Книга Игра в ошибки - Алиса Поникаровская

Лиана выглянула из-под крыши, люди в оранжевых жилетах все еще копошились на рельсах, и она вдруг поняла, что стоит тут уже очень давно и страшно замерзла. В ботинках хлюпала вода, и плащ насквозь промок. Дождевые капли стекали по ее лицу. Лиана вынула из кармана руку – она была белой, прозрачной и ледяной.

— Послушайте, – сказала Лиана, пройдя по платформе и приблизившись к людям в оранжевых жилетах. – Извините, вы не подскажете, электричка скоро будет?

Один из рабочих повернул к ней лицо: давно небритая щетина и мокрая папироса в зубах, и развел руками:

— Электричка?.. И-и-и, чего захотела, девонька, закрыта эта линия на ремонт, электрички теперь в обход идут, по другой ветке.

— Какой ремонт? – не поняла Лиана. – Дождь же…

— А потом снег пойдет, еще хуже будет, а летом людям на дачи надо или нет? – поучительно произнес рабочий и выплюнул мокрый окурок. – Ты-то здесь откуда взялась?

— Я – на даче… – растерянно сказала Лиана. – А ремонт этот… Надолго?

— А шут его знает. По срокам – две недели должон быть. Но кто у нас когда в сроки укладывался… Тут дело такое…

— А другая ветка? – со слабой надеждой в голосе спросила Лиана. – Далеко?

— Километров десять, пожалуй, будет.

Лиана растерянно молчала, переваривая услышанное. Наверное, вид у нее был настолько жалкий, что рабочий, потоптавшись немного, спросил:

— Тебе что, срочно в город надо?

— Ага.

— И как тебя занесло в такую погоду на дачу? – удивленно произнес он. – По радио же несколько раз предупреждали, что эту ветку закроют…

— Я не слышала… – жалобно сказала Лиана.

— Ладно, за нами вечером дрезина придет. В восемь часов. Если очень в город надо – подходи, до следующей ветки добросим. Но учти, мы сегодня здесь заканчиваем, завтра будем работать на другом участке. Не придешь – будешь тут сидеть, пока электричку не пустят. Или пешком десять километров… Осилишь?

— Спасибо, – обрадовалась Лиана. – Спасибо большое, я обязательно приду!

— Только не опаздывай! – предупредил рабочий. – Ждать тебя никто не будет.

— Я понимаю, – кивнула Лиана. – Спасибо.

Она повернулась и медленно пошла вдоль по платформе, так же медленно спустилась по мокрой лестнице, ее знобило, и зубы начали выстукивать какую-то бредовую мелодию.

— Сбежать хотела? – раздался над ее ухом негромкий голос.

Лиана вздрогнула и повернула голову. Рядом стоял Ивар.

— Не твое дело, – сказала она и прибавила шаг.

— Подожди, – Ивар придержал ее за рукав. – Ты, правда, ничего не знала?

— Я поняла все сегодня утром, – ответила Лиана. – Пусти, я уезжаю, мне нужно собраться.

— Прости меня, – грустно сказал Ивар. – Прости, я не хотел… Я думал…

— Не надо. Я знаю, что ты думал. Пусти, – она резко выдернула руку и непременно упала бы в грязь, если бы не Ивар.

— Осторожнее, – он прижал ее к себе. – Боже мой, ты вся дрожишь… Ты замерзла… Сколько ты стояла под дождем? Сумасшедшая девчонка, ты что делаешь?!

Лиана увидела в его глазах искренний страх и заплакала.

— Ну, что ты… – утешал ее Ивар, все крепче прижимая к себе и ведя в сторону дач. – Мало тебе дождика, и так кругом одна сырость… Сейчас придем в тепло, высушишься, выпьешь что-нибудь горячее. Я приготовлю… В горячую ванну залезешь… Знаешь, если во время дождя плакать – на щеках вырастает плесень. Ну, хороша ты будешь с плесенью на щеках?

— Не вырастет, – всхлипывая, улыбнулась Лиана.

Ивар подвел ее к даче, вытащил из ее кармана ключ и быстро открыл дверь.

— Сначала в ванную, – скомандовал он, снимая с нее насквозь промокший плащ и влажный свитер.

— Ботинки, – невнятно шепнула Лиана.

Ивар наклонился и моментально развязал шнурки.

— Господи, да это же не ноги! – воскликнул он. – Это же лягушачьи лапы какие-то! Ты что, давно не болела? Марш в ванну! Я пока кофе сварю!

Лиана скрылась за дверью ванной, медленно разделась и залезла в горячую воду. Согрелись руки и ноги, но озноб не проходил, ее трясло мелкой дрожью, и зубы выстукивали все ту же сумасшедшую мелодию.

«Это не от холода, – поняла Лиана. – Это – от страха…»

И ей показалось, что она падает в какую-то немыслимую бездну, падает медленно и долго, а вокруг ничего, и не за что зацепиться, не за что удержаться, и только воздух, холодный воздух, бьет откуда-то снизу, разрезая ее тело, раздирая на кусочки, и это падение бесконечно, потому что у бездны нет дна, нет конца, как не было начала…

— Ивар! – отчаянно закричала Лиана, заходясь в истерике. – Ивар!

Он влетел в ванную в ту же минуту, вытащил ее из воды и, накинув на плечи полотенце, прижал к себе.

— Тсс, тише… – шептал он еле слышно. – Это ничего, это пройдет… Со мной творилось что-то похожее, когда я стал понимать… Тише… Успокойся, девочка, все будет хорошо… Тсс…

Он баюкал ее как ребенка, сидя на краю ванны.

— Тебе сейчас нужно в постель… – он поднялся и вскинул ее на руки. – Я отнесу…

— Тяжело же… – всхлипывая, запротестовала Лиана.

Ивар коснулся ее лба губами:

— Я люблю тебя, малыш…

— Не уходи, – попросила Лиана, и тело ее содрогнулось от вновь накатившего страха.

— Тише, – прижал ее Ивар. – Тише… Конечно, я не уйду… Конечно…

Он внес ее в комнату и осторожно положил на кровать. Кинул в угол одеяло с валяющимися на нем вещами и заботливо укрыл ее одеялом.

— Давай сюда полотенце, – сказал он.

Лиана повозилась под одеялом, разматываясь, и протянула ему мокрое полотенце.

— Сейчас я принесу кофе, – улыбнулся Ивар. – Правда, он, наверное, уже остыл…

Лиана осторожно коснулась его пальцев.

— Не уходи, – сказала она, глядя в его тоскливые огромные глаза. – Иди ко мне…

…И был пир во время чумы, и не осталось страха, она улетала куда-то далеко-далеко, и в ее руке была его рука, она чувствовала его тепло, качалась на его волнах, ныряла в них, растекаясь и становясь им, она плакала и шептала что-то бессвязное, касаясь губами его губ, его рук, его тела, он целовал ее глаза, полные слез, и не было страха, не было, не было…

Ее все еще качало на сказочных волнах, когда рука Ивара легла ей на лоб, и сквозь блаженное полузабытье Лиана услышала его голос:

— Да ты вся горишь! У тебя есть градусник?

«Зачем? – хотела спросить Лиана. – Мне так хорошо…»

Губы ее приоткрылись, и в тот же миг она провалилась в бесформенную темноту, судорожно сжимая руку Ивара.