Книга Маленькие женщины. Хорошие жены - Луиза Мэй Олкотт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для живого воображения Джо этот прекрасный дом был чем-то вроде волшебного замка, полного великолепия и удовольствий, которыми никто не наслаждался. Она давно мечтала увидеть то, что скрыто за этой красотой, и узнать поближе Лоуренса-младшего, который выглядел так, словно был не прочь познакомиться, если бы знал, с чего начать. После вечеринки она ещё больше горела желанием подружиться с ним, выдумывая для этого различные поводы, но в последнее время его не было видно, и Джо начала думать, что он уехал, как вдруг однажды она заметила в верхнем окне смуглое лицо, задумчиво устремившее взор вниз, на их сад, где Бет и Эми играли в снежки.
«Этот мальчик так страдает без общения и развлечений, – сказала она себе. – Его дедушка не знает, что ему пойдёт на пользу, и держит его взаперти в полном одиночестве. Ему нужна компания весёлых мальчишек, с которыми можно поиграть, или ещё кто-нибудь молодой и весёлый. Я готова сама пойти и сказать об этом старому джентльмену!»
Эта мысль захватила Джо, которая любила совершать смелые поступки и всегда шокировала Мэг своим странным поведением. План «похода к дедушке» не был забыт, и в этот снежный день Джо решила предпринять попытку. Она видела, как мистер Лоуренс отъехал от дома в экипаже, и стала прокладывать себе путь в снегу, чтобы пробиться к живой изгороди, а потом остановилась и огляделась. Всё было тихо, занавеси на нижних окнах опущены, не было видно ни слуг, ни других людей, кроме головы с вьющимися чёрными волосами, опирающейся на тонкую руку у окна наверху.
«Вот он, – подумала Джо, – бедный мальчик! Он совсем один, и ему тоскливо в этот унылый день. Так не должно быть! Брошу-ка я снежок, чтобы он выглянул из окна, а потом скажу ему доброе слово». И вот пригоршня мягкого снега полетела вверх, и голова сразу повернулась, показалось лицо, с которого тут же исчезло безразличное выражение, большие глаза заблестели, а губы растянулись в улыбке. Джо кивнула, засмеялась и, размахивая метлой, крикнула:
– Как дела? Ты что, заболел?
Лори открыл окно и хрипло прокаркал, как ворон:
– Мне уже лучше, спасибо. Я сильно простудился и неделю сидел взаперти.
– Сочувствую. А как ты развлекаешься?
– Никак. Здесь скучно, как в склепе.
– Ты что, не читаешь?
– Не так много. Мне не позволяют.
– А разве тебе никто не может почитать?
– Дедушка иногда читает, но мои книги ему неинтересны, а всё время просить Брука мне совсем не хочется.
– Тогда пусть кто-нибудь тебя навестит.
– Здесь нет того, кого я хотел бы видеть. Мальчишки так шумят, что у меня голова идёт кругом.
– Разве нет какой-нибудь милой девочки, которая почитала бы тебе и развлекла? Девочки не шумят и любят играть в медсестёр.
– Не знаю ни одной.
– Ты же знаешь нас, – начала Джо, потом рассмеялась и замолчала.
– Так и есть! Пожалуйста, заходи! – воскликнул Лори.
– Я, правда, не милая тихоня, но приду, если мама позволит. Пойду спрошу у неё. Закрой окно, будь хорошим мальчиком и жди моего прихода.
С этими словами Джо вскинула на плечо метлу и зашагала в дом, гадая, что ей скажут мама и сёстры. Лори взволновала мысль, что ему будет с кем пообщаться, и он поспешил подготовиться, и, будучи «маленьким джентльменом», как назвала его миссис Марч, он решил оказать честь ожидаемой гостье, расчесав копну своих вьющихся волос, надев свежий воротничок и попытавшись навести порядок в своей комнате, которая, несмотря на полдюжины слуг, совсем не выглядела опрятной. Вскоре раздался громкий звонок, затем решительный голос, спросивший «мистера Лори», и удивленный слуга побежал доложить о появлении молодой леди.
– Хорошо, проводите её сюда, это мисс Джо, – сказал Лори, направляясь к двери своего маленького кабинета, чтобы приветствовать Джо, которая появилась, румяная и такая непринуждённая, с накрытым блюдом в одной руке и тремя котятами Бет в другой.
