Книга Человек с синдромом дна - Алина Витухновская

Да, здесь имеется некто, играющий его роль — ряженый, назначенец. Но реального выгодополучателя нет. Выгодополучателем я называю владельца рационализируемого гешефта (понятных, большей частью материалистических, но не сиюминутных выгод).

Что означает его отсутствие? Абсурд. Дурную бесконечность. Экзистенциальный, идейный, финансовый и пр. коллапс. Для рациосознания отсутствие выгодополучателя — примерно то же, что для христианина — отсутствие бога. Народ обладает рациосознанием. Вопреки евразийской мифологии. Из рациосознания вырастает политическая субъектность. Медленно, правда растет…

О чувствах и неврозах

Чувства — это, конечно же — 19 век. Недаром околонаучные «травмы» и «неврозы» — так прижилось. Потому, что — верно. Максимально точно.

Именно травмы и неврозы характеризуют тот спектр экзистенциальных переживаний, что раньше принято было именовать чувствами. Современного, конечно, человека.

Не даром владельцы витиеватых писем, как к примеру, г-н «Х» и создатель плохого готического романа с мордочкой районной какой-то местечковой крыски или же обиженного хорька — выглядят в первую очередь бездарно, во вторую — крайне неискренне. Но не той высокой неискренностью, неискренностью Неуловимых — что отличает всякую Личность, Гения, Демонический Субъект, а неискренностью продавца залежалых товаров или что-то вроде.

Современный человек — это не ухудшенная копия несовременного, это человек качественно иной. Действительно, радикально измененная модель. Как правило в лучшую, а не в худшую сторону, как нам навязывают традиционалисты.

Про гностического младенца

Если бы Гностический Младенец (некто, познавший изначально суть бытия) был, что называется социально адаптирован, то он первым делом бы бежал семьи, затем родины, а потом и самого бытия. Но Гностический Ребенок как правило — дезадаптант, часто выглядящий полуаутистом, малоприспособленный к быту. Поэтому он совершает тот же самый путь, но с точностью ровно наоборот. Так Гностический Младенец превращается в Экзистенциальную Личность.

Здесь быт выступает как демиургическая ловушка. А возможность и скорость социальной адаптации — как цивилизационный гешефт.

* * *

Бодлеровский бог, которому, «чтобы всевластвовать нет даже надобности существовать» — это примерно то же, что мой идеал Я-Функционирования — «Иметь и Не быть».

* * *

«Вначале было слово» — это о матричных пропагандистах. Но не о самой жизни. Как и не о смерти. Смерть нельзя заговорить.

О профаническом понимании «тирании», О социалистическом понимании власти, или О власти как «распределителе благ»

Сие — упрощенный и устаревший подход. Удовольствия недорого стоят. Правильная Власть могла бы держаться на разрешении-допущении всяческих удовольствий, развлечении и благ. Ибо Власть есть в некотором роде абсолютная ценность. А счастье — понятие профанно-плебейское. Превращение понятия власти — в синоним «изобилия благ» — обычный кульбит политических и психологических провокаторов-лже-интерпретаторов.

Основной «секрет» современной политики — в том, что блага в избытке всегда (ну или почти всегда) есть. Пропаганда иллюзии их отсутствия — есть основа архаического (социалистического) управления.

* * *

Воспоминания — это подбирающаяся смерть.

Оскорблённая логика

Религиозное «воинство» видит вызов и «врага» везде, даже там, где его и нет вовсе. Судя по отдельным репликам, оно воспринимает и идею Добытия как некую антитезу вере. Т. е. не понимает самой природы и сути Ненуждания в вере. Как иначе понимать заявления вроде — «Каждый нуждается в спасении»?

Не каждый. Я — нет. Мне не от чего и ни к чему спасаться. Даже мысли подобной ни разу в жизни не возникало в моей голове. Спасаются виновные, преследуемые, жертвы. Я — не первое, ни второе, ни третье. Что же касается «опыта Добытия», стоит уточнить — никакого опыта Добытия нет. Есть — Добытие. Я — и есть Добытие, лишь слегка деформированное человеческим воплощением.

Кстати, коли уж существует «оскорбление религиозных чувств», должно так же существовать оскорбление логики и здравого смысла. Почему нет?

Мелкобуржуазное

Помнится, некто в детстве, лет 14-ти, неформал, сказал — «Эту (про меня), эту нет, она в шубе!» Также Лимонов описывает некую юную красотку, которая в отличие от всех, бывших, кои «не красились, а только умывались» имела наглость заявиться в шикарной шубе.

Так вот, подобный взгляд, это не потребительство, и не левачество даже, а чистый совок, озабоченный значимостью фиктивных и демонстративных статусов.

Тогда как по мне — потребитель — это человек, не отвращающийся потреблением, желающий потреблять (угодное) ему, имеющий культуру потребления («Американский психопат» — это тоже своеобразная культура потребления).

Более всего смешно слышать презрительное «потребитель» из уст советских и неосоветских агитпроповцев. Кто-кто всегда был потребителем, так это совчел. Он скупал и молился молился и скупал. Протирал пыль сервилатных сервантов и усталь хрустальных ламп.

Лолитошкольница, коей восхищалась я в детстве, за внешний вид, бойкость и знание (как мне казалось) каких-то неведомых тайн, на вопрос — «Что ты хочешь?» (от жизни) — изрыгнула — «СПОРТИВНЫЙКОСТЮМ», обернулась уродством и рассеялась в замужество и плотедряхление.

А вообще, все хорошее, скажу я вам, мелкобуржуазно. Не мелкобуржуазно только Очень Хорошее. Но его нет.

* * *

Бытие образовалось из утечки энергии. Это злокачественное (буквально) образование принято именовать «богом». Высказывание тождественно реальности ровно в той степени, в коей бытие (проявленный мир) черпает энергию не из себя. А так и только так и черпает.

Именно так функционирует мир — порождает, чтоб насытится. Буквально — никто не живет для себя.

* * *

Трехмесячный младенец имеет в себе много старушечьего. Вообще красота должна содержаться где-то вне организма и «естественных порывов». Иначе говоря — в красоте нет жизни.

Множество

(детское)

На лице несоответствий Цель его уловок светских. На кольце цены прелестной Тень его ночных обид. Он обряд несочиненный Прочитает, пораженный Тем, что в звуках поглощенный, Он иной, нутра лишенный, Нищий, смыслами сраженный, Выражаемым звучит.

Он как НОЛЬ — Округлость цифры, Бесконечно-безначален. Он как «НО» За стройным шифром Цифр-ответов к дну печали.

Он — ОНО. Он — карлик в цирке. (В люльке смерть его качали.) Он пятно На дне пробирки, Где микробов повенчали.

Как игла Торчит из неба Непространственно, отдельно. Как игра, В людей, За нею Все неценно, все бесцельно.

Для вас он сделается черным. Для вас он сделается чертом. Для вас он будет только «Что ты?» «Да ничего». Мы дети имени его.

Предчувствуя его пришествие, Причешем листья комнат вверх. Он кинет мозг на мутный снег, Раскроет щели спящих век, Погладит воздух против шерсти, Совьет петлю опасных рек, На шею вскинет грязный век, И притворится сумасшедшим.

Он брызг Слезы в пустом стакане. Он траурный салют весне. Он крыс Король, принц датский Гамлет, Нарцисс С ослепшими глазами, И низ, И верх, И нутрь из вне.

Он ум Безумства и безутра. Он у… И возле… И везде… Суть мест, И месяц страшных суток, И паутина на звезде.

Двадцать четыре И двенадцать. И даты Будущих картин. И вымысел Без декораций Настолько многий, ЧТО ОДИН.

Ловушка дуализма

— Как я уже сказал, Небытие не имеет объективного единичного определения. Кроме отрицательного: «Небытие не есть отсутствие Бытия». Поэтому мне неясно, что вы имеете в виду. (с)