Книга Порабощенная - Вирджиния Хенли

Как только Пруденс вышла из комнаты, Диана выскользнула из дома. Она пошла к реке, чтобы посмотреть на лебедей. Широкий и быстрый Эйвон нес свои воды в Бристольский залив. Она представила себе ладьи кельтов и викингов и боевые суда римлян с огромными веслами. Она заметила две баржи, груженные батским камнем, и подумала, что он, может быть, из каменоломен Хардвика. Разглядывая величественные особняки в георгианском стиле, она решила, что многие из них построены из этого камня. «Семья, по-видимому, чрезвычайно богата, и все это старые деньги», — подумала она. Она пойдет в библиотеку и поинтересуется историей графов Батских, чтобы узнать, каким образом они стали владельцами елизаветинского особняка.

Весь остаток дня Марк Хардвик не выходил у нее из головы. Властный и опасный человек! Как раз такой мужчина, о каком она мечтала. Он резко отличался от других мужчин. Диане он казался полной противоположностью современным щеголям. По существу, он был пришельцем из другой эпохи. Из него получился бы превосходный средневековый воин или путешественник времен королевы Елизаветы. Когда она в тот вечер заснула, снился ей не молодой и галантный Питер Хардвик, а его надменный и таинственный брат…

Пока изящная карета Питера везла их вдоль Эйвона из центра города в направлении северных холмов, Пруденс задала глупый вопрос:

— А граф почтит нас своим присутствием?

— А… нет, боюсь, что мой брат сейчас в отъезде. Он — судья-магистрат[13]в Сомерсете, его вызвали в Бристоль.

— Какая жалость! — огорчилась Пруденс. — А я-то надеялась, что этот визит даст возможность Диане наладить отношения с его светлостью. Так огорчительно, что произошла эта ужасная ошибка с библиотекой!

Диана откашлялась, но у нее хватило ума промолчать. Если бы только библиотека! При каждой встрече между ними пробегала искра, и, как ни сопротивлялась Диана, она испытывала необыкновенную тягу не к тому брату. Она с большим облегчением услышала, что ей не придется провести ночь под одной крышей с графом.

С того момента, как они въехали через обвитую плющом калитку на длинную дорожку, ведущую к дому, Диана влюбилась в Хардвик-Холл. Питер заметил благоговейное выражение в ее глазах и понял, что полдела уже сделано. Как только карета с гербом остановилась у входа, к ней поспешили мажордом и два лакея,

— У меня появилась замечательная идея, — обратился Питер к Пруденс. — Я оставлю вас на попечение мистера Берка, а сам покажу Диане все вокруг.

— Не беспокойтесь обо мне, Питер, я прекрасно устроюсь. Бегите, дети.

Диана не могла поверить собственным ушам! Когда Питер помог ей выбраться из кареты и повел в сад, она сказала:

— Вы совсем приручили мою несчастную тетку.

Он остановился и посмотрел на нее с высоты своего роста.

— Я знаю, как надо гладить женщину по шерстке, — хрипло пробормотал он.

Щеки Дианы горели, по спине побежали мурашки, хотя двусмысленности, которые так хорошо умел говорить Питер, не возбуждали ее, а наоборот, заставляли остерегаться. Она наказала себе не слишком ему доверяться, но от прелести елизаветинского сада с цветочными бордюрами у нее захватило дух.

Они осмотрели голубятни, фруктовый сад со старыми ульями, водоемы и понаблюдали за павлинами, гордо разгуливающими по бархатной лужайке. Когда они подошли к зеленому лабиринту, точно такому же, как в Хэмптон-корт[14], Диана не смогла устоять. Питер уселся на резную скамью.

— Не стесняйтесь, идите, — поощрил он. — Если вы не появитесь через пять минут, я приду и спасу вас.

Диана тут же заблудилась и пришла от этого в полный восторг. Стена зеленого лабиринта была слишком высокой, чтобы заглянуть сверху, и слишком плотной, чтобы что-то увидеть сквозь нее. После многих неверных поворотов ей удалось выйти к центру лабиринта. Там сидел Питер и ждал ее.

— Обманщик, — засмеялась она, — вы обещали ждать меня снаружи!

— И упустить случай побыть с вами наедине там, где никто не увидит моих любовных заигрываний?

Диана понимала, что если она побежит, то только даст ему повод погнаться за ней и поймать.

Питер решительно приблизился к ней и прижал к себе.

— Не отпущу, пока не уплатите какой-нибудь штраф, — такова традиция.

— Какой штраф? — спросила Диана, замерев в его объятиях.

— Вы должны снять что-нибудь из одежды, — сказал он, к ее негодованию.

Не моргнув глазом Диана сняла перчатку и протянула ему.

Питер не смог скрыть разочарования.

— Вы нечестно играете, — пожаловался он.

— Я вообще не играю, — заявила она.

«Господи, да она как снежная королева! — подумал он. — Любая из знакомых мне женщин уже давно осталась бы в одной сорочке». Питер подумал, как облегчилась бы его задача, поддайся она его чарам, но сдаваться не собирался. Надо подождать до вечера и добиться своего. Он все тщательно продумает, чтобы не упустить ее. Уголки его губ изогнулись в улыбке: вот так ведут на заклание ягнят.

— Я удовлетворюсь перчаткой, если вы добавите к ней поцелуй, — прошептал он.

Когда она подняла к нему лицо, он сдержался. Ему необходимо связать эту женщину обязательством, и сегодняшняя ночь — его единственный шанс. Питер понимал, что не должен подрывать ее доверие к себе на такой ранней стадии игры, поэтому он лишь слегка коснулся губами ее лба. Вознаграждая его за хорошее поведение, она приподнялась на цыпочки и легко поцеловала его в губы. Когда они выходили из лабиринта, Питер был уверен, что он на один шаг ближе к победе!

Ужин обещал быть торжественным: его должны были подать в обшитой панелями столовой с массивным дубовым столом эпохи Тюдоров и резными стульями.

После ванны Диана надела красный корсет и свое новое бархатное зеленое платье. Она знала, что никогда еще не выглядела так прелестно и так соблазнительно, как сегодня. Она все не могла забыть, как смотрел на нее граф Батский, и подавляла желание снова его увидеть.

Ужин состоял из шести блюд, а Диане не терпелось отправиться осматривать Хардвик-Холл, как обещал ей Питер. В конце трапезы принесли хрустальные бокалы и наполнили их до краев вином.

Питер поднялся:

— Нынешние правила требуют, чтобы леди покидали столовую, пока мужчины наслаждаются портвейном, но сегодня мы будем следовать елизаветинским законам. Это — подогретое вино с пряностями, приготовленное так, как делали двести лет назад, когда его подавали королеве. Я предлагаю тост за леди Давенпорт. Хардвик-Холл истомился по хозяйке, такой же прелестной, как вы, достойной украсить его пустующие залы.