Книга Граф и красотка - Барбара Картленд

— Почему же?

Граф задавал вопросы таким тоном, что собеседник не мог не отвечать.

Задумавшись на мгновение, Донелла произнесла:

— Я читала о том, что богатые люди теряли целые состояния из-за своего азарта, и тем рушили всю свою жизнь. Это особенно часто случалось во времена Регентства.

Она замолкла на мгновение, а потом добавила:

— Но Бруммелю пришлось уйти в отставку, а такие политики, как, например, Фокс, просто одержимы были карточными играми.

— Так, значит, вы не только певица и наездница, а еще и книголюб, — произнес граф.

— Ну конечно же! — воскликнула Донелла. — Кстати, в вашем доме, наверное, прекрасная библиотека.

— О да, — согласился граф, — и я надеюсь заслужить ваше одобрение, отметив, что я пополняю ее каждую неделю.

— Это очень хорошо, — согласилась Донелла. — Я всегда считала неправильным, что во многих знаменитых библиотеках нет современных книг.

Об этом девушке рассказывала мать, да и сама она прочла несколько посвященных этому вопросу статей в газете «Таймс».

В них говорилось, что в старейших домах страны библиотеки, равно как картинные галереи, остаются в том же состоянии, в каком были еще в начале века.

Граф собрался было что-то сказать, как ниже за столом произошло какое-то замешательство.

Один из гостей встал, не удержался на ногах и упал на пол.

Слуги поспешно подняли его и вынесли из комнаты. Вслед за ними пошла сидевшая рядом с этим человеком женщина.

— Он что, болен? — наивно спросила Донелла. — Вы пошлете за доктором?

— Пить надо меньше, — коротко ответил граф.

Донелла была потрясена.

— Я никогда не думала об этом, — призналась она. — Не могут же джентльмены напиваться до подобного состояния на таких вот приемах!

— Боюсь, именно этим они здесь и занимаются, — отрезал граф.

Донелла бросила взгляд на стол.

Разговаривая с графом, она смотрела только на собеседника. Мать учила ее, что невежливо не глядеть на человека, с которым говоришь.

Теперь Донелла заметила, что у нескольких гостей графа лица приобрели ярко-красный оттенок, еще двое лежали головами на столе, а остальные — Донелла не поверила своим глазам! — целовали сидевших рядом женщин.

Ей пришло в голову, что происходящее очень напоминает те обеды, которые устраивали древние римляне, а точнее — оргии.

Донелла еще раз окинула взглядом стол.

На этот раз она увидела, как какой-то мужчина заставил свою соседку встать, обнял ее, и они, шатаясь, пошли к выходу.

Увидев выражение глаз Донеллы, граф произнес:

— Думаю, нам стоит перебраться в гостиную. Все равно нам не выпить столько, сколько выпили гости.

— Да… давайте… так и поступим, — попросила Донелла.

Граф кивком подозвал стоявшего за креслом дворецкого и дал ему какие-то указания, которые Донелла не расслышала, поскольку смотрела на сидевших за столом гостей.

Только теперь она поняла, что в отсутствие настоящих леди джентльмены начинают вести себя, мягко говоря, странно. Если бы здесь была хозяйкой ее мать или кто-нибудь из ее подруг, приглашенные вели бы себя куда приличнее.

Граф встал.

— Идемте, — сказал он Донелле, — а остальные пойдут за нами. Я попросил Бэнкса сыграть в гостиной.

Бэзил Бэнкс играл все то время, что они разговаривали, и Донелла пожалела, что никто его не слушал.

— По-моему, он играет очень хорошо, — сказала она.

— По-моему, тоже, — согласился граф, — и я хотел бы заодно услышать, как вы поете, но только не сегодня.

Донелла заподозрила, что он надеется услышать ее пение в ресторане Эванса.

Что ж, если так, граф будет весьма разочарован. Может, он даже начнет разыскивать ее, как отчим.

Донелле смешно было подумать, как легко она появляется в жизни других людей, а потом испаряется, словно выпущенный из бутылки джинн.

Донелла последовала за графом в гостиную.

Китти и ее собеседник направились следом.

Заметив это, и все прочие гости начали подниматься на ноги, причем некоторые при этом пошатывались.

Дворецкий распахнул двери, и Донелла вошла в комнату, которую еще не видела. Она показалась девушке самой красивой из всех когда-либо виденных ею.

В свисавших с потолка громадных хрустальных канделябрах сияли свечи, освещая французскую мебель и картины. В алькове стояло большое пианино, и через несколько секунд Донелла услышала, как Бэзил Бэнкс заиграл одну из ритмичных мелодий Оффенбаха. До сих пор все, что он играл, было более легким, но теперь девушка поняла, что хозяин труппы — умелый пианист.

Интересно, подумала она, почему вместо того, чтобы стать профессиональным музыкантом, он начал развлекать публику в ресторанах?

— Вы так серьезны! — заметил граф. — Я вам этого не позволю.

— Почему? — не поняла Донелла.

— Потому что сейчас — ночь веселья.

Он произнес эти слова с насмешкой в голосе, и Донелла поняла, что он не одобряет поведения своих гостей.

На губы графа вернулась циничная усмешка, которую девушка уже видела, когда подглядывала за гостями из-за сцены.

Донелла опустилась на диван.

Граф указывал входившим гостям на карточные столы, размещенные в углу комнаты.

В центре ковер был убран, и получилась танцевальная площадка как раз возле пианино.

Мужчина и женщина начали танцевать, тесно прижимаясь друг к другу, и еще несколько парочек последовало их примеру.

Донелла увидела, что Дейзи разговаривает с мужчиной, рядом с которым сидела в столовой. Он притянул ее к себе, и Дейзи обняла его за шею.

Донелла испугалась, что от нее станут ожидать такого же поведения, и оглянулась на графа.

Он ушел к карточным столам и занялся распределением игроков.

Девушка быстро поднялась с дивана, подошла к двери у камина и выскользнула из гостиной.

Она оказалась в другой комнате, красиво меблированной и освещенной канделябром. Здесь было пусто.

Как Донелла и ожидала, она разглядела еще одну дверь, которая должна была выходить в коридор.

Девушка не ошиблась.

В коридоре бродили гости, неверными шагами выходившие из гостиной. Они не заметили девушку, которая быстро ускользнула в другом направлении.

Она поднялась по лестнице, по которой их провели после приезда, и очутилась возле своей спальни. Только теперь она смогла перевести дух, поняв, что смогла сбежать.