Книга Пляска смерти - Лорел Гамильтон

– Ты его любил, – сказала я.

– Он был достойным человеком.

– Я не считаю тебя монстром.

– Я убил человека, чтобы доставить себе удовольствие. Ипосле этого я не монстр?

– Если так ставить вопрос, то да, но ты сделал не это.Есть обратная связь в наслаждении, Ашер, наслаждении твоем, ее, моем. Я могласказать «нет». В момент, когда я решила, что уже слишком, что надоостановиться.

– Я подчинил твой разум. У тебя не было свободной воли.

– Ты можешь подчинить меня, но я в таком состоянииостаюсь лишь сколько хочу, и не больше. Я не хотела останавливаться, Ашер.Неужто ты назовешь меня монстром, если я скажу, что такого оргазма у меня вжизни не было?

– Нет, не назову.

– Мы можем вступать в сношения иногда, но никакихукусов, когда мы будем одни.

– Ты не доверяешь мне, – сказал он.

– Я нам двоим не доверяю.

Он почти улыбнулся:

– Я чуть тебя не убил. Чуть не пролил всю этудрагоценную кровь. Диван не восстановить, ковер пришлось выбросить. Я чуть неубил тебя, Анита, и не для еды, а ради наслаждения.

– Ты был в восторге от притока силы, Ашер. Подвластныйзверь – наконец-то.

Он оглянулся на охранников:

– Да, гиены.

– Жан-Клод говорит, что когда сила включается впервые,ее всегда трудно контролировать.

Ашер взял меня за руку:

– Я бы не променял твою любовь на тысячу сил. Прядьтвоих волос не променял бы ни на какую территорию.

Его глаза блестели – блестели не силой, а слезами.

– Я тебе верю.

– Ваши новые законы провозглашают нас гражданами, но мы– монстры, Анита. Если бы я убил тебя этим своим приливом новой силы, я бывскоре ушел за тобой.

– Ты хочешь сказать, что убил бы себя?

Он кивнул:

– Я бы не мог этого вынести.

– Я не хочу, чтобы ты умер.

– И я не хочу, чтобы ты. – Он опустился на колени,положил голову мне на руку. – Не кровь вызвала мою силу, Анита. Это былаты, ты, когда хотела меня больше, чем кого-либо другого. И я тогда эточувствовал – ты хотела меня, не Жан-Клода, не Ричарда, не Мику, не Натэниела –меня. Ты хотела меня, моих прикосновений, как никогда ничьих. Я видел твоесердце, и видел там только себя. – Он поднялся, чуть розовея следами слезна лице. – Ты действительно любишь меня, именно ты меня любишь, а невоспоминания Жан-Клода в тебе. Не из жалости – это любовь.

– Да, – сказала я. – А то я бы злиласьнемеряно из-за того, что ты чуть меня не убил.

– Я никогда себе этого не прощу. Жан-Клод был бы всвоем праве, если бы убил меня за такую неосторожность.

– Он тебя любит.

Ашер кивнул:

– Да. Я сомневался, пока не понял, что он не станетменя убивать за то, что ты чуть не погибла. Я сомневался, что меня кто-нибудьлюбит, но больше не сомневаюсь, Анита. Он любит меня, раз не убил, когда вошелв комнату и увидел, что я сделал.

Вот, собственно, и все. Я чуть не погибла. У Ашера появилсяподвластный зверь. Жан-Клод не убил его за то, что Ашер чуть не убил меня. Я неубила Ашера за то же самое. Жан-Клод запретил нам с Ашером питать секс наедине.Мы не стали спорить, потому что оба знали наш темный секрет. Это было такхорошо, так невероятно хорошо, что мы не полагались друг на друга, что несделаем этого снова.

Я – суккуб. Я – вампир. Может, не кровосос, но я питаюсьсексом. И не только жизнь Дамиана я могу высосать, если не буду этого делать. УмретНатэниел. Умру я. Наверное, Жан-Клод сможет защитить от меня себя и Ричарда, ноя могу убить всех случайно, если не научусь управлять собственным триумвиратомсилы. Лондон пока лидирует среди кандидатов мне в pomme de sang. Хотелось бытолько, чтобы он мне больше нравился. Не то чтобы я его совсем не любила, нопобоялась бы приводить его домой. Уж очень он не домашнего типа мужчина.Реквием теперь в пищевой цепи, но он настолько не просто пища… Он жаждетистинной любви. Могу его понять, но помочь ничем не могу. Секс с нимвеликолепен, но он сам меня пугает. И вообще для многосотлетних вампиров онислишком все эмоционально ранимы. Дико, но правда.

Я завернула крест в шелк, положила в бархатный мешок исунула в наволочку. Вроде бы помогает. Больше кошмаров с Марми Нуар не было. Ине было несчастных случаев ни с моими любовниками-вампирами, ни со мной. Зналабы адрес – послала бы Мерлину благодарственную открытку.

Самсон остался в городе, чтобы я могла выполнить своеобещание – попытаться привести его в силу. Он пока что разрешает мневосстанавливать необходимую для этого силу и собираться с духом. Мило с егостороны. Огги я все же заставила отправить Хэвена в Чикаго. У меня рукичесались его потрогать, но он слишком опасен. Местные львы пытаются мне кого-нибудьподобрать, но очень не хватает мне Хэвена. Опасный, гад, но так мне его нехватает! И моей львице. Но нельзя было никак его оставлять.

Я оказалась не беременна, ура! Но пока я думала, чтобеременна, имела незащищенный секс с Натэниелом, Жан-Клодом, Микой и Огюстином.И никто не дал презерватива Лондону, когда я питала от него ardeur. Но эти пулитоже меня миновали, и слава Богу. Одно дело быть беременной от одного из моихбойфрендов, совсем другое – от Огюстина. Это была бы катастрофа, с которой я быне справилась. Кажется, надо начать презервативы прямо на себя скотчемнаклеивать. В случае срочного секса просто отрываешь один, и будешь настолько вбезопасности, насколько это возможно. От болезней я защищена, поскольку моилюбовники – не люди, но беременность – это единственная болезнь, от которой уменя защиты нет. Месячные мои до сих пор гуляют в самоволке. Доктор говорит,что ничего здесь нет плохого. Причиной может быть стресс, и еще – в литературеописаны случаи женщин-оборотней, у которых месячные пропадали до первогополнолуния. А вообще, как напомнил тот же доктор, я сама по себе –метафизическое чудо на двух ногах, так что могут быть и другие причины. Можетбыть, такое, о чем мы даже и не подумали. Он рекомендовал принимать фолиевуюкислоту, поскольку бывают и такие врожденные дефекты, которые ничего общего свампиризмом или ликантропией не имеют. Я так и сделала. Еще он посоветовалнайти психотерапевта или взять отпуск. Отпуск? Мне? И куда я поеду, и что тамбуду делать? Блин, а кого я с собой возьму?

Я стараюсь не особенно задумываться над тем, что именно мои«вампирские силы» дали мне Мику и Натэниела. Черт побери, меня дали им. Ипочему с Ричардом это не помогает? Жан-Клод думает, причина в том, что он самне знает желаний своего сердца. Исполниться желание может, только когда самзнаешь, чего ты хочешь. Может быть, когда-нибудь Ричард узнает, чего хочет егосердце. Пока что он встречается только с человеческими женщинами. Изпротивоестественных – только со мной. И сообщил мне, что ищет свой белыйштакетник.