Книга Король гоблинов - Кара Барбьери

Надеюсь, Сорен чувствовал мое отчаяние и раскаяние, как я чувствовала его злость. Все верно, он имел право злиться.

Несколько секунд я размышляла, не последовать ли за любимым и не попробовать ли исправить содеянное, но потом рассудила, что только ухудшу ситуацию. Ему требовалось какое-то время, чтобы остыть и успокоиться.

В конце концов я принялась бродить по дворцу. Он был таким огромным, что заставлял чувствовать себя маленьким и незначительным муравьем. Хотелось бы мне вновь оказаться в северном поместье Сорена! Хотя вряд ли мы когда-нибудь туда вернемся. Для короля гоблинов не предусмотрена мирная отставка, как и для оленя.

Как иронично признать какое-то место своим домом и сразу же переехать в другое. Я скучала по деревянным стенам и простому интерьеру, однако обставленному со вкусом и украшенному с душой. Иногда я часами могла любоваться и водить пальцами по изящной искусной резьбе, выполненной на дубовых и ореховых панелях. А еще мне не хватало честного труда. К какой бы расе ни принадлежали обитатели поместья, мы все были заняты работой. Во дворце же безделье убивало меня. Вернее, убивало бы, если бы мысли постоянно не крутились вокруг проблемы вполне определенного призрака.

Я тяжело вздохнула, в последний раз вспоминая поместье, куда нам больше не суждено было вернуться, и направилась к конюшням.

Лошади спали. Меня восхищали эти прекрасные животные, но наблюдать за ними стало болезненно после смерти моего скакуна, Страха. Объединенные связью, мы приходились друг другу не просто наездником и конем. И все же после того, как я стала оленем, все звери признавали меня за свою и принимали благосклонно. И это меня-то, кого в детстве постоянно преследовали злобные гуси! Отплатить же им, пустив стрелу, было запрещено, так как птиц откармливали к праздникам. Я тепло улыбнулась воспоминанию.

Одна из лошадей проснулась, заржала и ткнулась мордой в плечо. Я погладила мягкую бархатистую шкуру и тихо сказала:

– Здравствуй.

– Привет.

Я чуть не подпрыгнула, услышав ответ, который явно исходил не от лошади, и обвела глазами конюшню. На одной из потолочных балок стояла высокая фигура гоблина. Он приветливо улыбался.

– Я чуть сердечный приступ не заработала из-за тебя, Роуз! – нахмурилась я.

– Ты же олень. – Собеседник пожал плечами и с кошачьей грацией спрыгнул вниз. – И вряд ли можешь умереть от сердечного приступа.

– Ты понял, что я имела в виду, – раздраженно фыркнула я. – Что ты забыл там, наверху?

– Ну, – задумчиво протянул Роуз, – заметил, как Сорен дуется в оружейном складе, и решил, что ты должна дуться в противоположной части дворца. Мы с Сеппо кинули жребий, кто пойдет утешать кого. Мне повезло получить человека, который не умеет вырывать сердца голыми руками в приступе ярости.

О, боги! Сорен убьет полукровку, если тот попытается выкинуть что-то в своем духе.

– Вы… – Я оборвала себя и покачала головой: не моя проблема.

– Вы двое иногда бываете мелочны и упрямы, как ослы, – неодобрительно прокомментировал рыжеволосый утешитель. – Даже при том, что гоблины славятся отсутствием навыков общения, как ты, так и Сорен возносите планку на недосягаемый уровень в этой области.

– Неправда, мы отлично ладим между собой! – возмутилась я, бросая на Розамунда враждебный взгляд.

– Ага, и именно поэтому ни один из вас не готов признать, что существует проблема, а вместо этого притворяетесь, словно все в порядке, пока здравый смысл наконец не вернется и вы все же не решите обсудить происходящее, – ядовито ответил собеседник.

