Книга Одержимость Драко - Элли Шарм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лениво приоткрыв глаза, я вздохнула и с недоумением уставилась на своё отражение в зеркале на потолке. Что, черт возьми? Где я?! Мое внимание полностью переключилось на мужчину рядом. Его чёрные пряди лежали контрастным чернильным пятном на хлопковой белой наволочке. Длинные чёрные ресницы со слегка загнутыми кончиками скрывали серые грозовые глаза. Он слегка пошевелился, и закинул одну руку себе за голову, от чего мускулы на его предплечье обозначились особенно четко. Интересно, сколько же надо тратить времени на занятия спортом, чтобы иметь такую фигуру?
Арландо был профессиональным пловцом, но у него даже и десятой доли не было такой формы, как у Эмира.
Я поморщилась от солнца, что ярко светило, прорываясь лучиками через круглый иллюминатор. Черт!!! Уже утро. Родители, должно быть, в бешенстве!
— Эмир? - тихо позвала спящего мужчину, но тот даже не шелохнулся. Скрипнув зубами, не сильно шлепнула его по плечу. — Да просыпайся ты!
Что-то сонно пробормотав, он неохотно открыл глаза, и я сразу же попала в водоворот дымчатого урагана. Протянув руку он, ухватил за простынь, что я прижимала к груди, и потянул на себя.
— Эмир, давай, скорее, вставай! – легонько ударила его по руке. – Ну, же!
Но мужчина резко выбросил руку вперёд и дернул меня на себя.
Распластавшись на обнаженной горячей груди, я растерянно захлопала глазами.
— Что ты дела…
Горячие твёрдые губы обрушились на мои - мягкие и податливые, заглушая возмущённые вскрики. Чувствуя, как жаркая нега накрывает с ног до головы, все же протестующе что-то промычала, капитулируя в сильных руках. Но, когда умелые пальцы проникли под простынь и сжали мои ягодицы, меня будто облили холодной водой. Я до сих пор помнила, к чему приводят все эти поцелуи и нежные ласки. Ну, уж нет! Я не позволю мучать себя и терпеть боль тоже не собираюсь, какими бы не были приятными его прикосновения. Теперь я знаю, чем это заканчивается! Как это вообще может нравиться?! Да я месяц сидеть не смогу, после вчерашнего!
Усевшись на кровати, я нахмурилась, глядя в загорелое лицо мужчины.
Тот жадным взглядом уже скользил по моим оголенным плечам. Будто пытаясь через завесу перекинутых на грудь волос проникнуть куда-то дальше, чтобы насладиться зрелищем юных упругих холмов, он даже не скрывал желания. А может со мной что-то не так?!
Задержав дыхание, думала о том, что, может, я из тех женщин, что не переносят близость между мужчиной и женщиной. Как их называют? Кажется, фригидные…
Наблюдая за моим хмурым лицом, Эмир хриплым со сна голосом проговорил:
— И тебе доброе утро, Тея! – похлопав возле себя, приподнял простынь, приглашая лечь рядом. – Такая рань… Иди ко мне!
— Ты шутишь?! – взвилась я, тряхнув волосами. - Я дома не ночевала. Да мои родители после такого год меня не выпустят из дома! – выдала я, эмоционально жестикулируя.
— Мне нравится, что ты такая живая, но тебе, дорогая, надо поучиться смирению, – довольно мягко произнёс Эмир.
— Смирению? — залилась я краской негодования, после чего тяжело задышала, чувствуя, как злость, будто огненная лава, разносится по венам. – Смирению?!
— Я просто плохо знаю итальянский и не так выразился, любимая! - Эмир сел в постели и пожал широкими плечами, я отчетливо видела в его глазах смешинки.
— Ты что это вздумал? Смеяться надо мной?! - возмутилась я, соскочив с постели. Завернувшись в простыню, что словно мантия королевы легла у моих ног, с негодованием воззрилась на него.
— Кто? Я? Да никогда в жизни! – посмеиваясь, воскликнул мужчина. Он поднялся с постели, ничуть не стесняясь своей наготы.
Я тут же отвернулась, как только увидела, что его плоть уже стоит в полной боевой готовности и с легким писком бросилась в душевую комнату. За дверью я слышала его негромкий смех. Он просто не возможен! Стоя под тёплыми струями воды, с негодованием отметила, что на моём теле много маленьких синяков. Они были рассыпаны по коже, начиная от груди и заканчивая теми, что были больше и находились на бёдрах. Изверг!
После душа, укутавшись в большой белый махровый халат, я, наконец, решилась вернуться в каюту. На небольшом столике уже стояли различные экзотические фрукты и пышные французские круассаны.
Дверь отворилась, и в каюту вошёл Эмир, на ходу застегивая манжеты белой рубашки. Его волосы были влажными, словно он только что вышел из душа. «Однозначно принял душ», - подумала я, разглядывая влажные пряди его угольно-черных волос. Эмир бросил безразличный взгляд на стол с едой, после чего полностью сосредоточился на моей ножке, выглядывающей из-под полы халата.
— Эми-ир, - протянула я его имя, разрезая апельсин пополам. — Я хочу, чтобы после завтрака ты немедленно отвёз меня домой, - сделав эффектную паузу, я надкусила хрустящую булочку и продолжила. - Я никому не скажу о том… что произошло между нами.
Эмир прошёл от двери к столику и уселся напротив меня. Аккуратно разлил по чашкам чай из фарфорового чайника, будто мы с ним находимся на важном приеме и будничным голосом спросил :
— О чем? О том, что я лишил тебя девственности?
Я вздрогнула от его слов, с неохотой признавая, что я и так никогда бы никому не сказала, и он это хорошо знал. Тогда я решила подойти к нему с другой стороны.
— Мои родители, должно быть, очень переживают, – я сделала несчастное личико. – Представь, каково им? Они не знают где я и что со мной.
Эмир невозмутимо поставил передо мной чашку с ароматным чаем. Запах был странно непривычный, но не отталкивающим. Вероятно, какие-то восточные пряности.
— Я об этом позаботился.
— О чем ты? – недоумевающе спросила я, не понимая, куда он клонит. Сделав глоток из чашки, вернула ее на место и села на стул, что находился напротив Эмира.
— О твоих родителях. Я написал с твоего телефона сообщение, что ты у подруги в Париже.
Я соскочила со своего стула. Должно быть, движение было настолько сильное и резкое, что стул с красивой тканьёвой обивкой опрокинулся с громким грохотом. Я схватила вилку и, выставив ее перед собой, как оружие, рассерженной кошкой прошипела:
— Да как ты смеешь трогать мои вещи и пудрить голову моим родителям?
Мою возмущенную речь прервал тихий стук в дверь, и Эмир многозначительно посмотрел на мою руку, зажимающую вилку.
— Опусти ее, Тея.
— Еще чего! – огрызнулась я в ответ, все сильнее сжимая в ладони прохладный металл.
Стук повторился и Эмир, не сводя с меня глаз ответил:
— Войдите!
Дверь открылась. Почти бесшумно ступая по дорогому персидскому ковру с замысловатыми узорами, в каюту вошёл Арджан. Не поднимая глаз, он поклонился, а когда выпрямился, удивлено уставился на меня, держащую вилку, направленную в красноречивом жесте на Эмира. Арджан прочистил горло и обратился к хозяину:
