Книга Одинокие воины. Спецподразделения вермахта против партизан. 1942 - 1943 - Вальтер Хартфельд

— Увидимся позже.

— Хорошо.

Направляясь в розовый дом Фертера, Манфред думал о том, что прибытие Жени не может остаться незамеченным. Он опасался, как бы кто-нибудь не опознал ее на улице или узнал о ее присутствии. Кроме того, он чувствовал себя в неудобном положении: насколько в деревне Миликонец он мог самостоятельно контролировать события, настолько здесь действия Жени, а также ее близких могли быть опасными. Он решил посоветоваться с Гюнтером и повернул назад, чтобы пойти в направлении лазарета.

Молодой врач спокойно его выслушал. Он заверил Манфреда, что Хайнц и Клаус уже знают о его романе в Миликонце, и посоветовал ему поговорить с ними.

Вечером в розовом доме отдыхали, если не веселились. Ханс Фертер собрал много записей песен из альбома Бранденбургских концертов. Его гости, насытившись и напившись, забывались.

Хайнц наблюдал за Манфредом, веселый и возбужденный вид которого заинтриговал его с начала вечера. Он не удивился, когда услышал от него о Жене.

— Может, она приехала только для встречи с тобой, — предположил Клаус с некоторым упреком.

— Возможно, — продолжил Хайнц, — но как она узнала о твоем приезде сюда? Ты говорил ей об этом?

— Нет, — ответил Манфред. — Я даже не касался таких вопросов. Думаю, она приехала в Ревны по приказу.

— Мы можем осторожно понаблюдать за ней, — сказал Ханс Фертер. — Но сомневаюсь, чтобы это дало эффект.

— И потом, важно, черт возьми, — вмешался Гюнтер, — что вы о ней знаете. Что касается остального, то Манфред достаточно разумен, чтобы встречаться с ней на свой страх и риск. Во всяком случае, он рискует жизнью меньше, чем в последние недели. Давай, старина, ступай, — добавил врач, подталкивая Манфреда к двери, — и возвращайся к нам целым и невредимым.

Четыре офицера смотрели, как уходит их товарищ, с некоторой завистью. Хайнц вместе с тем полагал, что Манфред шел навстречу многим неприятностям.

Женя и в самом деле прибыла из Миликонца в Ревны по приказу. Мясенко и Яковлев располагали теперь слишком многими доказательствами эффективности коммандос, чтобы не попытаться их выследить и уничтожить. Эти люди казались им гораздо более опасными, чем любое полицейское подразделение. Новый тип войны — вот что их породило. Гайкин быстро сообразил, что это были те самые люди, которых они вынудили уйти из Миликонца. Название деревни напомнило ему о Жене. Если кто-то и мог их опознать, то только она. Мите поручили снова сходить в Ревны, куда, согласно добытой информации, периодически возвращались коммандос. Женя должна была выяснить, кто они, какова их численность, и сообщить партизанам, когда они покинут городок. Девушке поручили также разузнать о войсках, расквартированных в Ревнах, откуда поступали сигналы о прибытии каких-то подкреплений.

Через три дня Гюнтер и Клаус нанесли визит старухе Усыгиной. Жени и Манфреда там не было. Чтобы не тревожить старуху, оба офицера явились в цивильной одежде, захватив шоколад и бутылку водки. Они затеяли со старухой долгий оживленный разговор. Когда в дверь постучали, ни тот ни другой не обратили на это внимания. Вошли два парня плотного сложения и сняли фуражки с большими козырьками. Их пронзительный взгляд на старуху Усыгину встревожил Гюнтера, который поднялся со своего места.

— Ну, ребятки, идите. Я достаточно насмотрелась на вас сегодня. Теперь ступайте. — Она добавила более низким голосом: — И да здравствует Советский Союз, ребята!

Клаус с удивлением взглянул на Усыгину, и все понял. Немцы улыбнулись и протянули парням руки, чтобы проститься. Гюнтера поразило сходство одного из партизан с Клаусом. Он был таким же белокурым, дюжим, плотно сбитым. Немцы ушли не оглядываясь.

Старуха Усыгина боялась. Не за себя, потому что своей жизни ей было не жалко, но за четырех парней.

Ковалев, а это был именно он, сел рядом с ней.

— Было бы неплохо привлечь этих двух молодцов. Тебе нужно направить их к нам, мама.

Старуха приняла задумчивый вид.

— Да, это были бы отличные партизаны… но нужно подумать. Они уже заняты. Ну… теперь поговорим о наших делах.

Она резко дернула подлокотник кресла и открыла маленький тайник.

— Вот численность войск. Прибыли танки и должны двигаться к реке. Против вас готовится крупная операция. Имеется много грузовиков с антеннами. Женя поручила мне также передать вам детали для рации, может, они пригодятся. У меня также есть новые пропуска, они действуют с завтрашнего дня.

— А что с немцами, которые преследовали нас?

Старуха сделала паузу…

— Они вернулись в Ревны. Думаю, вы их сильно побили… никто их не видел.

Потом снова сделала паузу.

— Их только пятьдесят человек… Но скажите Яковлеву, чтобы он был крайне осторожен, потому что фашисты готовят внезапный удар. Чуть не забыла: они недавно построили аэродром, недалеко отсюда. Он усиленно охраняется, но у нас там два своих человека. Вам надо было заняться им раньше, но теперь слишком поздно. Скажите также Яковлеву, чтобы он прислал сюда политкомиссара повыше уровнем. Дорого яичко к Христову дню, а мы остаемся иногда без новостей с Большой земли более недели.

Клаус и Гюнтер прогулялись назад в розовый дом, рассказав о своем приключении. Ни тот ни другой не сожалели о содеянном. В конце концов, их поступок был частью функций службы безопасности. Если это их город, они возьмутся за все. Когда они закончили свой рассказ, Ханс Фертер рассмеялся.

— Здесь следует задержать всех гражданских лиц. Так или иначе, они все сотрудничают с партизанами. Лучше всего позволить им действовать, но знать, что они замышляют, чтобы отвести удар. Мы не можем помешать им плести заговоры.

В тот вечер Манфред не понимал, почему его друзья уговорили его так много выпить. Он проснулся утром нездоровым, с тяжелой головой. Гюнтер, опасаясь неприятностей в результате встречи Манфреда с Женей, подсыпал тайком в его стакан водки снотворное.

Для коммандос эти несколько дней стали спасением. После ужасного пекла предыдущих боевых действий Большой Мартин и Рейнхардт помогли выздоровевшему Райхелю изготовить любопытные металлические изделия, которые можно было одинаково приспособить для устройства носилок, саней, треноги для пулемета и шалаша.

Карл Вернер и его лесорубы соорудили своими тонкими и проворными клинками деревянные приспособления для облегчения веса рюкзаков егерей. Потом, когда пришло лето, они делали ловушки для мелкой и крупной дичи.

Людвиг продолжал плодотворный обмен со службами снабжения, чтобы создать необходимый запас для коммандос. Он добивался «малого формата питания». Он также находил девушек и общался с ними так часто, что снова заболел гонореей.

Ха-Йот занялся миниатюризацией своей рации, которую считал слишком громоздкой и малопрактичной. При деятельной помощи унтера Байера и двух других приятелей он прибыл на танке в командный пункт одного танкового полка, дислоцированного в окрестностях Ревн, и стащил радиоустановку, в некоторых деталях которой нуждался. Ответственность за кражу взвалили на партизан.