Книга Грешники и праведники - Иэн Рэнкин

— Я знаю.

Патерсон уставился на него.

— Откуда знаешь?

— Потому что мы уже пять минут стоим перед твоим домом. — Ребус протянул руку Патерсону. — Рад был тебя повидать, Жиртрест.

— Ну, ты доволен, что пошёл с нами?

— Не уверен.

— А то, о чём говорил Дод, — как ты думаешь, получится у тебя?..

— Может быть. Но никаких обещаний.

Патерсон отпустил руку Ребуса.

— Ты хороший парень, — сказал он, словно только сейчас пришёл к этому мнению. Потом он распахнул дверцу и попытался выйти.

— Если отстегнёшь ремень, будет проще, — напомнил ему Ребус.

Ещё секунда-другая — и Патерсон освободился. Он, пошатываясь, пошёл по тропинке к дому. Зажёгся уличный сенсорный фонарь, и Патерсон, не поворачивая головы, махнул Ребусу, мол, всё в порядке, теперь он дойдёт. Ребус улыбнулся устало, включил первую передачу и мысленно попытался проложить простейший путь домой.

На дорогу под песни Мика Тейлора у него ушло двадцать минут; светофоры, казалось, услужливо включали зелёный при его приближении. Задребезжал мобильный телефон в его кармане, но он припарковался у своего дома и только тогда прочёл сообщение от Шивон Кларк.

«Можем поговорить?»

Ребус позвонил ей, не выходя из машины. Она ответила сразу же.

— Что случилось? — спросил он.

— Я несколько раз подъезжала к твоему дому — не хотела по телефону.

— Не хотела что?

— Посредничать.

Ему показалось, что он неправильно понял.

— Посредничать?

— Передать просьбу Малькольма Фокса. Он нижайше просит тебя уделить ему некоторое время завтра или в ближайшие дни.

— И боится обратиться ко мне напрямую?

— Что-то в этом роде.

— А ты посредничаешь, потому что…

— Потому что иногда присутствие дружелюбного лица помогает избежать неприятностей. — Она помолчала. — Но я знаю, что ты так или иначе скажешь ему «нет».

— Скажу «нет»?

— Он работает в «Жалобах», Джон, а по тебе будто ток течёт — ещё плюнешь ему в физиономию!..

Ток течёт… Он вспомнил слова Мэгги: «Ты был словно под напряжением…»

— В этом есть доля правды, — сказал он.

— Так что мне ему сказать? Только имей в виду: я хрупкий цветок.

— Ты несёшь бог знает что, инспектор Кларк.

— Но ты собираешься сказать «нет»?

— Я скажу завтра, во втором зале «Окса» в полдень.

Последовало молчание.

— Ты всё ещё здесь? — спросил он.

— Не уверена.

— Завтра в двенадцать, повторил он.

— И всё?

— И всё.

Я теперь не усну, пока ты мне не скажешь почему. — Она снова помолчала. — Ты как будто уже знал.

— Знал?

— Знал, что он тобой интересуется, — продолжила она. — Но как это может быть?

— Фокусники никогда не выдают своих секретов, Шивон.

— Ты знаешь, что это связано с Саммерхоллом? И святыми Тёмных заповедей?

— Тайного завета, — поправил её Ребус.

— Так ты знаешь? — гнула своё она.

— Есть кое-что, чего я не знаю…

— И что это?

— На этой завтрашней встрече ты на чьей стороне будешь — на его или на моей?

— А ты как думаешь?

— Может, тебе лучше вообще там не появляться.

— Но кто тогда остановит тебя, если ты захочешь двинуть ему между глаз?

— Не захочу, Шив… Мне интересно, что он скажет.

— Это связано с человеком но имени Билли Сондерс.

— Кто бы сомневался, — сказал Ребус, отключил телефон и вышел из машины.

ДЕНЬ ТРЕТИЙ

5

В двенадцать часов следующего дня Ребус сидел с пинтой индийского светлого за столиком в углу. «Оксфорд-бар» состоял из двух залов: в одном была барная стойка, а в другом — столики и стулья. В этом втором зале вдоль стен стояли переделанные церковные скамьи. Здесь горел угольный камин, тянуло дымком, в котором после утренней уборки улавливался привкус хлорки. Большое окно выходило на Янг-стрит, но естественный свет был какой-то судорожный. Ребус отхлебнул пару раз из стакана. Во втором зале никого не было, да и в первом — только барменша Кристи за стойкой, а компанию ей составляли теленовости. Когда входная дверь с шумом отворилась, Ребус слегка улыбнулся — ну конечно, Малькольм Фокс пунктуален, должность обязывает. Он увидел Ребуса и направился к его столику. Отодвинул стул и сел, не удосужившись выяснить, будет ли замечена его рука, протянутая для рукопожатия. В дверях возникла Шивон Кларк, показала пальцем на стакан Ребуса. Он мотнул головой, и она направилась к стойке, а несколько секунд спустя появилась с двумя стаканами пузырящейся воды.

— Спасибо, что согласились со мной встретиться, — сказал Малькольм Фокс, суетливо располагая стакан с водой на подставке для пива. Кларк молча села на скамью рядом с Ребусом, но на равном расстоянии от обоих мужчин. — Позвольте узнать: почему здесь.

— Есть старая эдинбургская традиция — заключать сделки в пабах, — объяснил Ребус. — А кроме того, это показывает степень вашей заинтересованности.

Фокс посмотрел на него:

— В каком смысле?

— Вы могли бы встретиться со мной официально — вызвать меня в управление. Но согласились встретиться на моей территории. А это означает, что вы очень заинтересованы, до крайности.

Фокс решил оставить это без комментариев.

— Я здесь по поручению генерального прокурора. Она решила заново открыть некоторые старые дела.

— Поскольку правило о запрете повторного преследования по одному и тому же делу утратило силу.

— Верно.

— И она нацелилась на Билли Сондерса?

— Для начала.

Ребус повернулся к Кларк:

— Что он успел тебе рассказать?

— Тридцать лет назад, — ответила Кларк, — Сондерс был привлечён за нанесение телесных повреждений, приведших к смерти. Дело рассыпалось. Позднее он отбывал срок за другое преступление и признался сокамернику в своей вине. Последствий он не опасался, потому что повторно привлечь его было нельзя.

— А теперь можно, — добавил Фокс.

— Так чего же ждёт Элинор Макари? — спросил Ребус.

— Дело против Сондерса рассыпалось из-за действий саммерхоллского отдела уголовной полиции. Свидетельские показания были подтасованы, допросы проводились кое-как…