Книга Мара и Морок. Трилогия - Лия Арден

слышим чей-то крик. Мы оба распахиваем глаза, понимая, что это не весёлый визг, а вопль ужаса. Вся кровь отливает от лица при звуках имени, которое с криками передают из уст в уста, распространяя новость. Оба так и замираем, слыша о Мороке.

Моё дыхание становится прерывистым и нервным, я отталкиваю Ирая, шарю взглядом по окружающим нас деревьям и факелам. Нахожу ближайшую поляну с костром. Бросаюсь в ту сторону, едва не сталкиваясь с деревенскими юношами. С трудом пробираюсь вперёд, слыша, что косторез не отстаёт. Но меня это не волнует. За неимением другого оружия я хватаю горящую палку из костра, твёрдо намереваясь сжечь слугу Тени, если он действительно здесь.

14

Мне четырнадцать, и конец лета выдался холодным. Серые тучи застилают небо уже неделю, словно осень стремится прийти как можно скорее. Несмотря на то что мне ещё далеко до окончания обучения, сёстры всё чаще берут меня с собой на задания. В этот раз мы ездили далеко. Почти до самого побережья на западе. В результате этого путешествия чувство триумфа смешалось со стыдом и некоторым отвращением – я впервые убила двух упырей.

Мой меч застрял в теле второго, и когда я дёрнула оружие на себя, то упырь, вместо того чтобы упасть в сторону, рухнул на меня. Я с трудом скинула с себя тело, и меня стошнило при сёстрах из-за ощущения чужой гниющей плоти и запаха тухлой крови. Их ни капли не смутила такая реакция, но я всё равно не знаю, что чувствовать после произошедшего.

Сёстры продолжают убеждать, что такое бывает со многими и, скорее всего, подобное произойдёт вновь. Ясна же аккуратно подшучивает надо мной, пытаясь разрядить обстановку. И ей удаётся: пару раз я невольно улыбаюсь со всеми.

Младшая из нас – Злата – вместе с Ингой осталась в храме, когда все остальные отправились в это путешествие. До возвращения в храм ещё четыре дня пути, и я сижу на берегу узкого ручья и полощу перепачканную одежду. Вначале хотела отстирать вещи от крови мертвецов с помощью мыла дома, но сегодня запах из мешка стал слишком навязчивым, и я решила хотя бы прополоскать рубашку.

Я среди Мар уже почти четыре года, но впервые задаю Ясне и Руслане вопрос, ответ на который искала вместе с братом:

– Как в действительности появилась Тень? Морана отрезала её или же сумрак под ногами богини поднялся сам?

Руслана расплывается в понимающей улыбке и садится удобнее на ближайший камень. Сёстры затягивают с ответом, а я продолжаю тереть ткань.

– А во что веришь ты?

– Не знаю, – моментально отвечаю я.

Раньше я была уверена в одном, но теперь нет. Теперь оба варианта кажутся неверными.

– Ты уже знаешь, откуда вышли мертвецы и почему появились Мары. Мы существуем уже очень давно, – рассказывает Руслана, а Ясна присаживается неподалёку прямо на траву, срывает ромашку и начинает выдёргивать белые лепестки. – Мы были первыми, но после неожиданно появились Мороки. Они занимаются общим делом с нами – уничтожают нечисть, но не только. В отличие от Мар, они убивают и обычных смертных, если те им по какой-то причине мешают. У нас есть законы и правила, мы служим во благо живых, чтобы если и не восстановить нарушенное Оземом и Сумерлой равновесие, то хотя бы поправить то, что можно. Мороки не служат никому. Они не открывают своих лиц, и даже если сегодня ради спасения живых делают что-то хорошее, то нельзя быть уверенным, что завтра они не решат убить спасённого.

Мне не удаётся полностью избавиться от пятен, но запах исчезает, поэтому я аккуратно выжимаю ткань, продолжая прислушиваться к рассказу.

– Возможно, именно схожее ремесло породило в умах людей нашу с Мороками связь. Поэтому появились эти легенды о Моране и её Тени. Но помни, Вела, что даже в самых древних наших рукописях нет упоминания о правдивости этих легенд.

– Но нет записей и о том, что они неверны, – неожиданно встревает Ясна, отбрасывая ободранный цветок. – Да и записывали раньше только самое важное, а большую часть передавали разве что на словах.

– Это тоже верно, – не отрицает Руслана, откидывая чёрные волосы назад. – Справедливости ради стоит тогда припомнить и другие легенды о Мороках. Например, что они были жителями Подземного царства Озема и Сумерлы, а вылезли наружу вместе с первыми мертвецами. А Тень, не имеющая ни конца ни края, – это тьма Подземного царства. Настолько Тень была недовольна сбежавшими от неё мертвецами через образовавшееся озеро, что отправила слуг своих возвращать беглецов. Поэтому Мороки бродят по земле, но живые им не особо интересны. Не за ними их отправили. А кто-то считает, что они просто разумнейшие из нечисти и убивают других мертвецов, потому что не желают делить территорию. Настолько разумные, что и наёмниками могут быть за достойную плату. А плату ту, говорят, несут обратно в чертоги Озема и Сумерлы, в дар правителям, любящим драгоценности.

– То есть ты уверена, что Мороки – зло? – уточняю я.

– Нет. Я не считаю их злом, но они однозначно опасны, – вкрадчиво отвечает Руслана, переводя серьёзный взгляд с меня на Ясну и обратно. – Когда-нибудь я буду вашей старшей сестрой и хочу быть уверена, что вы это понимаете. Если вам нравятся легенды, то помните их все, а не только красивые. И не забывайте, что, если волк на вас не скалится, это не значит, что стоит подходить к нему ближе. Ясно?

– Да, от Мороков нужно держаться подальше, – за нас обеих скучающим тоном отвечает Ясна.

– И-и? – тянет Руслана, желая услышать правило целиком.

– И никогда не вступать с ними в бой, – лениво добавляю я.

Не вижу смысла повторять это в очередной раз, ведь кому может прийти в голову выйти против слуги самой Тени?

Могут ли мысли и произнесённые вслух слова менять действительность и притягивать упомянутое? На следующий же день, отдыхая с сёстрами на просторной опушке смешанного леса, я решила, что да. Решила, что всё это возможно, когда повернулась к стене деревьев и моё внимание привлёк блеск.

Дорогой, тёплый, яркий. Золотой.

Ещё движение – и очередной луч летнего солнца отражается от теней, ударяя мне прямо в глаза. Тогда неясная фигура начинает шевелиться, и вперёд выходит Морок, давая взглянуть на его чёрно-золотую маску. Я застываю, перестаю дышать, забывая, что это необходимо для жизни. Кажется, что даже моё сердце останавливается и затихает, позволяя мне утонуть в тишине.