Книга Другой Ледяной Король, или Игры не по правилам. Игра вслепую. Игра с огнем. Игра в прятки - Майя Ахмедова

Беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы заставить меня сильно и неприятно удивиться, что в последнее время случалось не так уж часто. Я едва удержалась, чтобы не присвистнуть и не высказаться вслух – разумеется, не лирическими стихами. Дела были не просто плохи, состояние раненого почти соответствовало уровню точки невозврата… Интересно, кому его скормить пытались? И почему в последний момент передумали?!

Местные деятели от народной медицины хорошо знали наше общее дело, но не в области исправления внутренних повреждений такой степени сложности… В ответ на мой вопросительный взгляд один из коллег мрачно пояснил:

– Недавно в округе появилась пара взрослых акаратисс, и молодому господину стало угодно попытаться совершить подвиг, достойный воспевания и прочих почестей…

Дальше можно было не продолжать. Акаратиссой называлась разновидность местной нечисти, достаточно редкая, но широко и печально известная. Справедливости ради следует заметить, что они, как правило, обосновывались в местах поглуше и подальше от человеческих поселений и первыми на людей не нападали. Внешне хищник слегка напоминает росомаху, только размером с большую корову; добавить к этому длинные когтистые лапы, гибкий цепкий хвост с шипастой «метлой» на конце, узкие раскосые глаза, которые даже днем горят жутковатым белым пламенем, и способность плеваться чем-то вроде крепкой кислоты – словом, очаровашка!.. К тому же осенью, в брачный период, у самцов на морде и шее появляются пышные пучки тонких подвижных кожистых выростов чуть ли не по метру каждый, которые окрашены в самые радужные цвета и светятся в темноте. Что интересно – если добыть эту экзотику в разгар ухаживания, то хороший мастер-чучельник без труда сумеет сохранить во всей красе вышеперечисленные запоминающиеся детали, так что трофей и впрямь получится достойный, даже по меркам самой переборчивой столичной аристократии. Особенно если учесть, что добровольно расстаться с головой акаратисса никогда не соглашается, а злобности, живучести, коварства и силы ей не занимать!

И очень похоже, что мой новый пациент в полной мере испробовал все это на себе…

После глубокого сканирования, как обычно, я представляла себе не только фронт работ, но и ход минувших событий. Молодой аристократ не пошел на подвиг в одиночку – пригласил в соавторы будущего летописного сюжета местного лесничего и дюжину хорошо вооруженных воинов. Они с помощью своры натасканных на подобную дичь собак вполне грамотно выследили желанную цель и устроили у логова засаду, но предполагаемая добыча решила сама добыть незадачливых добытчиков после неудачной попытки запугать. Более мелкая, шустрая и громкоголосая самка увела за собой отряд поддержки, а самец взялся провести показательные занятия по прикладному нечистеведению. Наследник сеттена, твердо вознамерившись оставить след в истории, рвался в бой первым, и акаратисса наглядно продемонстрировала в деле, чего стоят все данные природой приспособления для выживания. Напарник не остался в стороне – ценой неимоверных усилий сумел отбить господина и нанести несколько серьезных ран разъяренному зверю, но все дело испортила самка. Она оторвалась от преследователей, бросив их на произвол судьбы в каком-то гиблом болоте в непосредственной близости от чертовых куличек, оставила от собак «мелкие клочки по закоулочкам» и вернулась к разоренному жилищу как раз вовремя, чтобы спасти от верной гибели своего избранника…

Дальнейшие события просматривались отрывочно, нечетко и расплывчато, со многими пропусками, что неудивительно, учитывая состояние обоих охотников. К счастью, хищница не стала добивать врагов, а поспешила увести едва живого самца как можно дальше в совсем уж непролазную чащу, куда местные жители не смели забираться даже в сказках. На долю молодого лесничего выпала почти непосильная задача транспортировки изувеченного и обескровленного себя и покалеченного до полного беспамятства господина в сторону дома. Благо еще на полпути они наткнулись на отряд воинов, посланных на их поиски сеттеном и его супругой, которые правильно истолковали появление у стен замка перепуганных и перемазанных кровью лошадей без седоков как недобрый знак…

После без малого трех часов непрерывной работы на износ я сама была близка к тому, чтобы растечься тонким слоем по любой горизонтальной поверхности (причем не важно, какой степени мягкости!), лишь бы окружающие ничего не отдавили и не мешали дышать. Хорошо еще, что мои пожилые ассистенты в самом деле оказались на высоте и понимали меня без слов, иначе впору было бы сменить облик на что-нибудь очень многорукое… правда, не уверена, что от этого был бы толк… Запас лечебных средств основательно поубавился, перевязочных, включая хозяйские запасы, – еще заметнее, а уж собственных сил хватало только на регулярное моргание… Вытирая отмытые руки поданным полотенцем, я бдительно следила за тем, как мои подручные накладывают последние повязки, время от времени раздраженно шипя и указывая пальцем на огрехи. Наконец и это действо дошло до закономерного завершения. Девушки, пугливо на меня оглядываясь, поспешили к выходу, чуть позже удалились и знахари, а в комнате у постели раненого мы остались втроем – с кормилицей и служанкой постарше.

Я после недолгих раздумий прилегла на широкой лавке, стоявшей вдоль стены, так, чтобы любым способом видеть лицо своего подопечного. Не совсем удобно, конечно, только это и к лучшему – полностью расслабиться не получится при всем желании, причем дело не только в необходимости следить за состоянием раненого. Где-то на границе с подсознанием назревало что-то иное, пока непонятное, но убедительно малоприятное. Подобные «полунамеки» со стороны моей сенсорной системы обычно беспокоили меня куда больше явных проявлений опасности – как раз в силу своей неопределенности. Когда еще не знаешь, откуда ветер дует и до чего додуется в конце концов…

Кормилица, утирая слезы, обильно струившиеся по ее широкому доброму лицу, продолжала негромко причитать по поводу печального происшествия и неразумного поведения наследника:

– …Дались им эти подвиги, не живется спокойно на всем готовом… пропади пропадом все это зверье-нежитье…

Мне без труда удалось пропустить бурлящий поток негативных эмоций мимо сознания, а вот когда речь пошла о его же слабом здоровье, навострить уши пришлось поневоле. Вперемешку со всхлипами и шмыганьем звучало почти без передышки:

– …от того все, что не доходила матушка срока… хоть и родился ладным, да с тех пор хвори так и липнут… как ни крути, семь-то месяцев – не девять…

Странно! Сказки, уважаемая, сказываешь, если не выразиться грубее! Повидала я недоношенных деток, и у всех, независимо от роду-племени, пола и возраста, есть некоторые характерные особенности, заметные, впрочем, только мне и при очень глубоком сканировании. Но на этой-то «картинке» ничего подобного не наблюдается! Жизнью, конечно, не поручусь, но я бы сказала, что маменька моего пациента в свое время даже переходила недельку, а то и две. Так что можете и дальше килограммами вешать спагетти на уши легковерному супругу, но вводить в заблуждение того, кому доверяешь здоровье, по меньшей мере неразумно…

Впрочем, дело прошлое и хозяйское! То есть – совсем не мое…