Книга 500 дней поражений и побед. Хроника СВО глазами военкора - Александр Коц

по позициям украинских войск, которые медленно откатываются на юг, вдоль трассы Харьков — Славянск. Основные усилия российских войск на этом направлении сейчас сосредоточены на продвижении в сторону города — символа русского сопротивления Донбасса в 2014 году. И легкой прогулки здесь точно не будет.

Вот и встретились, «Джавелин»!

— Они работают грамотно. Если видят, что обороняться бессмысленно, откатываются на заранее подготовленные позиции, — рассказывают мне разведчики Висленской дивизии. — Если следующий эшелон обороны еще не готов, то упираются до последнего, как здесь, в Каменке. У них тут этих «Джавелинов» и NLAW (противотанковых ракетных комплексов), как у бабки солений в погребе. У каждой хаты, на каждом перекрестке просто горкой были сложены. Подбежали, пульнули — и в подвал. Причем «Джавелины» в большинстве случаев броню наших танков не пробивают. Так они бьют по орудиям и каткам. А снайперы — по прицелам. А что танк без системы прицеливания?

Каменка сегодня мало отличается от Никишино Донецкой области или Хрящеватого на Луганщине в 2014-м. Все деревни, по которым в полную мощь прокатилась война, похожи. Когда практически каждый дом превращен в огневую точку, не до сантиментов. Обе стороны думают, как выполнить задачу и выжить, а не о сохранности гражданского сектора. Хотя российская сторона до сих пор старается сохранять мирную инфраструктуру. А вот украинская, словно в отместку, отступая, сжигает за собой все мосты. И в прямом, и в переносном смысле. Ведь сюда мы добрались по понтонной переправе, наведенной вместо взорванного моста.

— Вы про медиков, про героев наших, напишите! — встречают нас бойцы Висленской дивизии, действующей на этом направлении. — Сколько людей они спасли!

Командир второго медвзвода, как и положено настоящему герою, скромно докладывает:

— Бои здесь были тяжелые, больше количество санитарных потерь — минно-взрывные травмы, осколочные ранения, проникающие, слепые, сквозные. Оказывали помощь, эвакуировали на вертолетную площадку и дальше — в госпитали в Россию.

Для многих из этих молодых парней Каменка стала боевым крещением. Здесь они в первый раз в своей жизни посмотрели смерти в глаза.

И затрофеили первый танк!

Вот он, Т-72Б, который они взяли без единого выстрела. На нем уже красуются тактические знаки «Z».

— Они на нас выехали, — рассказывает молодой офицер-кавказец. — Сначала хотели в него с РПГ «задуть». Но я снял российскую экипировку, подхожу к танку, командир по походному едет в люке. Начинаю импровизировать: «Саня, привет! А где Леха?» Он расслабился, полностью вылезает, наводчик тоже. Я запрыгиваю на танк с пээмом (пистолет Макарова): все, давайте, мужики, выходите. Доездились. «Не стреляй!» — кричат. Выкинул их из танка, механика пришлось выкурить. Так и забрали машину.

Бойцы раскладывают другие трофеи — гранатометы, пулемет и… книги.

— Глядите, что читали, — «Вторжение в Украину: хроника российской агрессии». Издание 2016 года. Наперед, что ли, знали?

— А где ты это взял? — спрашиваю парня.

— В клубе, пойдем отведу.

По дороге знакомимся. Леха — 19-летний мобилизованный житель Луганска. Учился на втором курсе пединститута. Леха ведет меня на второй этаж — в библиотеку. Чтобы найти книжку на русском языке, надо очень потрудиться. Основная масса чтива — на мове. И чего тут только нет. «Аэропорт» — об украинских «киборгах», которые воевали в Донецком аэропорте. «Анексия» — о Крыме. Есть и более экзотические варианты — вот толстенный том «Украина. Хронология развития — с древних времен до поздней античности». Или, к примеру, «Войны России против Украины XII–XXI веков».

Тут вам и «экспансия» Московии на земли Киевской Руси, и «специальные военные операции» против Гетьманщины, и борьба с большевистской Россией за независимость 1917–1921 годов, и «боротьба» за незалежность Украины 1941– середины 1950-х годов…

Псевдонаучным шлаком забито полбиблиотеки. Издавались эти книжки не где-нибудь в Польше, а в Киеве, во Львове, на Полтавщине…

Прощаемся с мужиками, они уходят дальше, туда, где непрерывно грохочет фронт, продолжающий приближаться к Славянску.

10 апреля 2022. Видеоказни глазами пленных

Танк, расписанный тактическими знаками «Z», аккуратно, насколько этот эпитет применим к многотонной железной махине, поднимается на насыпь, осторожно выглядывая из-за пригорка стволом. В перенасыщенном западными противотанковыми системами районе свои правила ведения боя. Они пишутся прямо здесь кровью и обгоревшими остовами машин. Молодые парни, впервые попавшие в зону боевых действий, экстерном становятся настоящими псами войны.

Танк дает выстрел, еще один. И откатывается под насыпь, где он недоступен для NLAW и «Джавелинов». С левого фланга по технике противника отрабатывает расчет противотанкового комплекса. За населенным пунктом, который штурмует российская армия, поднимается дым — попали в точку.

Украинские войска на нашем, Славянском направлении в последние дни перешли к тактике действия малых групп по 10–15 человек с «шайтан-трубами». Отстреливают из лесопосадок одну противотанковую ракету и уходят, бросая остальные «Джавелины». Этого добра у них навалом (как хвалился Байден, НАТО обеспечило по 10 подобных комплексов на каждый российский танк), могут себе позволить.

Периодически пытаются контратаковать. Но не всегда удачно. Мотивации мобилизованным по всей Украине бойцам не хватает.

— Мы шли батальонно-тактической группой, — рассказывает мне в минуты затишья командир танковой роты, веселый балагур Тимур. — Задача — взять населенный пункт и обеспечить коридор для прохода наших сил дальше на юг. Когда наступали на Камышеваху, увидели танки противника. Они увидели нас и просто подняли пушки вверх. Мы решили не вести огонь по ним, а просто забрать как трофей и использовать. Экипажи вроде хотели выйти, но боялись. Пригрозили кинуть внутрь гранату. Они подняли руки и сдались. Боекомплект полный, танки новые, с хранения были сняты. В том бою разведчики еще пятерых в плен взяли.

Пленные всегда похожи друг на друга. Мне приходилось общаться с ними и в 2014 году, и в 2015-м. Заискивающий взгляд и слегка обиженное выражение лица. Мол, как вы только могли предположить, что я в здравом уме по собственной воле поехал воевать. Да ни в жизнь. Хлеборезом работал или на блокпосту стоял. В штабе писарем отсиделся.

Уроженец Львова Владимир Рехлив в армию попал прямиком с польской границы, через которую пытался удрать от мобилизации. Но пограничники сдали его в военкомат, где за дезертирство пригрозили сроком от трех до шести лет. Три дня — на знакомство с противотанковой пушкой «Рапира». Ночная погрузка техники на поезд, выгрузка в Славянске — и сразу на боевые позиции. Можете себе представить боевой дух вчерашних гражданских, которых бросают на «передок».

Изюм. Пленные взяты с «поличным»

— Мы все поняли, что шансов у нас нет, и решили