Книга Стань моим завтра - Эмма Скотт

– Я не хочу больше продавать пластинки, – произнес он, вырывая меня из размышлений.

– Я не хочу возвращаться в Вегас.

На станции остановился еще один поезд и уехал прочь. Мы молчали.

– Я живу в квартире-студии, – наконец произнес он. – Никаких стен, никакой спальни. Никакого личного пространства. Диван крохотный и не раскладывается.

От этих слов в моей груди разлилось нежданное тепло. Внутри меня загорелась надежда.

Я заговорила – так спокойно и небрежно, как только могла:

– Я думала купить надувной матрас. Ну, такой, который можно будет убирать днем, чтобы он не занимал место.

– Хорошая мысль.

– И я понимаю, что четырехсот долларов не хватит, чтобы покрыть половину аренды, но я в ближайшее время найду работу и отдам тебе остальное.

– У тебя даже нормальной кровати не будет, – сказал он. – Четырехсот долларов хватит.

– Это половина арендной стоимости? Я хочу платить половину…

– Практически половина.

Я подождала, пока он скажет что-нибудь еще. Он молчал, поэтому я заговорила сама:

– От меня не будет много шума. Я не слушаю громкую музыку – только в наушниках. Я буду ходить на работу и исправлять свой графический роман. Постараюсь тебе не мешать.

Бекетт кивнул.

– Отопление почти не работает, хотя я уже много раз просил хозяина его починить, – сказал он. – Ты будешь мерзнуть. Сильно.

– Я не боюсь холода.

– С понедельника по пятницу я работаю курьером по десять часов в день, – продолжил Бекетт, водя пальцами по кусочку желтой металлической рамы велосипеда. – По вечерам пятницы и субботы у меня смены в ресторане, но в воскресенье – завтра – у меня выходной. По воскресеньям я делаю, что хочу. Если ничего не хочу делать, не делаю ничего. Я смотрю американский футбол, слушаю музыку – на проигрывателе, не в наушниках – или сплю.

Я кивнула.

– Я не буду тебе мешать.

– Тебе придется познакомиться с Роем – моим инспектором, – произнес он, посмотрев мне в глаза.

– Хорошо, – ответила я, не отводя взгляда.

– Мне придется рассказать ему про изменения в своей жизни. Проблем не будет, если ты, конечно, не станешь приводить в квартиру людей, которые прячутся от полиции или имеют дело с наркотой.

– Я здесь никого не знаю, – ответила я. – И я не очень-то общительный человек. Я соответствую всем стереотипам о гиках, повернутых на комиксах, которые ты только слышал в своей жизни.

Бекетт иронично улыбнулся.

– Для гика ты довольно отважная.

– Ради искусства я готова на любые жертвы.

Я протянула ему руку.

– Росси. Зельда Росси.

Он сжал мою руку своей. Она была большой и немного грубой. Теплой. Сильной.

– Бекетт Коуплэнд.

– Приятно познакомиться, Бекетт Коуплэнд.

Когда мы разжали руки, табло у противоположной платформы замигало, сообщая о том, что скоро прибудет следующий поезд.

– Наверное, я сошел с ума, – пробормотал он. – Или это ты спятила.

Он указал на рельсы.

– Это мой поезд. Или… наш?

К перрону подходил наш поезд.

Я ехала в Бруклин с Бекеттом Коуплэндом.

5. Бекетт

30 ноября

Выйдя на станции Клинтон-Вашингтон Авеню, мы увидели, что дождь закончился. От метро до моей квартиры идти было недалеко, и большую часть этого пути мы молчали. Только вот мои глаза говорили довольно много, постоянно мечась в сторону, чтобы увидеть Зельду Росси.

Она была мне по плечо, да еще и горбилась, кутаясь в пальто, но я знал: это от холода, а не от страха или нервов. На ее губах играла тень улыбки, а в ее потрясающих зеленых глазах – когда на них падал свет от фонарей – отражалось то же облегчение, которое чувствовал я сам.

Мы прошли два лестничных пролета и, оказавшись на моем этаже, остановились перед квартирой 2С.

– Точно не хочешь оставить это на завтра? – спросил я, приподнимая пакет, в котором лежал контейнер с супом из ресторана. Она сказала, что зря его заказала.

Она взглянула на пакет и отвела глаза.

– Точно. Видимо, мне стоит на время завязать с итальянской едой.

В ее глазах промелькнула тень грусти. Точно так же, как прошлым вечером, когда она сказала, что у нее поблизости нет родственников.

Видимо, миссис Сантино услышала наши голоса, потому что дверь квартиры 2С открылась, едва костяшки моих пальцев успели к ней прикоснуться.

– Здравствуйте, миссис Сантино! – произнес я. – Надеюсь, вы сегодня не против поесть супа?

Она ничего мне не ответила, только подозрительно прищурилась, глядя на Зельду.

– Пфф, – фыркнула она, после чего выхватила пакет из моей руки и захлопнула дверь.

Я бросил взгляд на Зельду.

– Я знаю, что глубоко внутри она испытывает благодарность.

Зельда тихо рассмеялась.

– Вчерашняя еда тоже досталась ей? – спросила она, пока я катил велосипед к квартире 2Е.

– Я стараюсь приносить ей еду, когда получается, – сказал я, доставая из кармана ключ. – Не помню, когда и как это началось, но я ни разу не видел, чтобы она выходила из квартиры. Или чтобы туда заходил кто-то другой. Правда, я почти каждый день работаю по десять часов, но…

Я пожал плечами.

– Когда бы я ни зашел, она не спит, и она всегда берет то, что я ей приношу. Видимо, ей это нужно.

– Это весьма мило с твоей стороны, Коуплэнд.

Открывая дверь, я бросил на Зельду взгляд. Тень грусти пропала из ее глаз. На смену ей пришла нежность. Какое-то мечтательное выражение, из-за которого я стукнулся коленкой о велосипед, пока перекатывал его через порог.

– Вот мы и на месте? – спросила она, следуя за мной.

– Вот мы и на месте, – подтвердил я.

Теперь отступать было поздно. Когда я согласился, чтобы Зельда сюда переехала, я либо спас свою задницу от проблем с оплатой аренды, либо совершил громадную ошибку.

Либо впустил в свою жизнь что-то очень хорошее.

Я выбросил эту мысль в подъезд и закрыл дверь. Вчера в письме для миссис Джей я написал правду. Я не заводил серьезных отношений с женщинами. Зельда будет для меня всего лишь соседкой. Поживет здесь пару недель, а потом съедет.

Она молча осматривалась в квартире.

«Это все, что у меня есть, – думал я. – Сама решай, подходит ли это тебе».

Я скрестил руки на груди, ожидая, что она скажет что-нибудь саркастичное. Или даже напрямую заявит: «Нет, из этого ничего не получится».