Книга Плацдарм - Сергей Звонарев

суток, пока сплошной стеной лил дождь и разведывательные полеты не осуществлялись, перед Щедрино появилась длинная дуга, довольно широкая, выкопанная только что. И в этой дуге стояли тридцатьчетверки, готовы сражаться с немецкими «Тиграми».

— Похоже на танковый окоп, — ответил, наконец, Ганс Кребс, начальник штаба Моделя, — только широкий и длинный. Русские проделали за эти два дня чертовски большую работу. Как им это удалось?

— Какая разница, как им это удалось? — раздраженно бросил фельдмаршал. — Надо понять, зачем они это сделали и как собираются использовать.

Это мы узнаем, когда начнется сражение, мелькнула у Кребса мысль, но такой ответ Моделя, конечно, не устраивал.

— Очевидно, они хотят повысить мобильность танков в обороне, — предположил генерал, — Т-34 довольно компактная машина, и, возможно, она сможет как-то маневрировать, не покидая окопа.

— И чем нам это грозит? — спросил фельдмаршал после паузы.

Кребс не сомневался, что Модель сам знает ответ, но хочет проверить, понял ли его заместитель.

— Профиль танка, помещенного в окоп, уменьшается в два-три раза, и поразить его становится сложнее. Уменьшение профиля несколько компенсируется неподвижностью цели. Но если русские смогут маневрировать в окопе, это… это доставит нам определенные проблемы, — признал генерал.

Модель усмехнулся.

— Определенные проблемы… — повторил он, — и как ты думаешь, Ганс, насколько серьезными могут быть эти проблемы?

— Наши потери могут вырасти, — сказал Кребс, — но я не сомневаюсь, что «Тигры» преодолеют оборонительные позиции русских.

Фельдмаршал вновь взглянул на фото.

— Здесь только тридцатьчетверки, — сказал он, — у Говорова есть еще и тяжелые ИСы, я не сомневаюсь. Где же они?

— Он держит их в резерве, — тут же ответил генерал, — я бы поступил точно так же. Ему нужен резерв для купирования прорыва наших танков.

— И где именно этот резерв, мы не знаем.

Кребс подошел к карте и указал на небольшие лесные массивы поблизости от Щедрино.

— Я вижу только один вариант, — сказал начальник штаба, — танки замаскированы в одном из этих массивов — или в нескольких. Все они находятся на расстоянии до пяти километров от поля боя, так что Говоров сможет их вести в бой после того, как наши «Тигры» сомнут оборону русских.

Модель и сам прекрасно понимал, что говорил Кребс, но теперь у него появились сомнения. Русские за двое суток, пока шел дождь, выстроили новую полосу обороны. На что они еще способны, какие сюрпризы готовы преподнести? Может, и правда стоило начать наступление раньше, без авиации?

Модель отбросил эту мысль — что толку сожалеть о прошлом, надо думать о будущем. Он вновь посмотрел на карту.

— Нужно провести воздушную разведку от Костромы до Котельнича, — распорядился фельдмаршал. — Нельзя исключать помощи Говорову от Тухачевского.

— Будет исполнено, — откликнулся Кребс.

— И еще, — задумчиво продолжил Модель, — что у нас с транспортировкой «Маусов»?

— Подготовка идет по плану, — ответил начальник штаба. — Я вчера говорил с Лонгом, двенадцатиосные платформы уже переведены на Северную железную дорогу. Он ждет охранение.

Фельдмаршал прошелся по кабинету. Успех транспортировки «Тигров» по железной дороге, проходящей по кишащим партизанами лесам, обеспечили беспрецедентные меры охраны с использованием авиации, так что советские диверсионные группы, пытающиеся приблизиться к полотну, немедленно засекались и рассеивались. Однако сейчас, в условиях запланированного сражения, Модель не мог уделить столько сил на охрану эшелонов. Ранее предполагалось, что «Маусы» вообще не примут участия в сражении, а станут ядром немецкой обороны в Щедрино после разгрома советских войск в регионе. Но теперь… теперь эта история с появившимся за пару суток грандиозным окопом наводила Модель на тревожные мысли — а нет ли в рукаве у Говорова еще козырей? И если они есть, то против них понадобится козырной туз — восьмерка «Маусов».

— Давай-ка подумаем, что мы можем выделить на охрану эшелонов, — предложил Модель своему начальнику штаба. — Возможно, нашим мышатам придется выйти на сцену раньше, чем мы думали…

Лейтенант Отто Ланг, командир одного из «Тигров», доставленных в Ярославль, проснулся примерно в то время, когда успокоенный погодой Этих Гизе, широко зевнув, отправился спать. Ланг глянув в окно — слава богу, этот дождь, непрерывно ливший последние два дня, прекратился. Все понимали, что наступление задерживается из-за погоды — фактора, изменить который человек пока еще не мог. Нет ничего хуже этого изматывающего ожидания боя — ну, когда уже! В казармах, под которые переоборудовали вокзальные помещения, то и дело вспыхивали мелкие конфликты — все были напряжены, раздражены и раздражение это искало выход.

Ланг вышел во двор, щелкнул зажигалкой и закурил. «Тигры», омытые дождем, стояли вдоль длинного дебаркадера, готовые к бою. Приземистый прямоугольный профиль, широкие гусеницы, мощная пушка — воплощение немецкой военной мысли и инженерного таланта: танк управлялся почти так же просто, как и фольксваген.

Скоро эти машины, прокатившись по улицам древнего русского города, вступят в бой. Ланг знал — битва будет жаркой, и его экипаж сделает все, чтобы победить. Да, были временные неудачи — надо признать, этот русский генерал Говоров поначалу застал немецкое командование врасплох. Но сейчас все необходимые меры приняты, войска для контратаки собраны, и военная машина вермахта готова обрушиться на позиции русских…

Боковым зрением Отто вдруг уловил движение справа. Он резко обернулся, и ему показалось, что на стене склада недалеко от дебаркадера мелькнула человеческая тень.

— Стой! — крикнул лейтенант, автоматически потянувшись к кобуре, но ее на месте не оказалось: вышел покурить налегке. Добежав до склада, Отто глянул в проход, куда метнулась тень: это был узкий коридор между двумя сплошными кирпичными стенами метров пятьдесят длиной; коридор упирался в забор высотой в человеческий рост; если кто и был здесь, это забор он преодолел. С неприятным чувством лейтенант вернулся к казарме: шпионы, подпольщики, партизаны — они здесь повсюду, а после успехов Говорова — временных, конечно — их стало еще больше. Лейтенант вспомнил разговор со своим приятелем Вильгельмом, приехавшим на побывку в Германии, и вопрос, который тот задал, изрядно нагрузившись шнапсом: «А ты не думал, зачем нам эта земля? Что мы делаем в этом проклятом месте, где нас все ненавидят?» Через два дня Вильгельм уехал на фронт, а еще через пару недель пришло известие о его гибели. Получил ли он ответ на свой вопрос? Или его гибель и была этим ответом?

Отто, докурив вторую сигарету, бросил бычок. Его взгляд вновь упал на ряд «Тигров», и лейтенант приободрился — вот то, в чем он уверен! Ему довелось управлять лучшей в мире боевой машиной, и это самое главное, а все остальное — досужие домыслы, пускай об этом думают другие. Его дело — воевать, сокрушая вражеские танки, и сейчас, на