Книга Каникулы Рейчел - Мэриан Кайз

– Сейди хотелось бы быть врачом, верно, Сейди? – пошутил «боксер». – Но ты слишком толстая для этого, Сейди.

– Заткнись, Майк, – Сейди реагировала весьма добродушно для женщины, которую только что оскорбил (если я правильно запомнила) алкоголик.

– И к тому же, Сейди, ты ведь не умеешь ни читать, ни писать, правильно я говорю? – продолжал этот Майк.

– Умею, – улыбнулась Сейди. (Она еще улыбается! Я бы убила его на месте.)

– Единственное, что она может, это готовить, да и того толком не умеет. – Майк жестом призвал собравшихся подтвердить его правоту и получил горячую поддержку.

– Барахло ты, Сейди! – крикнул кто-то с другого конца стола.

– Точно! Ни на что не годна, – подтвердил мальчик, которому на вид не могло быть больше четырнадцати. Когда он успел стать алкоголиком?

Заверив нас в том, что «все ублюдки сегодня останутся без чая», Сейди удалилась, а я с удивлением обнаружила, что готова расплакаться. Оскорбления, даже вполне беззлобные и не направленные лично на меня, едва не довели меня до слез.

– Поговорите с Биллингсом после ланча, – посоветовал мне Майк, который, должно быть, заметив, что у меня дрожит губа. – А пока съешьте турнепс и картошку, а мясо оставьте.

– Можно я съем мясо? – спросил толстый субъект с луноподобной физиономией, сидящий справа от меня.

– Можете съесть все, – сказала я. Мне вовсе не хотелось ни турнепса, ни картошки. Я бы и дома не стала есть такое, а не то что в таком чудесном месте. Несмотря на то что мне известно, что в фешенебельных ресторанах подают копченые сосиски, соус с луком, пудинг и тому подобное, я все равно не в состоянии полюбить все это. Может, любить фрукты больше не модно, но мне хотелось фруктов.

Где, спрашивается, у них шведский стол с салатами из свежих овощей? Где чудесная низкокалорийная еда? Где свежевыжатые соки?

Я решительно пододвинула толстяку свою тарелку что вызвало у остальных бурю негодования.

– Рейчел, не давайте ему!

– Кто-нибудь, остановите ее!

– Ему же нельзя!

– Он патологический обжора!

– Не подкармливайте этого слона!

– Мы не готовим еду для каждого отдельно, – сообщил доктор Биллингс.

– Вот как! – я была весьма удивлена.

– Да.

– Но… я вегетарианка, – запротестовала я.

– У большинства людей, попадающих сюда, есть свои вкусовые пристрастия и проблемы с едой, и для них очень важно научиться есть то, что дают, – ответил доктор.

– Да, я понимаю, – мило ответила я. – Вы беспокоитесь о тех, кто страдает булимией и анорексией или чем-то в этом роде. Они расстроились бы, если бы увидели, что мне подают особый обед.

– Нет, Рейчел, – твердо возразил доктор. – Я беспокоюсь прежде всего о вас.

Обо мне? Чего это он?

– Почему? – я очень старалась сохранять вежливость.

– Потому что, хотя ваше основное заболевание – наркомания, у вас вполне могут возникнуть нездоровые пристрастия и к другим вещам, в том числе к алкоголю и еде. Вы рискуете приобрести перекрестную зависимость.

Но у меня нет наркомании! Однако сказать ему об этом я не могла, тогда он велит мне убираться. И что это еще за перекрестная зависимость?

– Она может возникнуть в результате попыток преодолеть основную зависимость. Вы можете побороть ее, но, в качестве компенсации, пристраститься к чему-то другому. Или просто добавить к основному пристрастию еще одно.

– Понятно, – кивнула я, – я пришла сюда лечиться от наркотиков, но к моменту выписки сделаюсь еще и алкоголичкой и обжорой. Это примерно то же самое, что сесть в тюрьму за неуплату штрафа, а выйти оттуда, уже зная, как грабить банки и взрывать бомбы.

– Не совсем, – он тонко улыбнулся. – Так что же мне все-таки есть?

– То, что дадут.

– Вы как моя мама.

– Правда? – он равнодушно улыбнулся.

– Я никогда не ела того, что она мне давала.

Это потому, что хуже моей матери не готовил никто. Все эти разговоры о фольге и индейках в первый день, когда она узнала о моих проблемах, были пустой болтовней. Сколько бы у нее ни было фольги, ее индейки всегда получались сморщенными и сухими.

Доктор Биллингс только плечами пожал.

– Ну и откуда же я буду получать белки? – Меня ужасно удивляло, что эти вопросы его совершенно не волнуют.

– Они есть в яйцах, молоке, сыре. Вы едите рыбу?

– Нет, – мстительно ответила я, хотя и ела.

И опять на его лице не отразилось никакого волнения. Он совершенно не желал замечать моей тревоги и замешательства.

– Все будет прекрасно, – улыбнулся он. – Пойдемте, я познакомлю вас с Джеки.

– Это еще кто – Джеки?

– Это женщина, с которой вы будете жить в одной комнате.

В одной комнате? Шок следовал за шоком. За ту цену, которую мы заплатили, мне должны были предоставить отдельную комнату! Но не успела я и рта раскрыть, как он открыл дверь офиса и подвел меня к ослепительной блондинке, которая неохотно драила шваброй пол в приемной. Поэтому я изобразила на лице приветливую улыбку. Придется подождать, пока она уйдет, прежде чем высказать свое неудовольствие. Мило, нечего сказать!

Она протянула мне смуглую гладкую руку:

– Рада познакомиться, я – Джеки, – улыбнулась она.

Ей было лет сорок пять, но с расстояния в несколько футов могло показаться, что лет на десять меньше.

– Вообще-то, я пишу свое имя как Чаки, – пояснила она. – Когда его пишут Джеки, это как-то слишком обыкновенно, правда?

Я не знала, что на это ответить, поэтому просто вежливо улыбнулась и сказала:

– Меня зовут Рейчел.

– Привет, Рейчел, – улыбнулась она. – Рейчел пишется через «е» или через «э», через два «л» или через одно?

И вот с этой сумасшедшей я буду жить в одной комнате?

И вообще. Почему она тут убирает? Разве она не пациентка? Я была уверена, что видела ее за столом во время ланча. У меня екнуло сердце. Неужели они приняли всерьез всю эту ерунду с моей наркоманией?

– Вы пропустили кусочек пола около двери, Чаки, – напомнил доктор и направился к лестнице.

Чаки бросила ему вслед такой взгляд, что я удивляюсь, как это он не превратился в камень.

– Не забудьте свой чемодан, Рейчел, – напомнил доктор Биллингс.

И он стал подниматься по лестнице вверх, предоставив мне тащить чемодан, который весил не меньше тонны. Рассчитывая, что в Клойстерсе будет полно знаменитостей, я привезла всю свою одежду да еще кое-что из вещей Хелен, которые мне подошли. Я бы с удовольствием захватила все вещи Хелен, но она была маленькая и изящная, а я – здоровенная, так что мне могло подойти только что-нибудь безразмерное, то, что на любого налезет. А так, конечно, было бы очень забавно, если бы, сдав меня в Клойстерс, она вернулась домой, открыла свой шкаф и обнаружила, что он пуст.