– Ладно, у нас есть некоторые сложности, но я не собираюсь принимать советы по отношениям от того, кто целый день гонял лошадь по всему Пермафросту, чтобы преподнести ее в подарок еще не рожденному младенцу.

– Мы полностью контролировали ситуацию, – Роуз напустил на себя оскорбленный вид.

– Как бы не так, – пробормотала я и уже громче добавила: – Слушай, я пыталась все объяснить Сорену, но это обернулось катастрофой. И что теперь? – спросила я, откидываясь на дверцу стойла и прикрывая глаза, чтобы утихомирить нараставшую головную боль.

– Теперь подождешь, пока вы оба успокоитесь, и делаешь новую попытку. И в следующий раз постарайся не доводить до подобного и, ну знаешь, не храни секрет от партнера несколько месяцев. – Последнюю фразу Розамунд произнес настолько серьезно и наставительно, что я даже начала размышлять, не врезать ли ему. – Когда мы с Сеппо только начали встречаться, то тоже столкнулись с похожей проблемой. Он беспокоился, что о нас подумают другие гоблины, так как и без того постоянно страдал от осуждения, будучи полукровкой. А я несколько месяцев не понимал, в чем дело и почему он не желает общаться. Пока не рассудил, что нужно спросить самого Сеппо. – На лице рыжеволосого парня возникла довольная улыбка. – Проблема моментально разрешилась! Оказалось, достаточно заверить, что я вырву позвоночник любому, кто посмеет косо посмотреть на моего возлюбленного.

Я с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза. Конечно, даже романтичные и душещипательные истории у гоблинов обязательно сводились к насилию и жестокостям.

– Ненавижу признавать это, но ты прав, – пробормотала я. – Попробую еще раз все объяснить, когда мы оба успокоимся. Наверняка Сорену нелегко было услышать от меня как новости о конце света, так и признание, что я держала их в секрете.

– Диаваль рассказала нам о ночной встрече с Лидианом, – сказал Роуз. – Мы вас поддержим, что бы ни произошло. Все обязательно наладится, вот увидишь. – Он похлопал меня по плечу. – Пожалуй, нужно убедиться, что Сеппо по-прежнему жив. Учитывая, что ты постоянно грозишь то сбросить его с горы, то проткнуть оружием, а Сорен… ну, ведет себя как обычный гоблин, я удивлен, как это милому и беззащитному полукровке удается не вздрагивать каждый раз, находясь рядом с вами двумя.

– Сеппо – отличный друг, – с легким чувством вины пробормотала я. – И знает, что я никогда не причиню ему вреда. Просто на Охоте всем приходилось нелегко.

– Потому я и решил в ней не участвовать, – фыркнул Роуз. – Ты тоже не переживай. Часть обаяния Сеппо заключается в умении довести всех вокруг до белого каления и спровоцировать драку, куда бы он ни шел. Меня невероятно привлекают подобные качества.

– Тебе виднее, – рассмеялась я.

Рыжеволосый гоблин положил руку мне на плечо, и я с трудом сдержалась, чтобы не вздрогнуть. Физический контакт до сих пор давался мне нелегко, особенно со стороны мужчины, не важно, к какой расе он принадлежал. По большей части моя душевная травма осталась позади, но все же не до конца, и новое столкновение с Лидианом вовсе не способствовало исцелению.

К этому моменту безэмоциональная половина оленя почти уступила человеческой, так что пришлось сжать руки в кулаки, вонзив ногти в ладони, чтобы скрыть дрожь. Я старалась убедить себя, что это не имело значения. Следовало прежде всего думать о предотвращении гибели мира. Прошлое изменить нельзя, но можно повлиять на грядущие события. Если для этого придется поругаться с Сореном и объединиться с Лидианом – так тому и быть. Долг превыше всего. Я была человеком – хотя бы отчасти – и не могла исправить то, что со мной случилось. Но могла выбирать, что делать дальше. Решение оставалось только за мной.