Книга Близнецы. Черный понедельник. Роковой вторник - Никки Френч

Она подошла к сосновому комоду, который стоял у самой дальней от окна стены, и опустилась рядом с ним на колени.

– Смотрите! – воскликнула она.

Карлссон и Ньютон принялись вглядываться в пол. Фрида указала на две маленькие вмятины на ковре.

– Его двигали, – заявила она. – Всего на несколько футов. Но… – Она секунду помолчала. – Давайте передвинем его на место.

Они втроем схватились за комод и поставили его на прежнее место.

– Чтоб я сдох! – воскликнул Ньютон.

Там, где раньше стоял комод, на стене обнаружилось еще одно пятно. Они сразу же поняли, что его размер совпадает с размером морского пейзажа, но Карлссон все же поднес к пятну картину, чтобы удостовериться.

Потом он повернулся к Фриде.

– Какого черта все это значит?

– Это значит, что здесь кто-то был, – ответила Фрида. – Несмотря на огромный риск, этому кому-то пришлось сюда прийти.

Когда они снова вышли на улицу, Карлссон спросил Джейка Ньютона, не мог бы тот оставить их на минутку. Они с Фридой отошли на несколько шагов дальше по дороге, и Карлссон заговорил, не глядя на нее.

– Я побеседовал с вашим другом, Рубеном, – сказал он.

– Касательно чего?

– Касательно столкновения с фотографом возле вашего дома. Я хотел разобраться, что конкретно произошло. Очевидно, если они вдвоем совершили на пострадавшего не спровоцированное им нападение, это можно было бы рассматривать как серьезный случай физического насилия. – Карлссон остановился. Судя по всему, он замерз, потому что руки держал в карманах. – Рубен, доктор Мак-Гилл, сказал мне, что фотограф преградил дорогу другому вашему другу, Джозефу, а потом ударил его. И когда Рубен пытался разнять их, он случайно ударил фотографа в лицо.

– Случайно?

– Да. Поскольку никаких других свидетелей не было…

– Я свидетель, – перебила его Фрида.

– Насколько мне известно, когда вы пришли, драка уже практически закончилась. Даже если фотограф оспорит их версию, я уверен, что никакого судебного разбирательства не последует.

– А вы точно не завалили Рубена советами о том, как ему проще всего выйти сухим из воды?

– Ради бога, Фрида, просто отпустите ситуацию!

– Что вы думаете о людях, которые просто отпускают ситуацию, потому что это удобно?

Прежде чем ответить, Карлссон несколько раз глубоко вздохнул.

– Прежде всего, я думаю, что если бы я вступил в сговор с Рубеном с целью недопущения полицейского расследования, то меня уволили бы, а у него отобрали лицензию. А во-вторых, я думаю, что вам, черт возьми, пора избавляться от напыщенности.

Вот как все начинается, подумала Фрида. Она внимательнее присмотрелась к Карлссону.

– С вами все в порядке? – спросила она.

– Да.

– Честно?

– Все хорошо, – ответил он. – Конечно, все немного… ну, вы понимаете.

– «Все» – это что?

– Ну, например, семья и все такое. Мои дети будут жить в Испании, со своей матерью.

У Фриды ушло несколько секунд на то, чтобы осознать, что он только что сказал.

– Трудная ситуация.

– Да.

– Как долго?

– Два года.

– Два года – это очень долго, когда они еще такие маленькие.

– И не говорите.

– Почему она забирает их?

– Ее новому сожителю предложили там более высокую должность.

– Вы пытались убедить ее передумать?

– Я не собираюсь останавливать ее, но она знает, что я чувствую.

– И что вы чувствуете?

Карлссон отвернулся, словно вопрос смутил его.

– Я работаю. Возвращаюсь в пустую квартиру. Я живу ради тех дней, когда ко мне приезжают дети, а теперь они больше не приедут. Нет, я, конечно, буду навещать их, и они станут приезжать ко мне на каникулах, но настоящим отцом для них станет он.

Отцы и их дети, подумала Фрида, вспоминая карие глаза Джозефа, но видя перекошенное лицо Карлссона.

Джейк Ньютон разговаривал по мобильному.

– Эта задница Ньютон, – сменил тему Карлссон, – хочет, чтобы мы организовали ему экскурсию в КПЗ.

– Отсюда я дойду пешком, – заверила Фрида.

Двумя пальцами она коснулась его щеки, почти незаметно.

– Я никому не сказал.

– Я рада, что вы сказали мне.

– Я не собирался.

– Что ж, спасибо. И я сожалею, что добавила вам неприятностей.

И она ушла.

Глава 40

– Я так рад, что вы позвонили!

Фрида стояла в своей комнате и задумчиво смотрела на пустошь под окнами многоэтажки. Там, где недавно прошлись бульдозеры, уже появлялась трава и мелкие, низкорослые растения. На расчищенных площадках играли дети. Женщина с крошечным пушистым шариком на поводке пролезла через дыру в заборе и стала прогуливаться по пустырю, словно по какому-то парку.

– Хорошо. Хотя я позвонила вам по делу.

– Вот как? Ну, это лучше, чем ничего, – с сожалением произнес Гарри.

– Я надеялась, что вы сможете встретиться со мной в доме Оливии в ближайшие несколько дней и немного разобраться с ее финансами. Думаю, она уже много лет не подает налоговые декларации и не ведет никакого учета. В документах у нее небольшой беспорядок. Я подумала, пока ваша сестра разбирается с ее юридическими делами, возможно, вы могли бы попытаться привести в порядок дела финансовые.

– Сегодня вечером?

– Что?

– Я мог бы приехать прямо после совещания, к Олд-стрит. Часов в шесть устроит?

– Что, правда? – неуверенно протянула Фрида. Она собиралась после последнего пациента сразу отправиться домой и провести такой долгожданный вечер в одиночестве.

– Если ваша невестка сможет, конечно.

– Я ей сейчас позвоню.

– А потом, если у вас будет настроение, вы могли бы пригласить меня на бокал вина.

– Хорошо, я сдаюсь.

Она улыбнулась и положила трубку. В то утро она получила е-мейл от Сэнди. Он сообщил, что приедет в Великобританию на две недели: его сестра выходит замуж. Они собирались устроить праздник в Лодердейл-Хаус, это в Хайгейте, они с Фридой там когда-то были. Он хотел с ней повидаться. Пожалуйста, Фрида! Она прочитала письмо и удалила его. Но, конечно, она все еще могла ответить. Она все еще могла сказать «да». Или могла сказать «нет».

Нет, эта часть моей жизни уже в прошлом. Я в состоянии представить себе свою дальнейшую жизнь без тебя.