Книга Черчилль. Рузвельт. Сталин. Война, которую они вели, и мир, которого они добились - Герберт Фейс

Гарриман и Кларк Керр упорно добивались точного соглашения о правах и привилегиях американских и британских представителей и членов штабов. Согласно полученным указаниям, они были готовы согласиться на то, что, пока идет война, последнее слово должно принадлежать советскому председателю комиссии, но упорно требовали, чтобы американским и британским представителям предоставлялась информация о политических директивах задолго до их опубликования, чтобы их правительства имели возможность в случае несогласия заявить протест. Хотя вначале Молотов утверждал, что это невозможно, и ссылался на ситуацию в Италии, где, по его утверждению, уже больше года никто не советуется с советским правительством, в конце концов советское правительство уступило требованиям американцев и британцев.

Но когда речь заходила о требованиях американцев и британцев о полном равноправии всех членов Контрольной комиссии после окончания войны с Германией, советское правительство было непреклонно. Оно охотно гарантировало американским и британским членам комиссии больше привилегий и свободы передвижений, чем их коллегам в Румынии и Болгарии, но упорно отказывалось принять в качестве непреложного правила, что комиссия должна функционировать как группа из трех равных членов и принимать решения только при условии единодушного согласия. Американцы и британцы уступили. Может быть, потому, что поняли слова Молотова, брошенные им напрямик во время спора 8 января: «Для Советского Союза не было необходимости заключать перемирие с Венгрией, потому что Красная армия фактически была хозяином в этой стране. Она могла делать там что захочет». Однако оба посла приложили к своим отчетам письма к Молотову, в которых уведомляли, что их правительства оставляют за собой право снова вернуться к вопросу о равноправии после окончания войны с Германией.

Условия перемирия были переданы официальным лицам правительства в Дебрецене 18 января, приняты на следующий день, а назавтра подписаны маршалом Ворошиловым от имени Организации Объединенных Наций. По мере распространения частей Красной армии по всей стране группы и элементы, сочувствующие Советскому Союзу, набирали силу, становились активнее и наглее.

В Ялте эта ситуация была обсуждена лишь бегло.

Победы влекли за собой общественные беспорядки в одной стране за другой. Следует вспомнить, что на Московской конференции в октябре 1943 года тремя министрами иностранных дел обсуждалась идея единого подхода к ситуациям, возникающим в освобожденных странах, но тогда они нашли эту задачу слишком сложной и трудной. Теперь, в Ялте, когда было уже слишком поздно, американское правительство изо всех сил старалось решить ее.

Меморандумы, подготовленные для государственного секретаря и президента и вписанные в книгу протоколов, ведущуюся в Ялте, резюмируют основные тенденции развития ситуации в Европе:

1. Во многих мелких странах уменьшается возможность создания подлинно представительных демократических правительств.

2. Несмотря на англо-советское соглашение о зонах контроля, растут напряженность и подозрительность между партнерами. Британские официальные лица все больше склоняются к мнению, что русские стремятся привести к власти в странах Западной Европы правительства, находящиеся под контролем коммунистов. Советские официальные лица, в свою очередь, приписывают британцам желание поддерживать в странах вдоль советских границ отвергнутые правительства, враждебные Советскому Союзу.

Поборники проекта Организации Объединенных Наций из Государственного департамента, в свою очередь, были обеспокоены, что эти тенденции стимулируют оппозицию плану, выработанному в Думбартон-Окс, на том основании, что будущая организация «…будет просто гарантировать систему одностороннего захвата». Поэтому в качестве противоядия они предложили выработать совместную политику.

Соответствующий документ американское правительство и привезло в Ялту. Текст был назван «Декларация об освобожденной Европе». Сам по себе он был не более чем очередным признанием в преданности идеалам, которые все три союзника неоднократно озвучивали прежде. В этом предложенном кредо главы государств подтверждали «…свое взаимное согласие в период временной нестабильности в освобожденной Европе совместно выработать политику трех правительств по оказанию помощи народам, освобожденным от господства нацистской Германии, и помочь народам бывших государств-сателлитов демократическими средствами решить свои неотложные политические и экономические проблемы».

С этой целью декларация обязала троих лидеров помогать народам каждого из этих государств вновь обрести состояние внутреннего мира и как можно скорее путем свободных выборов сформировать правительства, ответственные перед волей народа. В ней утверждалось, что, «когда, по мнению трех правительств, условия… этого потребуют», страны-победители тотчас же примут меры, необходимые для того, чтобы снять с себя эту совместную ответственность.

Сделав небольшие поправки в языке, главы государств приняли и опубликовали эту декларацию. Трудно судить, разделяли ли советское и британское правительства мнение американцев, что ее принципы смогут управлять событиями. Неопределенный смысл ее фраз позволял легко трактовать ее любым образом. Борьба внутри этих стран была не просто еще одной главой в англо-советском соперничестве за влияние в Европе. Она была частью мирового спора между теми, кто стремился к преобладающей роли Москвы, и теми, кто тяготел к другим социальным идеям и системам. Пока продолжался этот спор, коалиционные соглашения между столь враждебными друг другу элементами могли быть только временными; а если их отложить и прибегнуть к такому спасительному средству, как свободные выборы, которые ослабили бы внутренние политические разногласия, управлять ситуацией, безусловно, будет затруднительно. Что будет, если народ одной из стран, граничащих с Советским Союзом, выберет правительство, активно настроенное против Советского Союза? Что, если одна из стран Запада выберет коммунистическое правительство? Если посмотреть с другой стороны, вопрос заключался в том, будет ли отвергнута англо-советская попытка избежать конфликтов с помощью разделения сфер влияния ради высоких политических принципов, которые, при определенных обстоятельствах, могут дать непредсказуемые результаты.

Но от усилий поставить во главу угла принцип, в Ялте и впоследствии, не следовало отказываться. Декларация об освобожденной Европе помогала поддерживать сопротивление демократических элементов в Центральной Европе. Принципы, которые она провозглашала, могли на некоторое время повлиять на ход событий и стать вдохновляющим руководящим принципом в будущем.

Ялта: Организация Объединенных Наций

Конференция в Думбартон-Окс развеяла надежду на скорую встречу всех Объединенных Наций с целью создания новой всемирной организации мира. За Думбартон-Окс последовала пауза. Для тех, кого этот вопрос касался больше, чем остальных, каждая новая неделя становилась неделей тревоги. Отсрочка выглядела опасной. Поэтому они изо всех сил старались заключить соглашения по вопросам, не улаженным в Думбартон-Окс.

Три из них были наиболее важны:

1. Какая процедура голосования должна соблюдаться в Совете Безопасности?