Книга Загадка невидимого гостя - Анна Устинова

Герасиму такая теория казалась весьма спорной. А главное, он даже не знал, в чем виноват перед Птичкой Божьей. Факт, однако, оставался фактом. Птичка Божья на дух не переносил Муму с тех самых пор, как они впервые встретились.

В гостиной Герасима встретили дружным хохотом.

— Пообщался? — весело проговорил Луна.

— Бишбармак из него нужно сделать, — мрачно ответил Муму.

— Я бы на твоем месте, Муму, — появилась Варя с подносом, — такие вещи в этом доме не говорил. А то Птичка Божья услышит и сам из тебя бишбармак сделает.

— Или рагу из Герасима, — подхватила Марго. — Налетайте, братцы.

Никого уговаривать не пришлось. Бабушкин кекс всем пришелся по вкусу. Как, впрочем, и варенье, которое они щедро намазывали на кекс. Доев четвертый кусок, Варя скорбно покачала головой:

— Это называется — смерть фигуре.

— Уж тебе-то что волноваться? — махнул рукой Луна. — Ты слона можешь съесть безо всяких последствий.

— Ребята, — вмешалась Марго. — О фигурах — потом. Бабушка с Птичкой Божьей смотрят телевизор. Поэтому мы можем спокойно поговорить.

— О чем говорить? — пожал плечами Герасим. — Поход наш к Смирновым вышел совершенно по нулям.

— Почему по нулям? — удивился Иван. — По-моему, мы довольно много выяснили.

— Много? — столь же унылым голосом переспросил Герасим.

— Ну, во-первых, мы поняли, что речь идет не о банальном ограблении, — продолжал Иван. — А потом окончательно подтвердилось, что этот тип нас с Марго вполне сознательно запер. И ещё оборвал телефонный провод.

— Это и до похода в квартиру было ясно, — откликнулся Муму.

— А теперь ясно окончательно, — согласился Луна с Иваном. — К тому же, раз мы не обнаружили никаких следов деятельности этого славного посетителя, значит, он, скорее всего, не успел сделать то, зачем явился.

— Все-таки мы с Иваном спугнули его, — сказала Марго.

— Я тоже так думаю, — медленно произнес Луна. — А раз так, то этот тип должен вернуться.

— Он не вернется, — возразила Марго.

— Почему? — удивился Луна. — Зачем вообще тогда было лазить?

— Он не вернется, — начала объяснять Маргарита, — именно потому, что нас там запер.

— Пожалуй, ты права, — согласился с ней Луна.

— Раз запер, наоборот, должен вернуться, — угрожающе проговорил Муму. — Чтобы убрать свидетелей.

— Для этого он должен быть уверен, что мы ещё там, — вмешался Иван. — Но ведь ежу понятно: мы попытаемся выбраться. Ведь это не дом в лесу, а квартира на густонаселенной лестничной площадке. Представьте, что, например, у Марго не было бы общей террасы со Смирновыми. Тогда мы бы в дверь начали колотить, орать. В результате кто-нибудь нас бы услышал.

— Ну, тогда все, — с трагическим видом заявил Муму. — Мы так никогда и не увидим этого типа. Теперь он сюда больше никогда не сунется.

— А если зайти с другой стороны? — У Павла возник план. — Смотрите. У этого человека явно были ключи. Откуда? Ориентируется он в этой квартире тоже, судя по всему, прекрасно. Значит, он или в ней часто бывал, или вообще жил. Марго, Смирновы давно тут поселились?

— Давно, — подтвердила девочка. — Лет двадцать назад. А может, и больше.

— Понятно, — продолжал Павел. — А гости у них часто бывают? Или какие-нибудь родственники из других городов останавливаются?

— Родственников у них, кроме сына с семьей, по-моему, вообще нет, — чуть подумав, начала Марго. — И гостей я у них почти не видела. А если заходят, то примерно такие же, как сами Смирновы.

— Ну, про их знакомых мы до приезда старичков вряд ли что-нибудь выясним, — сказал Павел. — А вот жилец у них был, по-моему, перспективный. И смылся как-то странно.

— Куда уж странней, — усмехнулась Варя.

— Марго, ты когда-нибудь его видела? — продолжал расспросы Павел.

— Несколько раз, — ответила девочка. — Чудаковатый какой-то был тип. Волосы длинные, чуть ли не до плеч. Бородища. Усы. Темные очки. А на голове всегда кепка в клеточку и с помпоном.

— Похоже на маскировку, — немедленно заподозрил Герасим.

— Вот и бабушка так говорила, — чуть поднялись уголки губ у Марго. — Мол, вылитый иностранный шпион.

— А бабушка твоя помнит, как его звали? — осведомился Павел. — Ну и вообще, кто он?

— Может, и помнит. — Голос Марго прозвучал не очень уверенно. — Постараюсь вечером её расспросить.

— А почему сама не знаешь? — упрекнул её Герасим.

— Видишь ли, Муму, меня этот жилец как-то раньше совершенно не интересовал, — объяснила Марго.

— Так, — снова заговорил Луна. — Значит, ты, Маргарита, постарайся до завтра как можно больше вытянуть из бабушки. Если у этих Смирновых тут совсем нету родственников, то, вполне вероятно, они, уезжая, просили твою бабушку приглядывать на всякий случай за квартирой или ещё что-нибудь.

— Действительно, — подхватила Варя. — Вот ведь в этом году они, уезжая, ключи ей оставили.

— А я о чем, — с важностью посмотрел на друзей Луна.

— Все, что смогу, узнаю, — пообещала Маргарита.

— Тогда пока все, — первым поднялся на ноги Павел. — Спасибо, было очень вкусно.

— И мало чего осталось. — Варя окинула выразительным взглядом опустевшие вазочки для варенья и блюдо из-под кекса.

Остальные тоже поднялись. Прежде чем что-то выяснится про бывшего жильца, строить какие-либо версии бессмысленно. Да и вообще уже пора было по домам.

Утром, выйдя из подъезда, Иван увидел Варю.

— А где Марго? — спросила девочка.

— С таким же успехом могу у тебя спросить, где Муму.

— Нет, не с таким же, — многозначительно посмотрела Варвара на собеседника.

— Что ты имеешь в виду? — Тот ещё сильнее залился краской.

Варвара хотела ответить, но тут дверь второго подъезда распахнулась.

— А вот и Муму, — начал Иван и осекся.

Муму вышел не один. Его крепко держал за руку высокий плотный субъект с рыжей бородой, доходившей чуть ли не до живота, огромными густыми черными бровями и такой же густой, но совершенно седой шевелюрой, которая торчала во все стороны.

Увидав друзей, Герасим отвел глаза.

— Здравствуйте, — поприветствовала мужчину Варя.

— Привет молодежи, — ответил тот и, дернув Герасима за руку, бодрым шагом устремился в направлении улицы Правды.

— Это ещё что за Карабас-Барабас? — проводил его изумленным взглядом Иван.

— Это не Карабас-Барабас, — фыркнула Варя, — а дедушка нашего дорогого Муму — Лев-в-квадрате.