Книга Пришельцы ниоткуда - Франсис Карсак

Рон был одним из самых блестящих его студентов, и профессор сильно удивился и расстроился, когда двадцать три года тому назад молодой человек забросил занятия из-за несчастной любви и присоединился к Космическим братьям. С тех пор профессор и его ученик виделись редко, но время от времени Рон приносил бывшему преподавателю документ или предмет, который мог бы заинтересовать старика. Но теперь Фельсием был недалек от мысли, что неверность красавицы Мойи была ниспослана самим Провидением!

Вот так Рон получил от университета Федеры официальное задание – отыскать Терру. На борту его корабля установили особый компьютер, загрузив в него все сведения из легенд, собранных на различных вайтских планетах, самые разнообразные интерпретации этих данных, а главное – координаты, выведенные из Пластины Мельрона. Вот так они оказались в нескольких десятках световых лет от предполагаемой цели и сейчас обнаружили, что меланцы также бывают в этих местах. Вдруг они тоже ищут Терру – или эта область принадлежит их империи?

– Наблюдения завершены, капитан. Мы готовы к прыжку.

Голос лейтенанта Дюпара вывел его из раздумий. Рон находился в командной рубке: располагавшиеся прямо перед ним экраны показывали испещренный звездами черный вакуум со всем его ледяным великолепием.

– Ремонт сделали?

– Естественно, капитан.

Молодой офицер принял оскорбленный вид. Рон улыбнулся:

– Полноте, не обижайтесь, лейтенант! И не щелкайте каблуками! Вы теперь не на флоте, а на пиратском звездолете!

– Боюсь, я так и не смогу к этому привыкнуть.

– Вы не замечали в бою или в повседневной жизни того, из чего можно заключить, что ваши крейсера действуют эффективнее нас?

– Нет, не замечал. Но должен признаться, всякий раз, когда ко мне обращаются по имени…

– Вас это шокирует? Ничего, вы справитесь. Мы можем обходиться без формальной дисциплины, потому что в нашем экипаже все построено на взаимном уважении. Все знают, что я без колебаний пущу в расход любого, кто проявит трусость, эгоизм или по злому умыслу подвергнет корабль опасности. В свою очередь, я понимаю, что мне подчиняются лишь потому, что я справедлив и мои действия дают результат. Мы не нуждаемся во внешних знаках почтения… Наши координаты?

– Примерно сто четыре световых года до цели. Скорость максимальная – восемь десятых.

Рон нажал на несколько клавиш компьютерного терминала.

– Выходит, в искомую зону мы прибудем через четыре часа. Прекрасно. Заступайте на вахту, лейтенант.

Рон покинул командную рубку, обменялся парой слов с теми, кто повстречался ему в центральном коридоре, затем вытащил из кармана ключ. Уже вставляя его в замочную скважину, он на миг ощутил головокружение, всегда возникавшее при пространственном переходе. Каюта, в которую он вошел, была маленькой, но уютной, снабженной даже обзорным экраном, который показывал теперь лишь черноту, уже не освещаемую мерцанием звезд Пространства II. В кресле сидел, читая книгу, человек – человек с черной кожей, меланец.

– Приветствую вас, Нам Ункумба!

Меланец оторвал взгляд от книги:

– И я вас приветствую, капитан Вариг!

– Через четыре часа мы будем у цели.

– Четыре часа! Не странно ли, что это составляет четыре часа и для меня тоже?

Он говорил на федеральном бегло, но звуки выходили более глубокими, из-за чего язык казался каким-то другим.

– Да. Как забавно, что у нас с вами одни и те же стандартные часы! Быть может, верна теория Ванжа, согласно которой наши расы прибыли из одного и того же мира?

– У нас некоторые разделяют эту точку зрения, но особой популярностью она не пользуется.

– Вы ненавидите нас, не так ли?

Ункумба пожал плечами:

– Конго и Вана были прекрасными планетами!

– Возможно. Но и Блондор тоже!

– Мы напали лишь после ваших налетов на Дар Эруи!

– Шесть наших звездолетов таинственным образом исчезли!

– Несколько наших также исчезли. Но почему вы так уверены в том, что в исчезновении ваших кораблей виноваты именно мы?

– Кто же еще, в этом секторе галактики? Но я пришел поговорить с вами не об этом, а о цели моей миссии – нашей миссии.

– Нашей миссии? Я ваш пленник, и только!

– С этой минуты вы свободны. Я знаю, что вы антрополог, – потому-то Фельсием и вытащил вас из телеранского лагеря. Если мы найдем Терру, вы поможете доказать, что оба наши народа происходят с нее.

– Тогда почему меня до сих пор держали взаперти в этой кабине? О! Тюрьма была уютной, но все же это была тюрьма!

– По правде сказать, нам предстояло пересечь вашу территорию и моим людям не понравилось бы, если бы по кораблю свободно расхаживал враг, пока нам грозит опасность.

– Хорошо, капитан. Если мы обнаружим Землю, я вам помогу.

II

На выдвижных экранах телескопов планета (Терра?) выглядела синим миром, загороженным облаками. Ее сопровождал огромный спутник. Все это совпадало с информацией, содержащейся в компьютере.

– Что делаем теперь, капитан? – спросил Стан Дюпар.

– Какое-то время просто понаблюдаем. Даже если это Земля, легендарная планета-мать, мы не знаем, кто живет на ней сейчас, если она вообще обитаема. Поймал какие-нибудь сигналы, Блондель?

Офицер-связист покачал головой в знак отрицания:

– Абсолютная тишина на всех частотах электромагнитных волн. И на волнах Клера-Бюснеля тоже ничего.

– На каналах нейтринного излучения тоже ничего, – добавил Абуль, физик, отвечавший за детекторы.

– Мертвая планета? Или приносящая смерть?

– Они должны были бы засечь нас еще в тот момент, когда мы вышли из Пространства-два. Что касается нейтрино, то никому еще не удавалось замаскировать их передачу. Ладно, давайте посмотрим, но осторожно. Правда, я боюсь, что мы прибыли слишком поздно, если это действительно Земля! Сначала произведем разведку спутника.

То был унылый мир, изрешеченный метеоритными кратерами. Сперва они облетели темную сторону, в тот момент совпадавшую со стороной, невидимой с центральной планеты. Темнота не являлась помехой – сверхчувствительные радары «Отважного» давали такое же детальное изображение, как и при солнечном свете. Ничего-ничего, кроме пологих гор, кратеров и расщелин.

– Рон! Взгляни на тот экран, что показывает изображение в диапазоне видимого света!

Далеко впереди мрак на поверхности спутника прореза́л свет. Рон увеличил изображение. То было голубоватое пятно очень сплюснутого эллипса, раздувавшееся по мере приближения к нему звездолета. Затем оно оказалось прямо над ними, и Рон увидел, что это круг. От изумления у него вытянулось лицо. Взгляд его погружался, насколько хватало глаз, в громадный туннель километров в сто шириной, уходивший прямо к центру спутника и залитый голубоватым светом. Стены были чистыми и гладкими, словно их срезали бритвой; местами виднелись черные впадины неправильной формы.