор его никто не видел?

— Полиция расспрашивала о нем в мотеле, искала его дома у родителей. Никто его не видел.

— Найдите Фрэнки Кридона, и вы найдете Билли. У них один мозг на двоих. Один не может жить без другого.

Габриэль полез в карман и достал оттуда свернутый листок:

— А что ты скажешь насчет этого?

Он передал мне листок, и, развернув его, я прочла:

Тридцатый ежегодный праздник фейерверков

на Истпортском пляже!