Книга Оно спрятано в крови - Sonya Seredoi

кто будет забирать. Твой отец стал неким посредником, но после его смерти цепи сохранились, и они уже вели от демона к тебе. Ими как раз и оказались спаяны ваши чакры.

— Получился замкнутый цикл? Но во время призыва Риндзина появляются только мои восемь запечатывающих цепей, остальных я никогда больше не видела.

— Они и не нужны. Точнее, они ведь иной природы. Но благодаря этой сцепке ты неосознанно используешь силу демона, поэтому твое тело и восстанавливается вне зависимости от твоего желания.

— Хочешь сказать, что меня восстанавливает Риндзин? Бред какой-то. Он ведь демон без сознания…

— Ты с ним никогда не общалась?

— В общепринятом смысле — нет, но научилась чувствовать его настроение.

— Тогда спешу тебя расстроить — он вполне сознательное существо.

— Что?!

Услышать подобное оказалось сродни треску льда под ногами. Сердце замерло, а затем тело покрыла холодящая душу дрожь. Сознательное существо? Да, конечно, такое могло быть, ведь Риндзин откликался и на мои эмоции, но это похоже больше на общение жестами, чем словами.

— Теорию замкнутой связи подтверждает, что в момент смерти, когда твое сознание угасает, демон вырывается на волю. Ему не важно состояние твоего тела, объемы его чакры довольно быстро восстанавливают его…

Не сразу оторвалась от своих мыслей, чтобы уловить сомнения в голосе Орочимару.

— Но ты не уверен.

— Не уверен, что это можно назвать регенерацией. Как я уже выяснил, твои клетки ни мертвы, ни живы, это больше напоминает не регенерацию, а восстановление исходного материала.

— Словно состояние стазиса, к которому возвращается организм после повреждений? Застывший момент?

Погодя секунду, мужчина удовлетворенно улыбнулся и с какой-то хитринкой прищурился, что заставило меня напрячься.

— Верно. Когда тело и разум ослаблены, демон может проецировать свое сознание через тебя. И то, что я увидел, говорит о том, что ты вполне сможешь использовать его чакру для своих техник. И для обучения ниндзюцу в том числе.

— Ниндзюцу, — ага, знакомое слово, и я даже знала теперь, что это означает. — Но я не знаю ни одной техники.

— Это поправимо.

— Не поняла, — выпрямившись и даже удивившись возмущению, промелькнувшему в голосе, я скинула ноги с кушетки и уточнила: — Ты из меня ниндзя собрался делать?

— В качестве шиноби ты можешь принести мне огромную пользу. А не только быть лабораторной крысой. Я уж думал, ты большего о себе мнения…

— Я не об этом. То есть… — несмотря на заманчивость предложения, интересовала меня в первую очередь не возможность махать кулаками. — Да, я бы хотела обучиться, но мне интересны знания иного рода: медицина, инженерия. А ты, видимо, в этом разбираешься.

— Хочешь, чтобы я обучал тебя медицинским техникам?

— Не только. Я хочу узнать о природе твоих экспериментов. Это может принести куда больше пользы.

— Уж извини, но нет.

— Почему? — упрямилась я.

— Ты же ни черта не знаешь, даже элементарной базы. Какой смысл тебя обучать?

Видимо, моя просьба настолько потрясла Орочимару, что он аж скривился в пренебрежении, будто к его ценным знаниям кто-то посмел потянуться своими грязными ручонками.

— А какой смысл обучать ниндзюцу, там я тоже элементарной базы не знаю.

— Мне не нужно, чтобы кто-то у меня постоянно мешался под рукой. И разжевывать каждое действие только пустая трата времени.

— Вот сколько у тебя шиноби, а сколько хороших ассистентов?

— Ты и ассистент? — не скрывая пренебрежения, усмехнулся мужчина. — Ты девица, которая только и сидела всю жизнь на мягких подушках, ты хоть представляешь себе работу в лаборатории? Это не просто смешивать вещества в пробирках, довольно часто приходится испытывать техники на живых образцах.

— На людях, не скромничай, — скривилась я от раздражения. — Да, я понимаю, чем ты занимаешься, и как. И если я выгляжу на двадцать, это не значит, что мне двадцать. Думаешь, я все годы просто показывала Риндзина людям и они боялись? Нет. Если ты достаточно хорошо изучил обо мне информацию, то знаешь, какими методами я пользовалась. Почему меня боятся в деревне, почему родной брат держит свою семью от меня подальше. Да, за последние годы я размякла, потому что какой толк в бессмысленных пытках и запугиваниях? Все и так прекрасно понимают, что к чему.

— А еще пререкаешься и дерзишь, что для подмастерья последнее качество в рекомендации.

— Чего?

— Язык у тебя длинный говорю.

— У меня-то?

Шутку он, похоже, не оценил, и действительно не был настроен идти у меня на поводу. А мне тоже не хотелось соглашаться с каждым его словом. Я сюда пришла за возможностью узнать больше о своих способностях, а не обучиться техникам ниндзя. Меня интересовала информация, которая помогла бы раскрыть секреты ритуала, да и мира в целом. Но если так подумать, ниндзюцу также таило в себе много любопытных и полезных вещей. Кое-что я могла бы в последствии показать племянникам, внести свой вклад в их развитие, а не только запомниться им «теткой, которая запугала до смерти всю деревню».

— Тогда придется пойти на компромисс, — развела я руками. — Ты позволяешь мне наблюдать за своей работой в лабораториях и учиться. А я пройду курс обучения ниндзюцу, которые ты посчитаешь наиболее подходящими для меня, и буду сотрудничать с тобой на постоянной основе.

Долгое мгновение Орочимару молчал и буравил хмурым взглядом, от которого хотелось забиться в угол, но когда он тихо засмеялся, то я и вовсе пожелала провалиться под землю. Но держалась невозмутимо до последнего. Пугающий человек.

— Ты, дорогуша, все еще не понимаешь, с кем имеешь дело. После такой дерзости для собеседника этот разговор становится последним. Последним в жизни.

— Но я не обычный собеседник, давай начнем с этого. Не какой-то оборванец с улицы, а политически выгодный собеседник.

— Ты мне ведь сама говорила, что брат отстранил тебя от дел. Думаю, с твоей смертью, он только вздохнет с облегчением.

— С моей смертью ему придется вступить во внутриполитическую войну с другими кланами, чтобы удержать провинцию. Не важно, где я буду находиться, пока я жива, никто не посмеет поставить под сомнение силу и власть клана Кушинада.

— Что я получу?

— Как минимум хороших воинов, а также земли, где можно затеряться. Слышала от Карин, что у тебя во многих странах есть убежища. Уж поверь, если хочешь затеряться, то отправляйся в провинцию Белых Гор. Тебя днем с огнем не сыщут.

— Хм, — ухмыльнулся Орочимару, — этого недостаточно.

— Это я могу сказать и про тебя. Я фактически заключаю союз с международным преступником и отдаю себя и свои силы в его распоряжение. Ты покушался на мою жизнь, убил меня, если на то пошло. Одно мое слово