Книга Обещание ведьмы - Лене Каабербол

Дверь открылась, и вышла мама.

– Клара! – Она ринулась через двор в пижаме и резиновых сапогах, а за ней по пятам нёсся восторженно гавкающий, приветственно поскуливающий Тупик. – Мышонок! Это ты!

Она обвила меня руками и обняла так, что перехватило дыхание:

– Я так волновалась! Все твои звери…

Она махнула рукой, показывая на птиц, облепивших ветки яблони, на огромное количество мышей, зайцев, косуль и фазанов, поблёскивающих глазками и жавшихся в кустарнике за конюшней.

– …я не знала, что и думать. Не знала, что это значит. Просто поняла, что это как-то связано с тобой.

– Они здесь, потому что убегают от Бравиты Кровавой, – сказала я. – Она направляется сюда. И… нам придётся как-то её остановить.

По сравнению с последним разом, когда мы виделись, мама выглядела лучше – тогда она едва стояла на ногах. Теперь она казалась сильнее. Но изменилось кое-что ещё. Мне пришлось присмотреться, прежде чем я поняла, в чём дело.

Она стала напоминать тётю Ису. Не внешне: несмотря на то что они являлись сёстрами, похожими их назвать было сложно. Но в тот миг кое-что их роднило. Моя мама походила на дикую ведьму.

– Ты укрепила защиту, – сказала я, не спрашивая, а утверждая.

– Да, – кивнула она, слегка усмехнувшись. – Кто бы мог подумать? Но то, что ты усваиваешь в детстве и юности… запоминается на всю жизнь, даже если ты годами пытаешься это забыть.

– Тогда ты, наверное, помнишь и меня? – спросила Кармелия.

Мама посмотрела на неё. Сначала просто перевела взгляд, а потом стала всматриваться.

– Нет, – ответила она. – Я… а мы знакомы?

– Мила, не думаю, что ты могла меня забыть.

Побледнев, мама отступила назад. Я невольно выставила руку, чтобы она не упала.

– Твой голос… – произнесла она, – ты… но… это ведь невозможно.

– Лия, – сказала Кармелия. – Вспомнила? Мила и Лия – подруги навек.

Даже у меня как-то странно подкосились ноги.

– Лия умерла, – сказала я. – Она погибла, когда…

В голове у меня пронеслись отрывочные эпизоды истории, рассказанной мамой о ночи её тринадцатилетия: …огромная, красивая, золотистая пума с янтарными глазами… после обвала завалило вход в её логово… оттуда доносился писк детёнышей… в конце концов мы справились. Нам удалось отрыть один из больших обломков и спихнуть его с откоса, из отверстия выскочили детёныши и тут же бросились к своей маме. Она опрокинулась на бок и дала им напиться молока… но, спускаясь по горной тропе, Лия поскользнулась и упала… я пошла за помощью… мне не следовало тогда уходить. Я должна была тащить её с собой, как бы нам обеим ни было тяжело. Но я ушла. А когда вернулась с водой, едой, бинтами и мамой Лии… моей подруги уже не было… Пума, которой мы помогли… чьих детёнышей мы спасли… знаешь, как она нас отблагодарила? Она убила её. Сожрала. Остались только обломки костей и запёкшаяся кровь…

И после этого Кармелия утверждает, что она – Лия?!

– Умерла? – переспросила она, моргая, скорее всего потому, что совсем растерялась. – Нет. Ты думала, я умерла? – Она схватила маму за руки. – Мила… ты действительно так думала?!

– Ты погибла… пума… остались только кровь и кости, и… – голос мамы вдруг словно застыл. Она не могла вымолвить ни слова.

– Нет! – сказала Кармелия. – Я просто удрала. С тех пор я стыжусь своего поступка, но тогда я сбежала – от своей мамы, от дикого мира… Я не собиралась становиться дикой ведьмой. Мне просто хотелось петь. Быть собой, а не… копией мамы. Мне вообще не нужна была никакая ночь тринадцатилетия. Но она и слышать ничего не хотела, никогда ко мне не прислушивалась, всё твердила и твердила, что надо больше тренироваться. И когда ты ушла, мне вдруг пришла в голову мысль: что, если я просто исчезну? Что, если никто меня не найдёт… тогда бы я жила так, как хотела, вместо того чтобы становиться тем, кем хотела сделать меня моя мать. К тому же… я ведь выполнила свою часть уговора. Помогла тебе с твоей ночью тринадцатилетия. Но так нельзя было поступать, Мила, мне действительно жаль… я не должна была от тебя убегать. У меня и в мыслях не было бросать тебя в такой страшной ситуации.

Мама по-прежнему казалась бледной как полотно.

– Но… кровь… – сказала она, – кости…

– Отчасти это и навело меня на мысль о побеге, – вздохнула Лия. – Пума задрала молодую серну, не больше козлёнка. Такой ужас! Малышка боролась изо всех сил, стараясь улизнуть, но пума не сдавалась и через какое-то время переломила серне хребет, и та перестала голосить. Пума с детёнышами разорвали её на части, кровь была повсюду… В конце концов она потащила тушу домой, оставив на месте какие-то останки. Мне кажется, таким образом она нас отблагодарила – хотела поделиться со мной добычей. Но… я всё время слышала эти крики. Бедная маленькая серна! Пума стояла, глядя на меня золотистыми глазами… а кровь продолжала капать из пасти, она вся была в крови, и детёныши тоже, и я… я не могла этого вынести. Достаточно было мамы с её чёртовыми пиявками, но это…

– Как ты могла так поступить?! – прошептала мама таким тоненьким голоском, что её было едва слышно. – Как ты могла позволить мне думать, что ты умерла?!

– Но я ведь этого не знала. Как я могла догадаться… это ведь был всего-навсего детёныш горной серны.

– Понять, кто это, было невозможно. Там мало что осталось. Но как… Лия, ведь ты не могла идти? Ты не могла опираться на ногу. Я думала… думала, ты стала беспомощной добычей!

Лия опустила взгляд:

– Наверное… я слегка преувеличила. Нога болела, но опираться на неё я могла.

– Так ты обманула меня?! Ты притворилась, будто не можешь дальше идти, но на самом деле… ты уже тогда всё спланировала?

– По твоим словам, я поступила очень хладнокровно. Очень продуманно. Но это не так. Я просто… не хотела домой. На самом деле поначалу я хотела просто спрятаться на несколько дней. Пока с ночью тринадцатилетия не станет слишком поздно. А потом пусть мама кричит сколько влезет – ночь тринадцатилетия бывает только один раз в жизни, а без неё я не могла бы стать настоящей дикой ведьмой, это мама прекрасно знала. Но потом… я встретила одного парня, который стоял и играл на улице. Он был немного старше, и тоже сбежал из дома – и мы… по-прежнему вместе. Это то, что мне было нужно. Он и музыка. Понимаешь?

Мама молчала довольно долго. Когда она наконец заговорила, в её голосе всё ещё звучала боль:

– Но ты, по крайней мере, могла бы как-то мне сообщить. Послать письмо или что-то ещё.

– Я боялась, что меня найдёт мама.

Мама Лии. Пиявочная ведьма Пия. Такая на первый взгляд милая, добрая… но внутри… я прекрасно понимала, почему Лия не хотела домой, почему боялась, что её найдут. Но всё же… может, Пия не стала бы такой злой, если бы ей не пришлось проживать целую жизнь, скорбя о потере дочери? Она переложила всю вину на мою маму. И именно поэтому освободила Бравиту – думала, что та поможет ей отомстить.