Книга Виктор Тихонов творец "Красной машины". КГБ играет в хоккей - Федор Раззаков

— Борщом и голубцами, — ответила Бозена, продолжая все так же нервно теребить пальцами края у сумочки.

— Вы волнуетесь, значит, чувствуете себя в чем-то виноватой?

— Любой чех будет волноваться, когда его останавливает на улице сотрудник советского КГБ.

— И это говорит мне девушка, которая сама работает на органы госбезопасности, только чехословацкие? — и губы Кузьменкова тронула легкая усмешка.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Не ломайте дурочку, Бозена, мне все о вас известно, — в голосе Кузьменкова послышались стальные нотки. — Думаете, я бы отправился на эту встречу, не собрав на вас необходимое досье? Вы уже три года работаете на полковника Гавлика, а до этого были элитной проституткой, официально числясь работницей мебельной фабрики «Лигна» по адресу улица Водичкова, 41. Впрочем, почему были? Вы и сейчас занимаетесь проституцией, ложась под мужчин, которые представляют оперативный интерес для Гавлика. Например, вы стали любовницей советского журналиста Егора Красовского.

Услышав эту фамилию, Бозена поняла, что ее собеседник осведомлен о ней больше, чем она думала. Осознав это, она оставила в покое свою сумочку и спросила:

— Я могу закурить?

— Пожалуйста, если это поможет нашему разговору.

— Поможет, — ответила девушка, и, достав из сумочки пачку «Мальборо» и зажигалку, закурила.

Сделав затяжку и выпустив дым в открытое окно, она внимательно посмотрела Кузьменкову в глаза и произнесла:

— Вы не боитесь, что полковник Гавлик…

— Глупо задавать такие вопросы сотруднику КГБ, — прервал ее речь Кузьменков. — Мы хоть и находимся у вас в гостях, но чувствуем себя здесь как хозяева. Поэтому я и хочу предложить вам работать не на полковника Гавлика, а на нас — вам же лучше будет.

— Я не продаюсь, — сделав очередную затяжку, ответила Бозена.

— Как мило, — улыбнулся Кузьменков. — И это говорит мне элитная проститутка.

— Даже у продажных женщин есть гордость, — и девушка снова посмотрела в глаза собеседнику.

— Сейчас мы проверим, сколько она у вас стоит, — и Кузьменков достал из кармана своего пиджака сложенный вчетверо листок.

Развернув его, он поднес листок к лицу девушки и спросил:

— Узнаете этот банковский счет? Он открыт вашим любовником, немецким бизнесменом Зигфридом Шульцем, два года назад в Мюнхене. На нем лежат все ваши накопления, собранные за эти годы. Весьма внушительная, скажу вам, сумма.

— Откуда это у вас? — с ужасом глядя на собеседника, спросила Бозена.

— Глупые вопросы задаете, барышня, — и Кузьменков спрятал бумажку в карман. — Мы все-таки КГБ, а не мебельная фабрика «Лигна» с улицы Водичкова. И теперь представьте себе, сколько времени понадобится нам, чтобы с помощью своих оперативных методов завладеть деньгами с этого вашего счета. Представили?

Здесь Кузьменков блефовал — сделать это было крайне сложно, но он специально брал девушку на испуг, зная о ее жадности.

— И что скажет полковник Гавлик, когда вдруг узнает о том, что у вас имеется счет не у вас на родине, а в Западной Германии? — продолжал наступать чекист, не давая своей собеседнице опомниться. — Вы что, собираетесь туда сбежать?

И тут девушка… разрыдалась. При этом сигарета выпала у нее из рук и Кузьменкову пришлось поднимать ее с пола и выбрасывать в открытое окно. Пока он это делал, Бозена продолжала плакать, что не входило в планы чекиста.

— Перестаньте давить мне на жалость — это бесполезно, — произнес Кузьменков и, отобрав у девушки сумку, нашел в ней платок и всунул его в руку своей собеседнице. — Лучше утрите слезы и постарайтесь зарубить у себя на носу раз и навсегда — ваши деньги будут в целости и сохранности до тех пор, пока вы будете делать то, что скажу вам я.

— Да, да, я все поняла, — затрясла головой Бозена, наспех вытирая слезы.

— Теперь вы не будете больше говорить мне про вашу гордость? — возвращая девушке сумку, произнес Кузьменков. — Вот и отлично. Тогда слушайте меня внимательно…

10 мая 1978 года, среда, Прага, Дворец спорта, чемпионат мира по хоккею

Марек Скленарж пребывал в большом недоумении и никак не мог понять, куда подевался его русский приятель Егор Красовский. До этого они вдвоем неизменно ходили на все игры чемпионата, а сегодня Егор куда-то пропал, не объявившись даже на матче СССР — Канада, который советская сборная выиграла со счетом 5:1. После его окончания к Скленаржу подошел журналист газеты «Советский спорт» и поинтересовался у него, не знает ли он, куда запропастился Красовский.

— Сам его ищу, — развел руками Скленарж, но для себя сделал вывод, что дело здесь не ладно.

И он тут же позвонил на квартиру в спальном районе Просек, где Красовский обычно проводил время с Бозеной. Но к телефону там никто не подошел. Впору было отправляться на поиски русского приятеля, но Скленарж не мог этого сделать, так как вот-вот должен был начаться еще один важный матч — между сборными ЧССР и Швеции. Он был интересен еще и тем, что накануне его грянул скандал. Шведская сторона внезапно подняла вопрос о главном арбитре матча — канадце Маккормаке, который судил предыдущую игру этих команд и вызвал неудовольствие шведов. Они потребовали заменить арбитра, но чехословацкая сторона резко воспротивилась этому. Было созвано специальное заседание судейской коллегии, которая пришла к выводу, что претензии шведов ни на чем не основаны. Однако было принято решение заменить одного линейного арбитра — вместо финна Ванханена, который сам попросил снять его с игры в знак солидарности со шведской стороной, был назначен венгр Шелл — представитель соцлагеря. И теперь, идя на этот матч, Скленарж гадал, как это скажется на игре. Еще как сказалось, причем в пользу хозяев турнира. Уже после второго периода счет был 5:0 в пользу сборной ЧССР. Поэтому Скленарж решил не досматривать игру дальше и снова вышел на улицу, чтобы из будки-автомата позвонить на квартиру в Просеке. И вот тут трубку уже подняли. Это оказалась Бозена, которая была явно чем-то сильно взволнована.

— Егор у тебя? — первое, что спросил Скленарж.

— У меня, но с ним очень плохо, — ответила девушка.

— В чем дело? — насторожился журналист.

— Это не телефонный разговор — приезжай поскорее, если сможешь, — и девушка первой повесила трубку.

Естественно, Скленарж тут же сел в автомобиль и отправился в Просек.

Когда он приехал на место, то застал в квартире не только Бозену и Красовского, но и полковника Гавлика, которого вызвала девушка. И тот, едва приехав, тут же учинил допрос русскому, во время которого и появился Скленарж. Поскольку полковник и русский находились в соседней комнате и вели разговор за плотно закрытой дверью, Скленарж бросился за разъяснениями к Бозене. И та, нервно куря сигарету, поведала ему следующую историю. По ее словам, Красовский объявился на квартире полтора часа назад в возбужденном состоянии. Он сообщил Бозене, что работает на КГБ, что провалил его задание и теперь, по возвращении в Москву, его ждет неминуемая кара. Поэтому он умолял девушку помочь ему спрятаться от лап КГБ — сбежать в ту же ФРГ или в любую другую страну, где его будет трудно отыскать.