Книга Кровавая правая рука. Билеты на тот свет - Джоэль Таунсли Роджерс

медицине…

Вопросу об оторванном ухе Розенблат уделил особое внимание. Насколько мне известно, в системе Бертильона это один из самых важных идентификационных признаков. И хотя обычно нетренированный наблюдатель не обращает внимания на форму ушей человека, любое значительное отклонение от нормы сразу бросается в глаза.

Вот вопрос, который был задан на допросе Квелча, разговорчивого почтмейстера из Уипль-Билля. Он был последним, кто видел этого загадочного убийцу перед озером Мертвого Жениха.

Вопрос. — Мистер Квелч, вы работаете почтмейстером в Уипль-Вилле. Вы видели человека, называющего себя Док, на заднем сиденье автомобиля мистера Сент-Эрма и мисс Дери, когда они остановились у почты около семи тридцати, и спрашивали вас о каком-нибудь красивом месте, где можно устроить пикник?

Ответ. — Да. Когда подъехала большая серая машина, этот парень сидел сзади. Я как раз стоял на крыльце и запирал дверь. Было немного позже семи тридцати — семь тридцать шесть. Я уже получил дневную почту из Питтсбурга и до шести утра, когда придет грузовик с газетами из Данбери, работы у меня не было. Поговорить на почте тоже было не с кем, и я решил, что спокойно могу уйти домой — поболтать со своим драным котом. И тут подъехала эта машина. За рулем сидела мисс Дери. Она выглядела как картинка — темные вьющиеся волосы, румяные щеки и очки в голубой оправе. Мистер Сент-Эрм сказал, что они едут в Вермонт, хотят там пожениться. Собираются ехать всю ночь и хотят поужинать на лоне природы. Он спросил, не знаю ли я поблизости какого-нибудь красивого озера, к которому можно подъехать, не вторгаясь ни в чьи владения. Я ответил, что здесь ничего нет, кроме озер, лесов и скал. Это им не Нью-Йоркский Кони-Айленд. Но многим здесь нравится, и гостям мы всегда рады. Тогда он спросил насчет боковой дороги, которую они только что проехали — есть ли на ней какие-нибудь красивые места. А я сказал, что эта дорога называется Стоуни-Фолз. На ней много камней и рытвин, и никто там не живет, кроме старого Хинтерзея и Джона Виггинса, который разводит пчел, и делает яблочное вино. Еще там есть два-три домика, которые художники и старые профессора купили, чтобы отдыхать здесь летом. Но вдоль всей дороги густой лес, и примерно в миле от дома старого Хинтерзея есть озеро. Вокруг него прекрасный лес и скалы, и этот участок никому не принадлежит. Так что мистер Сент-Эрм и его дама смогут устроить там отличный пикник. Озеро это очень темное и глубокое. Некоторые называют его озеро Тагор, но все в округе знают, что это озеро Мертвого Жениха. А мисс Дери и говорит мне: «Боже мой, какое ужасное название! Откуда оно пошло?» Тут я ей рассказал, что человек по фамилии Брайдгрум, который умер лет сто назад, был когда-то владельцем этого озера. Тогда она говорит мистеру Сент-Эрму с дрожью в голосе, что ей все это не нравится. Но он только рассмеялся и говорит: «Не все ли равно, как оно называется?» А потом поблагодарил меня и сказал, что они посмотрят это место. А после ужина они смогут ехать, в Вермонт дальше по той же дороге, или им придется возвращаться назад? Я ответил, что единственная развилка, которая там есть, это Топкая дорога. Она длиной около десяти миль. На ней всегда жили эти болотные крысы Флейлы, у которых в жилах три четверти индейской крови. Раньше, лет двадцать-тридцать назад, они поднимали большой шум, когда там кто-нибудь появлялся. Но теперь из них остался только Джон Флейл, да еще Пит-Два-Пальца, который сидит сейчас и тюрьме за убийство. А все остальные Флейлы умерли. Больше вдоль Топкой дороги ничего нет, кроме старой лесопилки. А если проехать девятнадцать или двадцать миль по дороге Стоуни-Фолз, то выедете на шоссе сорок девять-А. Но дорога там каменистая и вся и ухабах. Вы все покрышки изорвете, пока доедете. По ней ездят только те, кто там живет, да и то редко. А мистеру Сент-Эрму и его даме лучше будет вернуться сюда и выехать на шоссе номер семь. Мистер Сент-Эрм еще раз сказал мне: «Спасибо. Мы поехали на озеро». Тут мисс Дери мне улыбнулась, они развернулись, поехали назад и через двести футов свернули на дорогу Стоуни-Фолз.

Вопрос. — Мистер Квелч, вы очень подробно передали вашу беседу с мистером Сент-Эрмом, и я вам за это благодарен. Уверен, что вы ему подробно рассказали, как ехать. Однако я спросил у вас о человеке, который ехал с ним и мисс Дери, об этом бродяге. Вы видели его на заднем сиденье, когда машина остановилась перед почтой?

Ответ. — Да, я не мог его не видеть. Они здесь стояли и разговаривали со мной около восьми с половиной минут. Я видел, что он сидит на заднем сиденье, но внимательно его не разглядывал. Я больше смотрел на сидящую за рулем мисс Дери. Она была такой молодой и хорошенькой! Такой прелестной, что вполне могла бы стать кинозвездой! Такой аппетитной, что ее хотелось съесть! А смотреть на бродягу мне было совсем неинтересно. Я только подумал, что это, должно быть, хитч-хайкер, которого они подобрали. Я заметил, что на нем куртка с черными и белыми квадратами и светло-голубая шляпа с зубчатыми полями. Вид у него грязный и небритый, а глаза красные. И еще я обратил внимание на его острые зубы. Но я не заметил, какого он роста, потому что он сидел. Да, еще, помнится, у него были длинные рыжеватые волосы.

Вопрос. — Что значит «рыжеватые»? Такие, как у сидящего здесь мистера Ридла?

Ответ. — Да нет, пожалуй, ближе к каштановым. Скорее, светло-коричневые с сединой. Но не такие ярко-рыжие.

Вопрос. — Может быть, это был парик?

Ответ. — Парики такими уродливыми не делают. Я был когда-то парикмахером в Хартфолде, и мне приходилось видеть такие хорошие парики, что когда клиент садился, я уже начинал щелкать ножницами, чтобы его постричь, а он вдруг снимал парик. А у этого парня волосы пострижены ужасно грубо. Как будто он сам подрезал их перед зеркалом садовым ножом. Никто не стал бы покупать такой парик, как этот.

Вопрос. — Вы не заметили, что у него повреждено левое ухо?

Ответ. — Он сидел ко мне правым боком. Теперь, когда вы об этом спросили, я вспоминаю, что он часто потирал левое ухо. Может быть, оно было оторвано, но я этого не видел.

Вопрос. — Вы не заметили, как звучал его голос?

Ответ. — При мне он ничего не говорил. Просто сидел сзади среди сумок и