Книга Синий город на Садовой - Владислав Крапивин

"Ох, да что ты! — вдруг встрепенулся Федя. — Ты же с а м это придумываешь! А Борька — он разве такой?"

Борис, он всегда все понимал в Фединой жизни. Даже лучше, чем родители. Не говоря уже о Ксении.

Старшая сестрица была несообразительная и бесцеремонная. Однажды утром высказала при отце и матери:

— У Феденьки явно опять роман… — Весенние страдания брата не были для нее (да и для родителей) секретом. — Каждый день удирает до вечера к какой-то Оленьке.

Федя не стал ни краснеть, ни даже злиться. Только хмыкнул и крутнул у виска большим пальцем: проверни, мол, шестеренки, а то заело. Люди делом заняты, кино снимают в соответствии со школьным заданием, а ты чепуху несешь.

Снимать начали на пятый день знакомства (когда обоим казалось, что знакомы давным-давно). И почти сразу все застопорилось… Казалось бы — совсем простое дело: Федя идет по улице, посвистывает, поглядывает по сторонам и видит всякие интересные мелочи — то хитрые башенки и флюгера на старом здании аптеки, то солнечные вспышки среди тополиной листвы, то хитрого толстого малыша, который комком черной земли рисует усы гипсовому льву в сквере у драмтеатра… То драчливых воробьев, устроивших потасовку на лепном карнизе краеведческого музея… А потом уж Федя должен был подняться на высокое крыльцо этого музея и оглядеть с него старую часть Устальска и берег Ковжи…

Малыш со львом и воробьи снялись отлично. Наверно, потому, что не заметили камеру. А Федя, когда знал, что на него направлен объектив, деревенел от неловкости.

— Ну, чего ты как неживой!

— Сам не знаю. Не получается…

— Да чему тут получаться-то? Шагай да смотри вокруг! Как на самом деле, когда гуляешь…

Нет, не выходило у него "как на самом деле". Ну, не артист он ни капельки, что поделаешь! Замечательно, когда сам жужжишь кинокамерой, когда вытаскиваешь с замиранием из бачка мокрую пленку (получилось ли?), когда помогаешь Оле оборудовать в гараже лабораторию и при этом болтаешь обо всем на свете: об НЛО, о группе "Аквариум", о книге "Властелин колец", о школьных тяготах, о приключениях в раннем детстве, о фильме "Восстание на "Баунти"… И строишь планы: что снять в их собственном фильме… А вот как до дела дошло…

— Давай попробуем еще раз, — терпеливо сказала Оля.

Федя на неживых ногах опять поднялся на крыльцо музея, к чугунной пушке времен Петра Великого, и устало сел на верхнюю ступень. Оля села рядом.

— Ладно… Порепетируем еще, и получится.

— Не-а… — сокрушенно сказал Федя. — Бесполезно. На твоем месте я бы прогнал такую бездарь…

Он знал, что Оля его не прогонит, с друзьями так не обходятся. И будет он по-прежнему приходить в старый дом на улице Декабристов, где в комнатах с тяжелой коричневой мебелью живет и хозяйничает самостоятельная девчонка Ольга Ковалева. Очень самостоятельная, потому что мать у нее целый день на работе, в конторе какого-то треста, а потом еще руководит в этом тресте самодеятельным театральным коллективом и домой иногда приходит к полуночи, а на Оле — все хозяйство. Отец у нее тоже есть, но живет в Москве, и "там у него свое семейство; ездила я один раз, больше не хочется…". Научилась Оля многое делать и решать сама, потому что характер у нее спокойный и твердый, хотя сперва это незаметно. Кажется наоборот — нерешительная. Стоит такая серенькая, с неприметным лицом, трогает губы костяшками пальцев…

И сейчас тоже — рассеянно водит по губам кулачком, как губной гармошкой. Думает: что же делать-то?

— Давай еще раз попробуем, — вздохнул Федя. И опять ощутил тоскливое замирание. — Ох, нет… Слушай, Ольга, тут кого-то другого надо. Ну, как это говорится… "раскованного". И чтобы лицо у него было выразительное.

— У тебя вполне выразительное лицо, — деликатно сказала Оля.

— Да брось ты… Я внутри себя понимаю, как что надо делать, а вот изобразить это… Не такой человек нужен!

— Где его взять, "не такого"-то? — вырвалось у Оли.

В самом деле, где? Может, Степку попробовать? Нет, маленький. Тут нужен такой, который бы понимал суть фильма. Ведь это же не просто "Наш город летом", а намек, что живет в городе сказка…

Может, Бориса дождаться? Не-е-е… Борька при всех своих талантах уж точно не артист. Его даже в детском саду ни разу не могли заставить на утреннике стихи прочитать…

В общем, скверное дело… "С'скверное дело", — словно кто-то усмехнулся рядом.

— Ой… Оль! А помнишь Березкина? Ну, того мальчишку в лифте!

Она вроде бы и не удивилась:

— Конечно помню.

— Вот уж у кого лицо выразительное! И вообще он… — Федя хотел сказать, что Березкин, по его мнению, человек, на все отзывающийся живыми нервами. Но выразиться столь изящно не решился. — Пригодный для нашего дела.

— А что, пожалуй… — отозвалась Оля. Но без особого оживления. Может, боялась обидеть Федю заменой. — Только согласится ли? Да и где его найдешь?

— Так и найдем, где встретили?

— Может, он там и не живет, а просто приходил к кому-нибудь… Я его там больше ни разу не встречала.

— А… разве ты там еще бывала?

Оля слегка смутилась:

— Я два раза к Анне Ивановне заходила… Ну, она же совсем одна, дочка в Ленинграде. Вот я и думаю: может, помочь что… — И зацарапала костяшками по губам.

Удивительно, как люди стесняются добрых дел.

— Когда ты успела-то?

— А с утра пораньше…

Федя сказал с неловким упреком:

— Могла бы и меня позвать. Глядишь, и пригодился бы…

— Да там и делать-то нечего. Посуду помыла да пол подмела… А Березкина я ни разу не видела. Мальчишек утром полно во дворе, а его нет. Наверно, он не там живет…

— А откуда тогда диспетчерша лифта его знает?.. Да чего гадать-то! Сходить надо да спросить у людей! — Федя был теперь уверен, что нынешняя "спираль жизни" — веселая, озорная даже — опять приведет их к этому мальчишке.

"Без всякого с'сомнения".

Федя оказался прав. И удачлив! На подходе к дому, где жила Анна Ивановна, они встретили Березкина.

Правда, узнали не сразу. Был он в другой рубашке — оранжевой — и в пыльных школьных штанах с пузырями на коленях. Издали казалось — незнакомый мальчишка. Шагает, похлопывает по штанинам сеткой-авоськой… Он узнал их первый. Сбил шаг, двинул приподнятыми бровями. На рубашке у него Федя разглядел знакомый значок. И тогда сказал издалека:

— Березкин, привет! А мы тебя ищем!

Они сошлись. Березкин глянул на Олю, на Федю, потом в землю. Спросил боязливо:

— С какой с'стати… ищете?

— Дело есть, — объяснила Оля.

Он опять глянул на нее быстро и опасливо.

Оля вдруг торопливо попросила: