Книга Живем только раз - Марина Серова

Но время истекло. Пора было изъять информацию, добытую Юлей.

Пора, мой друг, пора. Перед административным зданием ЖБИ-1 стояла серая «Волга» последней модели. Я предположила, что это — автомобиль внешнего управляющего, и попала в точку.

— На месте? — спросила я Юльку, поднявшись на второй этаж.

— Давно уже.

— Как твои успехи? С задачей справилась?

— Справилась. Думала, что умру от страха. Он меня как раз на квартиру звал, мой день рождения отмечать — он у меня завтра. Я стала отказываться, а он говорит: «Тебе что, моя компания не нравится?» Что в таком случае скажешь? Я, конечно, ему про семейные проблемы, про плохое настроение. А он мне в ответ: «Проблемы решишь как-нибудь, а настроение поправим». Что хочешь, то и делай.

— Сделай-ка ты, Юля, вот что. Выясни, где находится эта квартира, пообещай приехать, ключ возьми, а там разберемся. Договорились? — Она кивнула. — Вот номер моего сотового. Позвонишь и сообщишь. Идет?

Девушка снова кивнула.

— Ну вот и хорошо. Давай то, что удалось записать.

— Ой, Тань, вы лучше сами возьмите. Я боюсь что-нибудь сломать.

Я забрала пленку и присела на стульчик у окна, поджидая, когда выйдет Мартынов. Уж очень мне хотелось на него взглянуть.

Мартынов вышел из кабинета без пяти пять. Я смотрела на него и счастливо улыбалась: этот человек был тем самым мэном, которого Шимаев увековечил на фото рядом с Ириной Анатольевной. Такой расклад мне очень понравился.

— Юля, — сказал он секретарше, — поди в бухгалтерию и возьми сводку по заработной плате за май месяц.

— Антон Витальевич, — Юлька чуть не плакала, — так ведь уже конец рабочего дня. Они всю документацию уже в сейф убрали. И сейф опечатали.

— Делай, что я сказал, — безапелляционным тоном приказал он.

Юлька побрела в бухгалтерию.

Он снова скрылся в кабинете, потом передумал и, выглянув оттуда, обратился ко мне:

— А вы что хотели, девушка?

Я не могла отказать себе в маленьком, совсем малюсеньком удовольствии пощекотать ему нервы.

Я ослепительно улыбнулась и многозначительно изрекла:

— А я из общественной организации социальной защиты населения. У меня задание — проконтролировать соблюдение прав трудящихся на вашем предприятии.

Приятно иногда зрить, как отваливается мандибула (челюсть то бишь). И как при этом меняется выражение лица хозяина этой самой мандибулы.

Антон Витальевич расплылся в самой искренней, самой нежнейшей улыбке:

— А что же вы так поздно? Пришли бы пораньше. Мы бы все вам показали.

— А я и раньше приходила. Но никого из руководства на месте не застала.

Он закивал.

— Да, вы знаете, тут все функции на себя брать приходится. И снабженческие в том числе. Волка же, как известно, ноги кормят.

— Конечно, конечно, — улыбалась я.

— Так приходите завтра, если хотите. Я вам экскурсию организую.

— Спасибо большое. Обязательно.

Появилась Юля. Вид у нее был потерянный:

— Антон Витальевич, как я и говорила, они опечатали сейф.

Мартынов лучезарно улыбнулся секретарше:

— Ничего, Юленька. Завтра утром возьмешь. Не смертельно.

Я поднялась, попрощалась с этим милым обществом и вышла.

Во дворе стоял допотопный «ЛиАЗ», куда стекался рабочий люд. Я увидела Светку, сидевшую на втором сиденье, и, постучав в стекло, жестом позвала ее.

Она вышла из автобуса:

— Таня, ты все еще здесь?

— Света, ты все еще здесь? — ответила я ей в унисон, намекая на бездарно проведенный первый день отпуска.

Она, вздохнув, пожала плечами и улыбнулась:

— Что делать? Машка бы сегодня никак не управилась. Но завтра все. На пляж. Сюда если придешь, уже не вырвешься. Фигушки я завтра выйду. Все.

— Вот и замечательно. Пошли. Я тебя подвезу. — Мы сели с ней в «девятку».

Я завела движок. И тут с территории завода вырулил переполненный «ЛиАЗ», а спустя мгновение — серая «Волга».

Рядом с Мартыновым сидела Юлька.

— Вот черт, — ругнулась я, — как бы девчонка не раскололась, — и надавила на газ.

— В смысле?

Я рассказала Свете о том, что Юлька таки выполнила мое поручение. А я, ослица, пощекотала нервы Мартынову, припугнув его, бродягу, контролем за соблюдением прав трудящихся.

— Учинит ей допрос, — волновалась я.

Светка рассмеялась:

— Таня, у Юли хватит ума промолчать. Не бойся. Выкручивалась же она до сих пор. А он, наверное, теперь кинется своего дядюшку в срочном порядке увольнять.

— Какого еще дядюшку?

— Мартынов у нас — человек предприимчивый. Свою личную «Волгу» сдал в аренду заводу. В итоге — деньги за аренду в кармане, бензин и техобслуживание бесплатные. Да еще дядьку своего — алкаша, который неделями прогуливает, слесарем взял. А зарплату ему такую платит, что и начальнику цеха не снилась. Вот такие пироги.

— Вот это змей. Ни одной мелочи не упустил.

— Да ты что. Этот разве упустит? Еще мужа своей сестры в растворный мастером устроил. Пока. Не пройдет и полгода, как у Высоцкого, и Пронькин, начальник цеха, полетит и семейный подряд будет налицо. И АОО плавно превратится либо в ЗАО, либо в ТОО, а может, и в ЧП «Мартынов». Так-то вот. А ты говоришь: суд, справедливость. Читали, знаем. Только процесс прихватизации продолжается.

— Да-а. Дела тут у вас.

— Конечно, у нас одних. А на остальных предприятиях хозяин — народ.

Что ей было возразить? Я промолчала и, выехав уже на дорогу, ведущую в Тарасов, спросила:

— Тебе куда?

— А я в Молодежном живу. Ты меня до дома подбросишь?

— Конечно, командуй, куда ехать.

Светка жила в девятиэтажке-малосемейке на Тульской.

Мы с ней распрощались у ее подъезда, и я поехала домой. Мне не терпелось прослушать то, что записала Юля.

А еще надо было позаботиться об ужине. Этот вопрос я решила с помощью кафе, наплевав на экономию.

Дома я первым делом встала под прохладный душ. Потом сварила себе кофе и проверила автоответчик. Мне звонил владелец страховой компании, просил провести расследование по поводу пожара в особняке на Киевской. По его мнению, пожар был подстроен. Он убедительно просил меня перезвонить. Я решила, что все это будет потом. Сейчас у меня есть дело. И я уже, как говорится, раскрутилась, мне уже самой интересно: кто есть кто.

По поводу этой черты моего характера Ленка обычно мне говорит: