Книга Сезон колдовства - Константин Кузнецов

Внезапно, снаружи послышался протяжный вой — опять развлекался слепой проводник. Но в кромешной тьме, его голос прозвучал как некое предостережение. Или призыв?!

Я резко схватил оружие и выскочил из дома. Краем глаза заметил, как Патрик зажигает свечи и извлекает нечто похожее на обычные молельные четки.

Двуголовая сидела на корточках и тихо сопела не обращая внимание на то, что творится вокруг нее. А посмотреть тут было на что. Освободившись от оков, проводник, выгнувшись дугой, катался по земле издавая целую череду ужасных звуков. Со стороны могло показаться, будто слепец испытывает жуткие боли, но я прекрасно знал с чем связано это ужасное действо. Он призывал вурдлаков.

За моей спиной возник Патрик. Он держал в руке масляный фонарь, в другой — томик «Первопричины создания».

Слепец застыл, словно деревянная заготовка для лука.

— Что здесь происходит? — прошептал монах.

— Тихо, — цыкнул я.

Высокие кроны деревьев зашевелились. Случайный ветер потревожил все вокруг: стаю птиц, скрипучие стволы и темные пятна кустов. Вначале показалось, что никакой опасности не существует и это обычная иллюзия.

Встревоженный клекот разнесся по округе, и умчался вдаль. Беспокойство мгновенно растворилось в тишине.

Но мне это ужасно не нравилось. Я предупредительно щелкнул затвором.

— Готовься к смерти, неправильный хозяин, — прошипел слепец.

И он оказался прав — но лишь отчасти. Мрачная пустота, скинув с себя пелену таинственности мгновенно ожила. Я увидел как призрачные грани рождают яркие вспышки дюжины злобных буркал — вертикальные глазницы в огненной оправе ярости. Если бы мне не приходилось сталкиваться с ними раньше, то их вид наверняка вызвал бы во мне приступ паники и заставил бежать без оглядки. Но я слишком много лет провел на этой треклятой планете.

Отступив к порогу, я опустил карабин и попытался уловить тяжелый, отталкивающий смрад надвигающейся беды. Выступающие из пустоты серые лисы — посланцы в мир обреченных, были мне безразличны. Они всего лишь стая: безмозглая, жаждущая крови. Важны не сам противник, а его количество. Уничтожить дюжину не составит никакого труда. А если их окажется больше двух десятков, что тогда? Патрон у меня точно не хватит. Даже если пустить в ход револьвер. Поэтому прямым противостоянием эту схватку не выиграть.

Сместившись слегка в сторону, я заметил как монах, выставив вперед деревянные вилы, начал осторожно двигаться на встречу клыкастым животным.

— Стой, — приказал я, — сам с ними разберусь.

— А мне что прикажешь — опустить руки и взирать?

— Ну можешь заодно прочитать какую-нибудь бесполезную молитву, — предложил я.

Тем временем из кустов показались ободранные морды. Грубые клочки шерсти торчали пучками, а там где зияли проплешины — виднелись грубые рытвины шрамов.

Сделав пару шагов стая остановилась. Видимо, дожидалась приказа. Значит вожак уже близко, — и лишь этот факт вселял уверенность в благостный исход.

Через минуту я насчитал уже добрую сотню вурдлаков. Они скалились, показывая свои острые клыки, но нападать все же не решались.

Практически полностью окружив жилище бедного монаха, лисы ловко оттеснили меня от слепца и поводыря.

За спиной послышались протяжные слова молитвы, от которых подсознательно все-таки стало немного легче. Но ненадолго, потому как атаковали лисы внезапно.

В следующую секунду на меня кинулся первый вурдлак. Я даже не успел наставить на него ствол, просто резко ударил по морде прикладом. Заскулив, лис улетел в ближайший куст. Зато второй умер уже от пули. И третий тоже…

Осторожные выпады превратились в настоящую кровавую потасовку. Лисы нападали хаотично, кто-то отскакивал в сторону, чтобы осуществить очередную попытку, а кто-то неподвижно замирал на земле.

Выстрел, еще один…

— Скорее в дом! — рявкнул Патрик.

Видимо, даже крепкие нервы моего старого друга достигли предела, не оставив ему иного выбора. Перестав петь очередной бездейственный псалом, он потянул меня за собой.

Но в пылу борьбы я не сразу расслышал его предложение.

У меня оставалось всего пару патрон, когда стало понятно, что нам не сдюжить. Схватившись за ручку я потянул ее на себя, и под протяжный вой слепца, которого явно веселило все происходящее, попытался укрыться за каменными стенами. Но не успел — острые клыки вцепились мне в ключицу, и я ощутил невероятный прилив боли.

— Не шевелились, — посоветовал монах.

Я был бы рад, только силы уже начали покидать меня. Укус вурдлаков обездвиживал жертву практически мгновенно. Достаточно яду проникнуть в податливую кровь и небольшой хищник выйдет победителем даже со Слепым ревуном. Не совсем удачный пример. Мохнатый шатун обладал иммунитетом практически к любой известной магии.

Патрик затащил меня внутрь и захлопнул задвижку. Надо заметить — вовремя. Послышались бешенные удары в дверь и стены. Преграда выдержала. Но лисы оказались куда хитрее. Взяв паузу, они переместились к узким оконным проемам.

Сначала вурдлаки нервно скребли лапами толстое стекло. Призрачный свет их пылающих глаз проникал внутрь, выискивая обездвиженную жертву.

Впрочем, я и не собирался от них прятаться.

Узрев меня сквозь мутную завесу, лисы, одна за другой, принялись протяжно выть, словно требуя чье-то помощи. И вскоре раздался ответ: громкий, почти оглушительный, напоминающий рык заспавшегося барлуга. Получается вожак не подходит близко, но пристально следит за своей клыкастой армией.

Призывая к скорейшему взятию нашего скромного укрытия, он подал голос еще раз. Его верные солдаты ответили странным свистом, — и в ту же секунду послышался звук бьющегося стекла. Рыча и подвывая вурдлаки мешая друг дружке попытались протиснуться внутрь, где их ждал довольно неприятный сюрприз.

Позабыв про Патрика, я судорожно искал выход из сложившейся ситуации, когда меня оглушил его певучий баритон. Уж не знаю что за псалом он решил исполнить, но последняя строчка оказалась просто оглушительной — в самом прямом смысле этого слова. Завершающую фразу он не спел, а выплюнул с ненавистью к противнику. Меня охватил жар и я ошарашенно попятился подальше от узких окон. Только данная волна задела не меня одного — уткнув морды в пол и жалобно повизгивая лисы все-таки отступили и повалили наружу.

Второй куплет закончился еще более разгромным крещендо.

Теперь жалобные голоса раздались из-за стен — никто не хотел предпринимать новый штурм.

Мы с Патриком переглянулись.

— Сила слова? — догадался я.

— Единственное оружие просвещённого человека, — кивнул он в ответ.

— Сможешь их задержать?

— Мои возможности не безграничны, перегрин. Но на пару смачных пощечин думаю меня хватит.