Книга Самое ценное в жизни - Татьяна Герцик

Крутнулась перед зеркалом, с удовольствием ощущая прикосновение скользящего шелка к голым ногам. Показала себе большой палец и вновь нахмурилась. Из глубины зеркала синими расширенными глазами на нее тревожно, будто приготовясь к неминуемой боли, смотрела молодая женщина. Как в детстве, когда в детском саду ставили прививки! Да что ж это такое!

Отражение с туго затянутым узлом бронзовых волос на затылке казалось слишком уж строгим. Она вытащила шпильки и тяжелые волосы искристым всплеском разлетелись по голым плечам, скромно их прикрыв. Она тряхнула головой, прядь волос упала на щеку, оттенив матовую бледность щеки.

Так, теперь и в обморок падать можно. Мужчинам нравятся слабые бессловесные создания, бессильно рухнувшие к их ногам. Это подчеркивает их силу и снисходительность.

Еще раз упрямо тряхнув волосами, скомандовала:

– А теперь вперед, на поиски подходящего спермоносителя!

Быстро схватила серую кожаную сумочку, и торопливо, чтобы не передумать, выскочила из корпуса.

Вдоль главной аллеи вовсю гуляли шумные веселые компании. Минут пять постояла в тени у входа, тиская ремешок сумочки и проклиная свою нерешительность. Наконец, глубоко вздохнув и сосчитав до трех, вышла в полосу яркого света от фонаря и ослепленно остановилась, не зная, что делать дальше.

Она и не предполагала, какое очаровательное зрелище из себя представляет: в потоках голубоватого огня ее волосы струились, играли, переливались поразительными оттенками золота и бронзы.

К ней тотчас подлетели очарованные ее красотой граждане из южной республики.

– Дэвушка, давайте с нами! У нас хорошшшая машина – джып называется! Поедем в рэсторан! Или куда захотите!

Она резво отпрыгнула от жарких южных парней и твердо сказала:

– Нет, я жду жениха! Уходите, пожалуйста, или мне придется вернуться в корпус!

Парни с сожалением придержали лихих коней. Про жениха они не поверили, но насчет корпуса, пожалуй, была правда – могла уйти. Уж больно испуганные были у нее глаза. Огорченно покачав головами и поцокав языками, отошли. Порядки в санатории строгие: приставать ни к кому не дозволено! Они еще немного последили за стремительно исчезнувшей девушкой, но преследовать не решились. Вслед ей горестно донеслось:

– Какая красота пропадает!

Татьяна пугливо шагала по старой, растрескавшейся от жаркого солнца асфальтовой дорожке, стараясь не уходить далеко от успокаивающих огней главного корпуса. С досадой подумала: а не проще ли было обратиться в клинику по искусственному оплодотворению? Но припомнив, как противно объясняться с врачами и собирать разного рода справки, отказалась от такой разумной на первый взгляд идеи. Чем она хуже других, чтобы не зачать ребенка естественным путем?! Уж попытаться-то стоит!

Из больших колючих кустов около дорожки внезапно выскочил огромный мужик. У нее подкосились ноги, оборвалось сердце и стали влажными ладони. Она огромными от страха глазами смотрела на приближавшегося к ней резвыми скачками жуткого типа, не в силах пошевелиться. Но мужик, не глядя на какую-то мадамочку, застывшую у него на пути, резво обогнул ее, как столб, и на плохо слушающихся копытах ускакал в сторону ближайшего бара. Из кустов напутственно крикнули сиплыми голосами:

– Шибче, Федя! Шибче!

Поняв, что здесь, по русскому обычаю, соображают на троих, и им не до мешающих празднику жизни совершенно ненужных баб, быстро прошла мимо. Вспомнив, что упорные южные парни были трезвы, как стеклышки, решила, что лет через пятьдесят в России если и останутся русские, то только по названию, но никак не по крови.

Осторожно, вздрагивая при каждом шорохе, стала красться на полусогнутых коленях дальше. Чтобы избежать новой неприятной встречи, сошла с асфальтовой дорожки на почти невидимую в темноте тропку. Спотыкаясь и неслышно ругаясь под нос, добрела до невысоких кустиков. Остановилась, поняв, что там кто-то есть, прислушалась и отчаянно покраснела. Из кустов доносилось мужское пыхтение и почти беззвучный женский смех.

Развернулась и на цыпочках, чтобы не побеспокоить влюбленных, отошла подальше. Остановившись и оглядевшись по сторонам, подытожила:

– Кругом опасности и неприятности! Прямо как в джунглях! Только человеческих. Пойду-ка я лучше в номер, спокойнее будет! Завтра схожу на дискотеку, может, там повезет. Хотя там наверняка будет одна зеленая молодежь. Но, может, мне и надо молодого парня, чтобы уравновесил мои преклонные года, и зачал здорового ребенка?

Быстрым галопом пронеслась обратно мимо еще увеличившегося отряда знойных джигитов, бдительно карауливших у входа. Залетев в свой номер, подняла глаза к небу с выражением искренней благодарности и прерывисто вздохнула. Да уж, такие приключения явно не для нее.

Скинула сарафан, приняла душ и с облегчением упала на постель. Слегка замерзнув, закуталась в простыню и подумала, что кондиционер всё-таки оправдывает свою стоимость: в номере было прохладно.

На следующий день до полудня пробегала по процедурам, щедро назначенных лечащим врачом. В двенадцать сходила на тренировку в тренажерный зал, и к обеду, красная и всклокоченная, взмокшая от жары и физической нагрузки, не успев заскочить в номер, прибежала в столовую. Вымыв руки в туалете и пятерней пригладив торчащие волосы, вошла в зал и обессилено упала на свой стул, отпыхиваясь, как старушка, пробежавшая стометровку. Устало подумала – сколько же сил нужно потратить, чтобы нормально отдохнуть!

Дарья Петровна, любезная, хотя и несколько ехидная дама из Москвы, уехала вчера вечером, и ее место пока пустовало. Остальные соседи были на месте и с энтузиазмом ее поприветствовали.

Не успели они приступить к трапезе, как к ним подошла диетсестра с высоким мужчиной, очевидно, их новым соседом. Татьяна не стала поднимать головы от тарелки, из-за своего непрезентабельного вида чувствуя себя совсем не в настроении с кем-либо знакомиться. Сестра услужливо отодвинула стул и мило прощебетала, изо всех сил стараясь понравиться:

– Садитесь сюда, Вадим Геннадьевич! Надеюсь, здесь вам будет удобно!

По ее тону Татьяна поняла, что новый пациент весьма хорош собой. Обычно с другими она так не церемонилась.

Мужчина сел, устроился поудобнее. Глядя с мягкой иронией на упорно не замечавшую его девушку, сказал:

– Добрый день, Танечка! Вот мы с вами и встретились вновь!

Она подняла голову и застыла, обескуражено раскрыв рот. Очнулась только после недовольного покашливания Дмитрия Ивановича, соседа по столу:

– Вы знакомы?

Вадим довольно кивнул, не отрывая взгляда от изумленной девушки:

– Конечно! А то для чего же я здесь?

В разговор немедленно вступила Лариса, четвертая соседка за их столом, красивая женщина тридцати пяти лет, кокетливая чаровница, считавшая всех мужчин от пятнадцати до семидесяти пяти своими тайными или явными поклонниками.