Книга Алая нить - Франсин Риверс

— Божественно. — Роберта вздохнула. — Ладно, посмотрим, не сможем ли мы найти подходящий, в стиле провинциального городка, уютный домик. Почему бы нам не взглянуть, ну, к примеру, на этот?

Роберта показала ей четыре дома. Все четыре соответствовали выбранным критериям: четыре спальни, три ванны, бассейн. От цен у Сьерры закружилась голова. Подумать только, в четыре раза дороже, чем их дом в Виндзоре! О чем Алекс думает? Сьерра поделилась своими опасениями с Робертой.

— Да, это шокирует, я знаю. Ваш муж сказал, сколько вы получите от продажи вашего дома в Виндзоре и сколько он зарабатывает сейчас. Туговато придется, но не думаю, что у вас возникнут проблемы с получением кредита. Тем более, если Стив Силверман готов подписать бумаги.

Сьерра почувствовала, как кровь отхлынула от лица.

— Подписать?

— Это ускорит процесс получения вами нового дома. Стив просто выступает гарантом займа в банковских операциях.

— Значит, он будет совладельцем нашего дома?

— О, нет, но попади вы в финансовые трудности, что маловероятно, Стиву придется взять на себя ответственность по погашению кредита. Алекс говорил, что для него приоритетным является место, где будет располагаться дом, и он прав. Если через несколько лет вы решите продать вашу собственность, то в здешних местах любой дом купят с лету.

Сьерра очень встревожилась, однако точно определить источник беспокойства не сумела. Она попыталась тем же вечером поговорить с Алексом, но он решил, что жена подозревает Стива в нечистоплотности, и обиделся.

— Я вовсе не это говорила! — запротестовала огорченная Сьерра.

— А что же?

— Ты не слушаешь.

— Тогда старайся выражаться яснее. Попробуй сначала все продумать, а потом уже открывать рот.

— Ладно, забудем, — обиженно сказала Сьерра. Он считает ее дурочкой только потому, что она хочет знать все детали? — Просто забудем. Мы купим дом. В конце концов, деньги твои. Не так ли? Наш брак ведь не партнерство. А я просто глупая, необразованная, домашняя девочка, которой посчастливилось стать твоей женой!

— Я этого не говорил!

— Тебе и не нужно.

В течение следующей недели Сьерра и Алекс почти не разговаривали друг с другом.

—*—

К нам приехал жить Джеймс Фарр.

Иногда он разговаривает со мной, если Мэттью занят делами. Ему приходится лежать из-за сломанной ноги, и он очень грустит, потому что его отец с матерью погибли в результате страшной трагедии.

Я слышала, как он рассказывал Мэттью о том, что случилось. Джеймс, его мать и отец возвращались домой с богослужения, когда отец сказал, что он распродал все и что они едут на запад. Джеймс говорил, что мать разозлилась не на шутку. Она сказала, что устала переезжать и что пора осесть. И что если она куда и поедет, то только назад на восток, к своим родителям. На это отец возразил, что земля на западе лучше, а мать заголосила, что вовсе не из-за лучших земель он переезжает. Из-за ее плача и криков отца лошадь понесла. Она никак не останавливались. Колесо сломалось, и повозка перевернулась. Бог сжалился над Джеймсом, и тот упал на мягкую землю. Но голова отца раскололась как арбуз, а перевернувшаяся повозка раздавила мать.

Я очень сожалею, что его отец и мать погибли, но я не жалею, что Джеймс сейчас с нами. Надеюсь, он останется навсегда.

Когда я вырасту, я выйду за него замуж. Сегодня Джеймс позволил мне посидеть с ним. Он говорил со мной совсем немного, и я не знала, что сказать ему. Я прочитала ему из Исхода две главы о Моисее и о том, как его нашла дочь фараона. Джеймс сказал: «Спасибо тебе большое». Он взял мою руку и поцеловал ее.

Я больше никогда в жизни не стану мыть руки.

Бог говорит, что мы должны любить друг друга, но очень трудно любить Лукаса.

Лукас сказал маме, что он был в коровнике, когда я оказалась запертой в курятнике. Он лжец. Он всегда врет, а мама такая добрая, что не понимает, когда он врет. Я видела, как Лукас запирал дверь. Я слышала, как он задвинул засов. И я слышала, как он смеялся, когда я кричала ему, чтобы он меня выпустил. Он знает, что я ужасно боюсь куриц.

Мама спросила меня, зачем ему так поступать со своей маленькой милой сестричкой. Я сказала, что он сделал это, потому что он злой. Она сказала, что так говорить о своем родном брате очень плохо.

Иногда мама не хочет слышать правду, потому что тогда ей придется что-то сделать.

Мэттью точно сделал бы что-нибудь. Но Мэттью был в поле с отцом. Иногда мне хочется стать мальчишкой, чтобы вырасти и хорошенько врезать Лукасу, свалить его на землю, как это делает Мэттью. Лукаса нужно вздуть как следует.

Мама говорит, что если дьявол стучит в твою дверь, это не означает, что ты должна отворить ее.

Я думаю, что Лукас давно открыл свою дверь и пригласил дьявола войти.

Мы снова ходили на богослужение. На этот раз мне не очень понравилось. Пришла белокурая Салли Мэй Грейсон. Два года она не приходила, потому что жила у своей бабушки в Фивер-Ривер и ходила там в школу. Как бы я хотела, чтобы она там, в Фивер-Ривер и оставалась со своей бабушкой.

Даже Мэттью, который считает всех девчонок глупыми и пустоголовыми, смотрел на Салли Мэй как несмышленый теленок. Все мальчишки следовали за ней по пятам и мечтали поболтать с ней. Единственный, на кого она обратила внимание, был Джеймс. Они сидели вместе во время богослужения и ужинали вместе. Салли Мэй все время посматривала на меня и говорила, что у маленьких кувшинов большие ушки. Джеймс отправил меня за очередной кружкой сидра, а когда я вернулась, его уже не было. Как и Салли Мэй.

Я искала их, пока не нашла.

Теперь я знаю, что значит ухаживать.

Больше я не хочу ни говорить, ни слышать об ухаживаниях. Никто не будет за мной так ухаживать.

Мама нашла меня, когда я мыла руки. Она спросила, почему я плачу. Я рассказала. Я думала, что она пойдет и остановит их или хотя бы скажет мистеру Грейсону. Но она только усадила меня к себе на колени и долго-долго качала. Она сказала, что идолы всегда стоят на глиняных ногах.

Салли Мэй не собирается обратно в школу в Фивер-Ривер. Джеймс сказал Мэттью, что ее бабушка написала ее отцу, что болеет и не может принять ее. Она написала, что Салли Мэй пойдет на пользу пожить дома с отцом. Джеймс сказал, что школа ей не нужна. Он сказал, что Салли Мэй уже знает больше, чем следует.

Я скоро умру. Сердце мое болит так сильно, что я чувствую — я скоро буду лежать в могиле. Джеймс уезжает. И я больше никогда его не увижу. Одно утешение, что Салли Мэй тоже не получит его.

Он поблагодарил маму и папу за ужином и сказал, что никогда не сможет отплатить им за их доброту. Он сказал, что ему шестнадцать и что он достаточно взрослый, чтобы позаботиться о себе. Папа сказал, что Фивер-Ривер большой город. Джеймс сказал, что он хочет жить в большом городе. Он сказал, что, может, даже пойдет на восток. Он сказал, что хотел бы увидеть Бостон и Нью-Йорк. Сказал, что хотел бы побывать в Англии и, может, даже в Китае.