Книга Хромой кузнец - Мария Семенова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И пока он лежал так, не в силах даже доползти до края ирухнуть с него вниз, – показалось, будто чёрные тучи опустились к самойводе, и подскакал к утёсу чудовищный серый конь о восьми ногах, одинаковобыстро скользящий по воздуху, по морю и по твёрдой земле. И сидел на нём воин вразвевающемся синем плаще и шапке, надвинутой на самые брови. И смотрел наВолюнда единственным оком, сжимая в руке копьё. Билась на ветру длинная седаяборода. Два ворона каркали на плечах…
– Это ты! – сказал ему Волюнд. – Нехудо тысделал, приехав сюда. Твои воины изранили меня, и я умираю. Теперь тырадуешься, Один?
Один ответил:
– Не радуется мудрый, если видит, что не сбылась еговоля. Я не погибели твоей добивался, кузнец. Смени ты свой молот на секиру имеч, прославилось бы в битвах и твоё имя, и моё. Подумай! И суша и моресодрогнутся от страха, когда я стану покровительствовать тебе!
– Нет! – сказал Волюнд. А может, ему лишь показалось,что он выговорил это вслух.
– Подумай! – повторил Один, замахиваясь копьём. Нодля Волюнда уже не было страха.
– Нет! – молча сказал он ему и в другойраз. – Вечно будет мой молот вновь поднимать всё то, что разрушишь ты,жаждущий битв!..
Ничего больше не сказал ему предводитель Богов. Каркнуливороны у него на плечах. Вздыбился восьминогий конь Слёйпнир, взвился к облаками пропал…
Готторм и Хильд остались у лодки, а Сакси отправился ссестрой. Никто не встретился им на пути, лишь ветер одно за другим опускал натропу белые перья. Когда они поднялись на макушку скалы, Сакси обвёл глазамипасмурное небо и сказал:
– Прошло стороной!
Это Бёдвильд было простительно падать на колени,приподнимать Волюнду голову и спрашивать, слышит ли он её. Воин не плачет –воин высматривает крадущуюся опасность. И тот бессовестный лжец, недостойныйимени викинга, кто скажет, что у Сакси хоть чуточку защипало в носу!..
Наконец Волюнд очнулся. Открыл глаза. Увидел над собойзаплаканное, любимое лицо. И улыбнулся. Он сказал:
– Бёдвильд… А я уже думал, что больше тебя не увижу.Теперь мне незачем умирать.
Бёдвильд обнимала его, плача и смеясь. Волюнд сказал:
– Я не умру. Пока тебя не было, приезжал Один… Онговорил со мной. И я так понял его, что он мной недоволен и моя душа ему покане нужна…
Потом он обратился к Сакси. Он сказал:
– Тебе следует знать. Я сражался с твоим отцом. Яоставил его в хижине. Сходи к нему, если хочешь.
Бёдвильд кивнула.
– Сходи, братец…
А сердце так и замерло у неё в груди при этих словах.
Сакси убежал и вернулся, проворный, как золотистая белка,снующая в сосновых ветвях. Он сказал:
– Отец наш сидит в хижине, прикованный за ногу цепью.
И снова смотрел вперёд зоркоглазый Готторм, устроившись, какприлично храброму, на носу корабля. А Сакси сын Нидуда конунга, пренебрегаякормовым сиденьем, стоя держал руль. А Волюнд лежал на дне лодки, укрытый отхолода остатками крыльев, и его голова покоилась на коленях у Бёдвильд. Онкрепко спал, потому что силы его оставили. И сидела над ним одна-единственная,первая и последняя его любовь. И это было для него самым лучшим лекарством ипрекраснейшим из снов, являющихся наяву.
Солнце готовилось скрыться из глаз, чтобы жители срединногомира отдохнули от блеска его лучей, а звери, промышляющие в ночи, смогли добытьсебе пищу. И ветер, по-прежнему сильный, гнался за ним с послушной своройоблаков, рыже-серых, как стая волков, бегущая мимо костра…
Готторм вдруг сказал, указывая вперед:
– Паруса!
– Где? – спросил Сакси, недовольный, что не сумелпервым их разглядеть. Потом присмотрелся: – Это боевые корабли! Четыре корабля,и правят сюда!..
Он отдал команду и повернул рулевое весло, надеясьспрятаться за островами. Четыре корабля, как один, повернули следом за лодкой.
– Мы зря сделали это! – сказал Сакси. – Онирешили, будто мы их испугались!
Бёдвильд молчала.
Сын Нидуда конунга хорошо знал, что добра от подобнойвстречи ждать не приходилось; однако его решимости это не сломило. Он приказал:
– Роняй парус, Готторм ярл! Пусть видят – мы не бежим!
Закатное солнце поджигало полосатые полотнища ветрил.Стремительно мчались над волнами узкие чёрные корабли, похожие нараспластавшихся в беге коней. И вот они уже вплотную приблизились к лодке изакачались вокруг, нависая над нею оскаленными пастями чудовищ, украшавших носы.
Гордо выпрямившись на корме, Сакси оглядывал незнакомые,усатые, скуластые лица, гривы волос, мокрых от брызг… Потом крикнул:
– Если вы с миром, так ступайте себе мимо! А если вывраги, так знайте, что без боя нас не взять!
С кораблей раздался одобрительный смех. Кто-то сказал:
– И сразиться бы, да боязно промахнуться по тебе,храбрец, уж очень ты мал! А что, будто не случалось тебе ни от кого убегать?..
Присутствие Готторма не дало Сакси слукавить. И он ответил,уязвленный в самое сердце:
– За это не поручусь, но от тебя-то я ни разу небегал!..
Ещё громче засмеялись на кораблях.
На одном из них, на том, что был длиннее и больше всехостальных, стоял возле борта сам вождь. Темно-синими были его глаза, а волосынапоминали по цвету рыжий корень сосны, щедро запорошенный снегом. Улыбаясь,слушал он маленького Сакси.
А потом обратился, минуя его, прямо к Бёдвильд, смотревшейна него из лодки. Он сказал:
– Красавица! Мы не тронем ни тебя, ни этого человека влебедином плаще. Скажи только, не видала ли ты кого-нибудь в здешних местах,кто был бы, как брат на братьев, похож вот на этих парней?..
И он указал ей на двух ясноглазых молодых великанов,стоявших на палубах соседних лодий.
– Видела, – ответила Бёдвильд тихо.
И мгновенная тишина повисла над морем – только волныперекликались возле бортов.
– Где же он? – спросил Торгрим конунг. Бёдвильдбез колебаний откинула прошитую перьями сеть:
– Вот он…
А Волюнд спал.
1980
…Пусть вникают в эту книгу, дабы набраться мудрости ипозабавиться. Нельзя забывать этих сказаний или называть их ложью.
Снорри Стурлусон. «Язык поэзии»
Осеннее море с грохотом сотрясало гранитные скалы. Ветерподхватывал брызги и нёс в глубь страны, над ущелиями фиордов, над каменнымиперевалами, мимо снеговых шапок вершин. И даже орлы, гнездившиеся нанеприступных утёсах, с трудом могли разглядеть далеко в море маленькую рыбацкуюлодку.
