Книга Фотография с обложки - Елена Миронова

Кроме того, ей было неловко, ведь он оставался женихом Ковальчук, хотя она не звонила ему с момента отъезда. Все в агентстве были уверены, что Галина бросила жениха, оставила его ради своей блестящей карьеры в Японии, иначе как объяснить ее странные поступки — нежелание оставлять свои координаты в чужой стране, отсутствие звонков? Ведь, когда любишь, хочешь быть к этому человеку как можно ближе. А Галина просто исчезла… Ольга с Федором ни разу не говорили на эту тему, и девушка внезапно задумалась: а, собственно, почему она так уверена, что Галина не звонит ему? Почему она решила, что Ковальчук забыла о Федоре? Может быть, они созваниваются каждый день и нежно воркуют друг с другом, ведь вплоть до сегодняшнего дня Федорчук не сделал ей намека, что между ними возможна какая-то связь. Впрочем, так же безупречно он вел себя и с другими девушками, Ольга видела, какими глазами смотрят на него некоторые модели, как пожирают его взглядом. При этом самые смелые из них делали Федору довольно прозрачные намеки, на которые он реагировал вполне невинно, превращая все в шутку или делая вид, будто не понимает, о чем идет речь.

Про ее дальнейшую карьеру они больше не говорили. Ольга даже забыла об этом. Хотя, признаться, смотреть на свое изображение в модных журналах было приятно. Равно как и получить очень неплохой гонорар. Заработав его, она первым делом сделала подарок своему вдохновителю: купила какую-то сверхмодную оптическую линзу. В магазине продавец-консультант так долго заливался соловьем, расписывая Ольге все достоинства этой линзы, что, наконец, убедил ее сделать это приобретение.

— Такие даже в Америке еще не появились в широком ассортименте, — клялся продавец, подводя Ольгу к кассе, — они пока есть только в нашем магазине, так что вы очень вовремя!

Федор долго благодарил Ольгу за подарок и выглядел смущенным. А вскоре попросил ее составить ему компанию на прогулке.

— Не буду тебя томить, — улыбнулся он, — скажу лишь, что появился еще один заказчик, желающий видеть тебя в рекламе своей продукции.

Шел первый месяц лета, но на улице уже стояла жара. Выходить на улицу можно было без опасения только вечером. Поэтому после работы Ольга с Федором, выйдя из здания, не сговариваясь, свернули направо. А где же еще гулять, как не в ближайшем парке?

Они медленно прошлись по дорожкам в том же парке, в котором некоторое время назад она обнаружила пьяного фотографа на лавочке. Не сдержавшись, Ольга хихикнула и с удивлением заметила, что Федор смутился. Они ни разу не вспоминали тот вечер, когда она привела его домой в непотребном виде. Девушке казалось, что Федорчуку это будет неприятно. И правда, кому понравится, если далеко не самый близкий человек в очередной раз начнет вспоминать о чем-то неприятном. Это напоминает ситуацию, когда парень впервые приглашает домой понравившуюся девушку и знакомит ее с родителями. Пока он пытается пожарить шашлыки во дворе или просто моет руки в ванной комнате, его мама вытаскивает из шкафа толстенный, пыльный фотоальбом и знакомит его подружку с ним же, только двадцатилетней давности.

— Вот какой он был холосенький, — сюсюкает его мать, — видите, милая, как он тут надул щечки и скривился? Это все газы, Вовочка (Сашенька, Петенька) очень долго мучился от излишнего газообразования, мы все извелись, пока его стул наладился… А вот на этой фотографии он плачет — потому что описался, пока его фотографировали, а ведь ему уже четыре годика!

Словом, когда незадачливый кавалер появляется в комнате, его подружка знает не самые лестные детали его биографии, и это неприятно обоим. Так и Ольга, понимая, что Федору не захочется обсуждать свое тогдашнее поведение, ни разу об этом не упоминала.

Теплый вечер, изумительная погода, хорошо прогретая земля, на которую можно было ступать без страха даже туфельками на тонкой подошве. Они оба наслаждались прогулкой. Вокруг гуляли люди, на скамейках сидели студенты, мимо на велосипедах проносились подростки, а степенные бабушки с колясками, в которых восседали упитанные внуки, обсуждали погоду и ругали президента, который никак не мог повысить пенсию в связи с бешеной инфляцией.

— Так что же сказал заказчик? — наконец не выдержала Ольга. — Не томи, ты обещал рассказать, когда мы придем в парк.

— Он сказал, что ты похожа на… — Федор сделал вид, будто задумался, вспоминая, на кого похожа его спутница.

— Лишь бы не на Буратино, — тихо пробормотала Ольга, содрогнувшись.

— Что?

— Да так, ничего. Так на кого я похожа? На Барбру Стрейзанд?

Девушке очень нравилась эта актриса, потрясающе обаятельная и приятная. Однако эталоном красоты назвать Барбру было нельзя, что весьма ободряло Светлову.

— Балда, — засмеялся Федор, — она же уже в возрасте. — И вдруг, хлопнув себя по лбу, возликовал: — На Джулию Робертс!

— Как — на Джулию Робертс? — заволновалась Ольга. — У нее же нос уточкой, а у меня просто длинный… У нее есть шарм, а у меня — нет…

— Ну, знаешь, тебе не угодишь, — рассердился фотограф, — тебя уже сравнивают с первой красавицей Голливуда, но это тебя не устраивает! Не хочешь — как хочешь…

— Хочу, — испугалась Ольга, — конечно, хочу!

И чтобы убедить в этом Федора, она прижалась к его руке и погладила ее, глядя снизу вверх на него умоляющими глазами.

— А вот сейчас ты похожа на обезьянку из зоопарка, которая клянчит банан, — поддразнил ее Федорчук.

Но Ольга его шутливого тона не поддержала.

— И что мне надо будет делать?

— На сей раз — присутствовать на выставке в бизнес-центре, — торжественно сообщил Федор, сияя, как надраенная до блеска сантехника, — в качестве модели.

— Я что-то не поняла, — медленно проговорила Ольга, — мы же договаривались только о фотографиях. Ну какая из меня модель, Федь? Посмотри на меня внимательно!

— Смотрю. — Он и вправду остановился, взял ее за плечи, посмотрел прямо в глаза.

— Ну разве я похожа на модель? — Она почему-то сильно заволновалась. — Одно дело провести пару часов с профессиональным стилистом и стоять перед объективом камеры, зная, что ты сделаешь идеальные снимки, а потом еще и выберешь из них самый потрясающий. И совсем другое, когда вокруг тебя люди и другого дубля не будет, это не черновик, который можно переписать. А вдруг меня просто засмеют? Я же не модель, и ты сам это знаешь…

Федор вдруг наклонился и коснулся губами ее щеки, а потом прошептал в ушко:

— Ты лучше, чем модель! В тебе нет наигранности, ты естественная и живая, понимаешь?

Кожа Ольги покрылась мурашками. Никогда еще Федор не позволял себе подобных вольностей, он всегда был корректен и деловит, показывал, что его отношение к Ольге не переходит за рамки дружеского. Но как же она хотела этого — чтобы он вот так интимно склонился к ней, коснулся, губами ее кожи, как тогда! И как же были приятны его прикосновения!

— И вообще, чего ты волнуешься? — отстранившись, как ни в чем не бывало поинтересовался парень. — Тебе надо будет улыбаться и отвечать на вопросы о продукции, которую ты будешь рекламировать! Причем там ты будешь не одна, а среди других девушек.