– А вот и я со своими пожитками, – быстро сказала она. – Мама передаёт тебе привет и будет рада, если я смогу тебе чем-нибудь помочь. Мэг захотела, чтобы я принесла тебе её бланманже, оно у неё очень хорошо получается, а Бет подумала, что её котята развлекут тебя. Я подумала, что это тебя позабавит, и не смогла им отказать.
Так получилось, что забавное одолжение Бет было как раз тем, что нужно Лори, так как, смеясь над котятами, он забыл о своей застенчивости и сразу стал куда общительнее.
– Это слишком красивое блюдо, чтобы его есть, – сказал он с довольной улыбкой, когда Джо сняла крышку и показала бланманже, окружённое гирляндой зелёных листьев и алыми цветами любимой герани Эми.
– Ничего особенного, просто все они хотели сделать для тебя что-нибудь хорошее. Скажи служанке, чтобы она подала это к чаю. Это лёгкое блюдо, тебе можно его есть, и так как оно нежное, то не будет раздражать твоё больное горло. Какая у тебя уютная комната!
– Может, и уютная, если бы её убирали почаще, но горничные ленивы, и я не знаю, как заставить их уделять этому больше внимания. Меня это расстраивает.
– Я приведу здесь всё в порядок за две минуты: всего-то нужно вымести золу из камина, вот так… и аккуратно расставить вещи на каминной полке, вот так… книги положить сюда, и флакончики туда, и диван отвернуть от окна, а подушки немного взбить. Ну вот, мы и навели здесь порядок.
Так и было, потому что, смеясь и болтая, Джо расставляла вещи по местам и придавала комнате совершенно иной вид. Лори наблюдал за ней в почтительном молчании, а когда она пригласила его присесть на диван, он так и сделал и, удовлетворенно вздохнув, сказал с благодарностью:
– Как ты добра! Да, это именно то, что нужно. А теперь, пожалуйста, садись в большое кресло и позволь мне развлечь свою гостью.
– Нет, это я пришла тебя развлечь. Может, мне почитать вслух? – И Джо с нежностью посмотрела на некоторые заманчивые книги, лежавшие рядом с ней.
– Спасибо! Но я всё это уже прочёл и, если не возражаешь, давай лучше поболтаем, – ответил Лори.
– Не возражаю. Я готова болтать целый день, если мне дать волю. Бет говорит, что я не знаю, когда остановиться.
– А Бет – это та румяная девочка, которая всё время сидит дома и изредка выходит на улицу с корзинкой? – с интересом спросил Лори.
– Да, это Бет, моя сестрёнка, и к тому же очень хорошая.
– Симпатичная – это Мэг, а кудрявая – Эми, кажется?
– Откуда ты это знаешь?
Лори покраснел, но честно ответил:
– Видишь ли, я часто слышу, как вы зовёте друг друга по имени, и когда я здесь сижу в одиночестве, то невольно смотрю на ваш дом, вы всегда так хорошо проводите время. Прошу прощения за грубость, но иногда вы забываете опустить занавеску на окне, где стоят цветы. А когда зажигают лампы, это всё равно что смотреть на картину, на которой камин и вы все сидите за столом с вашей матерью. Её лицо в обрамлении цветов прямо напротив окна, и оно такое милое, что я не могу отвести глаз. У меня нет матери, ты же знаешь. – И Лори поворошил угли в камине, чтобы скрыть лёгкую дрожь губ, которую он никак не мог унять.
Его взгляд, полный одиночества и страдания, проник прямо в сердце отзывчивой Джо. Её так бесхитростно воспитывали, что в её голове не было места для глупостей, и в пятнадцать лет она была невинной и открытой, как ребёнок. Лори болел и был одинок, и, чувствуя, что её дом богат счастьем, она была рада поделиться и с ним. Её лицо было очень дружелюбным, а её обычно резкий голос стал необычайно мягким, когда она сказала:
– Мы больше не будем закрывать наше окно занавеской, смотри на нас сколько хочешь. Но мне бы хотелось, чтобы вместо подглядывания ты бы пришёл к нам в гости. Мама такая чудесная, она будет к тебе очень добра, Бет споёт тебе, если я её попрошу, и Эми станцует. Я и Мэг рассмешим тебя нашими забавными сценками, и мы все хорошо повеселимся. Как ты думаешь, твой
